Михаил Белозеров - Гибель Марса

  -- Говорят, подводная лодка. Адмирал лично хочет... потом экзекуция...

  Затем камен произнес фразу, значение которой я не сразу понял.

  -- Если привезут анализатор.

  -- Обязательно?

  -- Согласно инструкции.

  -- Зря... я бы не возился...

  Какой анализатор, подумал я. Детектор лжи? Зачем он им нужен? Нас лично собирается допрашивать какой-то адмирал? Но никто даже не обратил внимания на полковничьи погоны Луки Федотова. Значит, что-то другое. Так, какой еще может быть детектор?

  Черный ангел вышел. Его копыта стихли за бронированной дверью в глубине туннеля. Судя по всему, помещение, в котором мы находились, было большое и гулкое. А камен был дежурным. Иногда он с кем-то разговаривал по связи.

  -- Ну почеши лысину! - снова попросил Леха.

  -- Дело дрянь, -- прошептал Федор Березин.

  -- Как ты думаешь, они нас сразу шлепнут? - спросил Леха.

  -- Конечно! -- уверенно сказал Федор Березин.

  Он явно хотел умереть героем и утащить всех нас за собой. Лучше бы он напился, и я тоже.

  -- А мне показалось, они кого-то ждут - подал голос Лука Федотов.

  -- Подождут и шлепнут, -- заверил Федор Березин.

  Мы грустно помолчали. Смерть во цвете лет никого не прельщала. Думаю, даже Федора Березина.

  -- Слушайте, -- горячо зашептал я, -- я здесь надыбал "бонга"...

  -- Ну... -- сразу отреагировал Федор Березин, которому и положено было отреагировать на подобную фразу.

  -- А где?

  -- В ангаре напротив, -- сообщил я. -- Даже не охраняется.

  -- А давайте на нем улетим? - высказался Федор Березин.

  -- Из кулька в рогожку, -- пробурчал Лука.

  -- Давайте! - быстро зашептал Федор Березин.

  -- Ты же его не знаешь, -- веско заметил Лука.

  -- Ну и что! Все летающие объекты одинаковые.

  В его словах прозвучала неподдельная бравада. Если бы я так часто не пил водку с Федором Березиным, то решил, что это треп, но Федор был не из тех, кто кидал слова на ветер. Во-первых, он был летчик от бога, а во-вторых, всегда реально взвешивал свои силы и шансы.

  С другой стороны, мне тоже показалось, что это неплохая идея, но я понимал, что она слишком рискованная. Мы даже не успеем выбраться из казематов, не говоря о наручниках, в которые были закованы.

  Камен бубнил в телефонную трубку:

  -- Третий вышел... Третий вышел... Зона девять... Зона девять... Как слышишь? Прием. Прием.

  Снова появился черный ангел.

  -- Ну что?

  -- Расчетное время в двенадцать ноль пять.

  -- Будь осторожен.

  -- Куда они денутся...

  И тут меня осенило:

  -- Лука, -- позвал я, когда черный ангел вышел, -- какие бывают анализаторы?

  -- Лжи, -- сказал он.

  -- Это понятно, а еще?

  -- Отставить шептаться! - снова крикнул камен.

  Мы примолкли, Лука прошептал:

  -- Идентификатор Плетнева.

  -- Что это такое?

  -- Определяет генетический набор человека, то есть стандартный метод типирования ДНК. А зачем тебе?

  -- Незачем, -- буркнул я. - Просто так.

  -- Они тебя ищут? -- догадался Лука.

  -- Похоже, -- сознался я, -- им нужны цекулы, -- и позвал: -- Леха, ты можешь снять наручники.

  -- Если только ты залезешь в мой карман.

  В его карманах всегда можно было найти всякого рода нужные и ненужные вещи, не исключая даже ключи от наручников.

  -- Командир, -- позвал Лука Федотов, -- дайте воды, мне плохо.

  -- Полковник, только из уважения к вашим сединам... -- сказал камен, подходя и снимая с Луки мешок.

  -- Что с нами будет? - спросил Лука.

  -- А что бывает за подрыв флагмана?

  -- Понятно... -- уныло согласился Лука. - Но мы же солдаты... мы выполняем долг.

  -- Вас как военного могут оставить. У нашего адмирала сердце доброе. Будете двор мести. Из матроса сделают хлыста, а остальных в камеру.

  -- И вы туда же! - вырвалось у Лехи.

  -- Станете космической пехотой! - засмеялся камен.

  -- Я полежу пока... -- неподдельно простонал Лука.

  -- Лежите...

  Камен не возражал. Его снова отвлекла связь.

  -- Какой пехотой? - шепотом спросил Федор Березин, когда камен отошел.

  Во время восстания хлыстов он пребывал на Марсе и не участвовал в их подавлении, стало быть, мало что знал о черных ангелах, а о их хитиновых куколках еще меньше.

  -- Черным будешь, -- объяснил я, -- ангелом, без роду и племени.

  -- А я не хочу, -- заволновался Леха. - Я уже там был.

  -- Где ты был? - удивился камен, отрываясь от телефонной трубки.

  -- Нигде, -- спохватился Леха Круглов.

  Одни раз он уже подвел нас своими откровениями и теперь боялся своего языка.

  -- Он наш, редакторский, -- громко сказал Федор Березин. - Все писатели сумасшедшие.

