1918: Весна Империи (СИ) - Марков-Бабкин Владимир
Отрезаю:
— Интересы Великобритании Империя Единства и весь Новоримский Союз учитывают в полной мере, как я уже сказал минутой ранее. Не заставляйте Императора дружественной, как я надеюсь, Британии державы, повторяться.
Резкое:
— А базы в Хайфе и Газе?
Я посмотрел на него еще более жестко.
— Это надуманные требования со стороны Великобритании. Мы или союзники, или враги. Третьего не дано. Точно так же ваш Чемберлен может требовать, чтобы наши дирижабли класса «Империя» не приближались ближе Сибири. Они ведь, обращаю ваше внимание, господин посол, могут бомбить Лондон уже сейчас.
Сэр Колвилл ответил холодно и непоколебимо:
— Уверен, Ваше Величество, что до этого дело не дойдет.
Жесткая отповедь:
— До требований или до наших бомбежек Лондона?
— Ни до того, ни до другого. — Сэр Колвилл продолжал гнуть свою линию. — Но дух взаимопонимания и партнерства, который заложен в самой сути Сердечного Согласия, требует от всех участников этого соглашения учета интересов союзников.
Нотка иронии в глыбе льда.
— А не ваш ли премьер-министр заявил о том, что Антанта фактически перестала существовать как геополитическая реальность?
Не имеющий эмоций дипломатический ответ, за которым слышен лязг стали.
— Премьер-министр Великобритании Джозеф Чемберлен лишь выражал беспокойство действиями некоторых членов Антанты, которые игнорируя общие интересы, пытаются действовать в ущерб Великобритании.
Я мог лишь удивляться тому, что окна в зале еще не покрылись морозными узорами.
Лед. Лед. Лед. Девять кругов льда.
Лед, покрывающий броню линкоров, бронепоездов, танков и гаубиц, направивших свои орудия друг на друга. Армады и необозримые поля орудий, матовый блеск миллионов наконечников снарядов, пуль и бомб.
Войска, которые выдвинулись на исходные позиции.
Руки офицеров с сигнальными пистолетами, которые смотрят в синее небо.
Неотвратимое тиканье хронометра.
Звенящая тишина.
— Вы напрасно занимаете мое время, господин посол. Мы ответ дали, а вы его получили. Мы всем сердцем за дружбу с Великобританией, но дружба не предполагает диктата и принуждения. Базы из Хайфы, Газы и вообще откуда бы то ни было, убраны не будут, мы их и впредь будем размещать там, где сочтем нужным, а движение любых наземных, морских или воздушных средств, которые без разрешения вторгнутся в наше пространство, будет незамедлительно пресекаться. Это же касается и полетов в мятежную Караманию, которая по международному соглашению между Единством, Римом, Элладой и Османией полностью закрыта для любых полетов воздушных аппаратов третьих стран. Всего хорошего, господин посол. Аудиенция окончена.
Сэр Колвилл Баркли склонил голову и, холодно простившись, направился к выходу из зала.
Холодно провожаю его взглядом.
Передай твой король мой ледяной привет.
Через час те, кто останется в живых, позавидуют мертвым.
* * *ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО РОССИИ И РОМЕИ (ТАРР). 10 мая 1918 года.
КОНСТАНТИНОПОЛЬ. Сегодня в Зале Послов Дворца Единства ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВСЕСВЯТЕЙШЕСТВО И ВЕЛИЧИЕ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР Империи Единства России и Ромеи МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ принял посла Великобритании сэра Колвилла Баркли по его просьбе.
На встрече были обсуждены вопросы безопасности и меры, направленные на преодоление возникшей между Империей Единства и Соединенным Королевством напряженности. В ходе переговоров, проходивших в конструктивной атмосфере, стороны пришли к согласию относительно того, что восстановление доверительных отношений и духа братского сотрудничества, должно быть основано на взаимном уважении границ и интересов друг друга.
* * *ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. СИТУАЦИОННЫЙ ЦЕНТР. 10 мая 1918 года.
На планшете дежурные офицеры двигали указками фишки, обозначавшие британские и наши корабли, две дивизии подводных лодок, изготовившихся для внезапного удара, а также приближающуюся со стороны берега воздушную армаду из почти полусотни самолетов. Сам же оперативный зал Ситуационного центра гудел, словно тот растревоженный улей — стучали телеграфные ключи, шелестели ленты сообщений, тарахтели печатные машинки, записывались телефонограммы, звучали приглушенные доклады, отрывисто доводились распоряжения.
Конечно, спутниковой группировки у меня по-прежнему нет, как нет и интернета с компьютерами, но я уже как-то научился обходиться тем эрзацем, который могла мне предоставить эта эпоха. Большей ведь частью, проблема нынешнего времени, как и в случае с кино или радиовещанием, вовсе не в том, что «Это самое» (пусть и эрзац-«Это самое») невозможно осуществить технически, а в том, что нет глубинного понимания зачем это все надо и как именно потом «Этим самым» пользоваться. Даже не так, — нет понимания того, что же ты хочешь получить в итоге и какие свойства у этого итога должны быть в результате.
Вот как, к примеру, объяснить нынешним полководцам, что спутники, GPS и прочие интегрированные системы, могут совершеннейшим образом изменить не только сам характер боя, но и само понимание его? Ведь они не могли себе даже представить все то, о чем я знал и с чем сталкивался в армии, не говоря уж о том, сколько всего я читал о новейших разработках и системах, которые должны стать основой для армии грядущего. Того грядущего, которое было грядущим и для 2015 года!
Конечно, у меня здесь нет спутников, самолетов дальнего обнаружения, беспилотников, экипировок «Ратник», нашлемных и нагрудных камер, нет автоматизированных систем обработки огромного массива информации. Но, во-первых, тут и нет такого массива информации, во-вторых, как-то частично заменить спутники и беспилотники можно оснащенными радиостанциями самолетами-разведчиками, а в-третьих, на борту каждого командира эскадрильи была радиостанция. Естественно, радио было и на кораблях нашей союзной эскадры, доклады так же поступали с наблюдательных пунктов на многочисленных островах. Депеши поступали регулярно, вся информация обрабатывалась и суммировалась, и на оперативном планшете изменения вносились уже практически в режиме реального времени. Ну, насколько это вообще возможно в таких условиях.
На фото: военные телеграфисты.
Скажу больше, система, которая столь эффективно себя показала при Моонзунде, за прошедший почти год была переосмыслена лучшими умами Генштаба, творчески и технически доработана (не без помощи Теслы сотоварищи), в нее были внесены нужные изменения, так что я и в 1918 году имел вполне сносную систему управления полем боя, которая организационно намного превосходила все то, что было принято в этой эпохе.
— Доклад по Балтике!
Адмирал Бахирев доложил:
— Государь! Британская эскадра пассивно крейсирует восточнее острова Готланд. Наши подводные и надводные силы выдвинулись на исходные позиции по плану «Дубль». Воздушные силы в Прибалтике в пятиминутной готовности к взлету.
Ну, пятиминутная, это относительно их аэродромов, поскольку ко мне сигнал от них ретранслировался через радиостанции Твери, Харькова и Севастополя, и точно таким же образом поступит обратно на аэродромы Курляндии отданный мной приказ на взлет. Да, это замедляло процесс, но, в любом случае, мы успеем быстрее британцев, которые подобного централизованного управления войсками не имеют.
— Хорошо. Ждем тогда.
Виктор завороженно следил за происходящим. Затем наклонился и тихо поинтересовался:
