Синдзи-кун и теория игр - Виталий Хонихоев
— Юки и правда — дочь Императора? — спрашивает меня Читосе через некоторое время: — как бы с резьбы не слетела девочка, у нее и так жизнь не простая, а тут еще это…
— Вот об этом я и говорю. — я отпиваю еще глоток чудесного чая, наслаждаясь вкусом и тишиной позднего летнего вечера: — про это я и говорю. Мы не знаем и не факт что узнаем когда-либо. Может узнаем, но это будет лишь часть правды. Это как в сектах фейдакинов — есть тринадцать стадий посвящения. И если на первой тебе говорят, что нынешние священники и власть неверно трактуют Законы Божьи, то на последней тебе открывают, что никакого Бога нет. Ничто не истинно, все дозволено. И на каждой стадии человек думает, что он узнал наконец правду. Потому попытки узнать истину в конечной инстанции — смешны. Неважно, является ли Юки дочерью Тэнно или нет. Неважно, являюсь ли я сам Алым Стражем или там наследником Императора в какой-нибудь побочной линии и …
— И у вас с Юки был инцест. — кивает Читосе: — мне Джин рассказала.
— И это тоже неважно. — продолжаю я, чувствуя, как у меня дернулся глаз.
— Мне кажется — важно. Но ты продолжай, продолжай… — хитро прищуривается Читосе: — это ж какой сюжет для нашей хикки, она ж потом спать не будет.
— Страшно подумать, что именно она будет… — бормочу я. Неуемное любопытство и энергия Джин смущает даже меня, а уж я-то повидал на своем веку.
— А ты у нее спроси. — советует мне Читосе: — она и расскажет, и покажет. Она к тебе очень неровно дышит, после того как ты ее за волосы оттаскал в подземелье. Такие вот у нее фетиши.
— У нее вообще все возможные фетиши. — закатываю я глаза: — и не то, чтобы я там против был, я только за здоровые сексуальные отношения… но вот тут эти отношения как раз могут быть и нездоровыми. Хотя … все что люди делают вместе и по доброй воле — одобряемо. Тут главное с доброй волей не перебрать.
— Это интересно. — говорит Читосе: — надо бы сексологию изучить. Или как там наука о сексе называется? А то тут парадокс целый — вот Джин жутко хочет секса и до сих пор девственница… в смысле — ни разу с другим человеком у нее не было, а не в физиологическом. Она же у Акиры акиратор сперла. В первую же ночь. Как ее Акира не убила за это?
— Называется парадокс влечения. Когда ты хочешь — как правило тебя не хотят и даже пугаются. Все эти брачные танцы и флирт как раз призваны продемонстрировать интерес, но не жуткую пылающую страсть. Стоит только Джин немного поумерить свой пыл и у нее сразу найдутся поклонники. Или поклонницы. — отвечаю я: — она довольно симпатична, умна и прочих достоинств у нее много. Ей бы еще одеваться нормально, а не в футболке своей везде ходить. Уже позднее лето, ночи довольно холодные, она постоянно простывает, потом сопит и ее слышно. — говорю я и снимаю с себя пиджак: — на, хоть это вот накинь. Сидишь, сопишь тут…
— …? — Читосе поворачивает голову и перехватывает руку Джин как раз в тот момент, как та забирает у меня пиджак.
— Я ж тебе сказала не ходить за мной! — говорит Читосе: — опять подглядываешь?! Тебе вообще знакомо понятие частной жизни?
— Нету у нее частной жизни. — говорю я: — одна общественная. Со своей способностью она рано научилась скрываться от окружающих. Все что у нее есть — это жизнь других людей.
— Это не повод… — ворчит Читосе, но руку отпускает. Мой пиджак исчезает из вида.
— Спасибо. — раздается из пространства голос Джин: — я не хотела…
— Ой, да ладно. — машу рукой я: — все равно ничем таким мы тут не занимались и …
— А тебе бы хотелось? — хмурится Читосе. Я окидываю ее взглядом.
— Хотелось бы. — не скрываю я: — у меня потребности и все такое. Я в конце концов подросток и у меня гормональная буря. А ты — чертовски привлекательная девушка и я своими глазами видел, как ты на днях «Кама Сутру» внимательно так читала.
— Вы можете не обращать на меня внимания! — пищит откуда-то Джин и хихикает.
— Вот это вряд ли. — вздыхает Читосе: — но насчет «Кама Сутры» ты не прав. Я изучила не только «Кама Сутру», но и «Избранное от Белой Девы» древних даосов, «Науку Любви» из Древнего Рима, «Куртуазная Любовь» капеллана французского короля, «Благоуханный Сад», написанный шейхом Нефзауи и «Ветви Персика» — тоже индийский трактат, незаслуженно забытый на фоне «Кама Сутры». Кстати, в «Избранном от Белой Девы» сказано, что наличие постороннего наблюдателя усиливает эротический эффект от …
— Я могу и показаться! Буду внешним наблюдателем! — конденсируется из воздуха Джин, которая сидит на перилах и болтает босыми ногами в воздухе. На ней — ее вечная футболка, сверху накинут мой пиджак. В руках — табличка с надписью «Наблюдатель». Заготовленные номерки с цифрами.
— Давай лучше ко всем вернемся. — предлагает Читосе: — а то как-бы они там дом не подожгли.
— С ними же там Акира. И Линда.
— Этих я и опасаюсь больше всего. — говорит Читосе: — Акира как выпьет хорошо, так тормоза слетают, ты сам знаешь, что она трусами кидаться начинает. А Линда вообще никогда никакой катастрофы не остановит, ей интересно, видите ли. Она ж у нас антрополог.
— Ну… давай. Джин, пошли к остальным. — мы с Читосе идем по мощеной природным камнем тропинке туда, где раздается смех и громкие голоса. Джин семенит за нами. И как у нее ноги не мерзнут? Мы выходим к небольшому пруду и нашим глазам открывается картина, достойная пера величайших художников Ренессанса. Пруд парит. В горячей воде лежат и сидят наши девушки.
— Это же пруд был? — спрашиваю я у Читосе: — как они его в онсэн превратили?
— Чего тут трудного. — отвечает Читосе: — пруд неглубокий. Акиру видишь? Вот и ответ.
— О! Син! Читосе! — машет рукой Майко, разлегшаяся в горячей воде с полотенцем на голове: — давайте сюда уже. Мы все уже голые!
— Я в полотенце! — кричит Юки: — неправда!
— Меня вот что волнует. — задумчиво говорит Читосе: — по-моему я в этом пруду карпов видела.
— Карпы-шмарпы. Ик! — икает Акира, поднимая бокал: — не видела никаких карпов. Вода была холодная. Я согрела.
— Там к нам в