  -- Вас всех перевоспитают, -- засмеялся камен, -- забудете, как бумагу марать, -- и забубнил в трубку: -- Мы готовы... мы готовы... Девятый, принимай борт, принимай борт.

  -- Сними орденскую планку, -- энергично зашептал Лука.

  -- Зачем... Ну почеши лысину!

  Судя по голосу, Леха впал в отчаяние. Ему претила сама мысль стать черным ангелом. Я представил, как это произойдет: нас облучат, сделают куколкой, а потом подвесят вниз головой, чтобы мы зрели и в конце концов превратились в бабочек, то бишь в жуков. У нас появятся фасетчатые глаза и вырастут огромные крылья, а руки станут длинными и тонкими, как у летучих мышей. Б-р-р-р...

  -- Сними и расстегни мне наручники, -- зло шептал Лука, наставляя Леху на пусть истинный.

  Кажется, он даже пнул его, чтобы привести в чувства. Я немного подвинулся, чтобы скрыть от камена их возню. Руки у Лехи были приспособлены для всякого рода пакостей - типа открывания электронных замков не говоря уже о любых механических запорах. Чтобы расстегнуть наручники, требовалось секунды две, не больше.

  -- Эй! - крикнул камен. - Что вы делаете?!

  Он вскочил, бросив трубку на стол.

  -- Ему плохо! - громко объявил я, привставая.

  -- Здесь не госпиталь! - произнес камен, подбегая.

  В следующее мгновение меня ударили по голове и почти сорвали мешок. Камен боролся с Лехой, который не успел снять наручники. Я бросился камену под ноги, не давая ему навалиться на Луку, который уже освободил руки и поднимался. Леха вслепую боднул камена головой в живот, а я подцепил его плечом. Но он каким-то образом сохранил равновесие и даже успел задеть меня коленом, как вдруг захрипел, упал на пол и стал кататься, держась за гордо. Только после этого я понял, что произошло. Лука наконец вспомнил навыки контактного и бесконтактного боя и применил их на практике. Уж не знаю, как, но, похоже, он ударил камена двумя пальцами в кадык. Камен задыхался и кашлял. Он пополз к столу, где у него было оружие. Леха - прыг -- сел ему на ноги. Камен несколько раз дернулся. Леха, оскалившись, держал. Потом камен выгнулся, хрипя, и застыл в центре помещения, как большой червяк, -- изо рта у него хлынула кровь.

  Пока он все это проделывал, Лука освободил мне руки, занялся матросом и Федором Березиным, а я подбежал к бронированной двери, на которой было написано "Крейсер Рюрик" и закрыл ее на массивный засов и только после этого мельком огляделся: мы находились в большом сводчатом помещении, в котором недавно был пожар - потолок оказался закопченным, часть оборудования была свалена в углу, другая часть была разбита. Рядом с входом начинался длинный коридор, в конце которого, похоже, располагались службы.

  Надо было срочно его обследовать. Я выхватил свой огромном черном пистолете с вычурной скобой и, держа его перед собой, как в полицейских фильмах, первым делом сунул нос у туалет: все три кабинки были пусты. Пуста оказалась и кухня, заваленная тарой из-под минеральной воды, картонными коробками и покореженными котлами. Однако из столовой донеслись какие-то звуки. Соблюдая максимальную осторожность, я заглянул внутрь. Хорошо хоть не начал стрелять - на полу сидел Леха и с жадностью пожирал тушенку с перловой кашей, используя в качестве ложки собственную расческу.

  -- Фу... -- выдохнул я, входя и опуская пистолет.

  Леха поднял на меня глаза, в которых светилась святая наивность, и пожаловался, с удовольствием почесывая жирной расческой лысину:

  -- Запить нечем...

  -- Ну да, конечно, -- саркастически согласился я, обозревая бардак, царивший и здесь. Мне показалось, что в углу за грудой разбитый столов находится портал. Наши, отступая, сожгли и разломали все, что можно было разломать. Разбили даже бутылки с пивом марки "Балтика", попрятали куда-то вилки, а холодильник расстреляли из автоматов.

  Нас позвали. Я быстро вернулся в дежурку - надо было срочно уходить. Лука, вооруженный пистолетом камена, как раз открывал бронированную дверь. Федор Березин и матрос Григорий Кутуз, стояли по обе стороны, прижавшись к стене.

  Мы выскочили в коридор. Справа была дверь, ведущая в караулку. Лука рывком дернул за ручку, и мы, держа оружие наготове, ворвались внутрь. Из всей сумятицы, которая возникла в следующее мгновение, я помню только грохот выстрелов: "Бах! Бах! Бах!" в маленьком пространстве, крики и хрипы. Оказалось, что мы с Лукой застрелили двух каменов, которые, похоже, здесь отдыхали. Оба были вооружены штурмовыми автоматами и еще самым разнообразным оружием, которое стояло в стойке. Федор Березин тут же взял себе автомат, я - штурмовую гранату. И мы осторожно стали подниматься по металлической лестнице, которая вывела нас на прямоугольную площадку, огороженную перилами. С одной стороны плескалось, море, на дне которого лежала наша бедная "Ижора", с другой -- простилался двор, в центре которого собрались все обитатели форта для встречи адмирала, который прилетел на "пиросе". Судя по бронежилету, который прикрывал его от горла до паха, это был метатрон -- черный ангел очень высокого ранга, в данном случае адмирал военно-морских сил.