Кодекс Охотника. Книга XII - Олег Сапфир
— Вот ещё, — нахмурился Андрей. — Сам сделал. Подозреваю, что это стоило мне пару лет жизни, но я это сделал.
— А ты молодец! — восхищенно сказал я другу. — Этого я, честно говоря, не ожидал, и горжусь тобой, потому-что чистка произведена исключительно качественно. И это как раз подтверждает моё следующее «но». Я думаю, что в битвах с нежитью именно тебе не будет равных. По крайней мере, из всех тех Одарённых,которых я на данный момент видел, ты справишься с ними лучше всех.
— С нежитью? — рассмеялся Андрей. — Да сколько той нежити в мире…
— Ты удивишься, Андрей, сколько её на самом деле, — покачал я головой. — И что-то мне подсказывает, что в ближайшее время её станет ещё больше.
— Ты что-то знаешь об этом? — спросил он у меня.
— Всему своё время, Андрюха, всему своё время, — хмыкнул я.
— Да, блин, как с тобой разговаривать? — возмутился Андросов.
— Да как, нормально, как с другом. Ладно, пойдём забирать моих девчонок.
Мы прошли к палате, за которой слышались весёлые девчачьи голоса. Андрюха как-то облегчённо вздохнул, когда потянулся к двери.
— Почему ты так радуешься?
Андрей на секундочку остановился, держа ручку полуоткрытой, и не открывая дверь дальше.
— Ну, ты хотел пошутить насчёт Леночки моей Светочке. Так вот, Светлана видела вот этих твоих… гхм… кобылок. И, честно говоря, думаю, она будет очень рада, когда они поедут к тебе в усадьбу, — Андросов задорно усмехнулся. — А вот будет ли этому рада твоя Анна?
Он наконец дёрнул ручку, и распахнул дверь. Сидящие в кружок девушки ойкнули, и врассыпную бросились к своим постелям.
— Твою мать! — только и успел сказать я.
Все девушки были голыми. Андрей, видимо, знал этот прикол, поэтому, заходя, прикрыл глаза руками, а сейчас уже открыл, посмотрел на меня, и рассмеялся.
— Да, побочные эффекты. Я называю это «зов природы». Совсем не любят они одежду.
Девчонки попрыгали в кровати, завернувшись в простыни, но и этого момента хватило, чтобы оценить их. Скажем так, если мягко, то они были очень хороши. Прямо ОЧЕНЬ! Идеально подтянутые женские тела, без капли жира, в отличной форме, большие глаза, чуть хищные скулы, и кроме этого от них шла мощная аура здорового и сильного животного, которая, скорее всего, сбивала с ног обычного человека. Можно сказать, что эти девушки были по-звериному привлекательны.
— Привет, девчули! — пришёл я в себя, улыбаясь, и осматривая их заинтересованные лица. — Пора домой. Хватит Андрея Ивановича и его суженую нервировать.
— Ой, можно подумать, — подала голос одна из девушек с чёрными, как смоль, длинными волосами, и глубокими серыми глазами. — Андрей Иванович настоящий специалист своего дела.
Тут уже заржал я, глядя на измученного друга.
— Фанаток заказывал? Кажется, ты нашел парочку, — я обвел рукой палату.
Андрей тут же покраснел.
— Саша, я тебя сейчас стукну!
— Не надо меня стукать, — сказал я. — Я тебе ещё пригожусь. Но, вообще, да, понимаю твою радость. В общем, так. У вас хоть какая-то одежда есть?
— Нет, — ответил Андросов. — Всё, в чём они были, мы просто тупо сожгли. Мы им выдавали халаты. Несколько раз выдавали, но они все куда-то терялись.
— Так жарко в одежде, неудобно, — сказала брюнетка, потягиваясь обеими руками, отчего у неё упала простыня, обнажив небольшую, но очень приятную на взгляд и, подозреваю, на ощупь грудь. — Ой, — она игриво закусила губку. — Извините! — сказала она, и совсем не торопясь, подтянула простыню обратно.
Я покачал головой. На меня эти трюки не действуют, но думаю, что мужской пол эти девочки с их звериной непосредственностью будут бить просто наповал. Как бы мои гвардейцы между собой не передрались.
— Тогда мы позаимствуем у вас простыни, — сказал я Андрею. — Не обеднеете?
— Да забирайте уже… и валите отсюда, — буркнул Андросов, сложив руки на груди.
— Я тебя тоже люблю. Давайте, девочки, за мной!
Картина была интересной. Впереди шел я, а за мной семь красоток, которые шлёпали босыми ногами. Периодически кто-то из них ойкал и ронял простыню, тут же натягивая обратно. Открылись все палаты. Даже тяжелораненые и транспортабельные бойцы пропихнулись к входу, дабы не пропустить такое зрелище. А когда девчонки вышли на улицу, и потопали босыми ногами по выпавшему за ночь снегу, я услышал протяжный свист от ждущего меня Москаленко.
— Ну, нихрена себе, командир! Не многовато ли для одного? Да и что скажет госпожа Анна?
— Прекращай юморить, Дима, — сказал я. — У тебя это плохо выходит. А вы, девчата, грузитесь! — кивнул я. — Летим в усадьбу. Эй, ты че там бубнишь? — повернулся я к Москаленко.
— Я?! Совсем ничего… — покачал головой боец, и «Буревестник» взлетел.
Ага, ничего. Когда мы подлетели, вся гвардия стояла на полосе посадки. Ну, не то, чтобы они просто стояли. Они всячески изображали, что заняты здесь каким-нибудь важным делом. Но когда я вышел первым из «Буревестника», то все взгляды упёрлись в меня. Точнее, не в меня, а за мою спину, ожидая начала представления. Я же взглянул на Москаленко, который прямо сейчас весело подмигивал толпе.
Да… некоторые мужчины, вообще, никогда не повзрослеют.
Глава 18
Гвардия была очень рада видеть новых женщин, а особенно таких. Но потом радость и веселые крики сменились на гробовую тишину. Вот правду говорят моряки, что женщина на корабле — это к беде. Гвардейцы были настолько увлечены, что сейчас похожи на обычных граждан, которые разглядывают девиц, и что-то при этом комментируют. Были даже такие, кто свистел. Девушки настолько вскружили им головы, что стоящий неподалёку Волк нахмурился. Он уже две минуты незаметно стоял за их спинами, наблюдая за происходящим. А когда кашлянул, то бойцам стало не до смеха.
— Мало я вас воспитывал. Ох, мало… — сквозь зубы сказал Волчара, и непроизвольно выпустил свою ауру.
Ух… Бедные гвардейцы… Реально бедные. Я даже им посочувствовал, глядя на то, что там началось. Волк, как с цепи сорвался, и начал орать, выдавая команды, щедро сдобренные матами, а гвардейцы даже пискнуть боялись. Они понимали, что накосячили. Первое и самое важное, что
