Никита Костылев - Агломерат
Цель N2. Судья Кириллов Семен Степанович. Номер два в моем списке. Теперь внештатный сотрудник четвертого отделения. Я его смутно помню, мужчина лет сорока-пятидесяти. По информации следователя, до Агломерации жил в загородном доме, после того, как вся Московская область превратилась в место боевых действий, наверняка переехал в город. С ним проблем не будет.
Цель N 3. Кармазин Дмитрий Витальевич. Начальник следственного отдела. В отличие от опера и судьи, я его в глаза не видел. Почему начальник следствия? Очень просто - он живет в моем загородном доме. Может я бы и простил этого косвенного участника процесса, но все же тот факт, что эта сволочь живет на моей земле, все же заставляет взять его под особый контроль. Не могу я его пропустить, просто приеду и спрошу, а что вы делаете в этом доме? Дом кстати в районе Красногорска, который уже три года как входит в линию Агломерата, так что до него гуки вряд ли добрались да и границу пересекать не надо будет лишний раз.
Цель N 4. Степанько Игорь Витальевич. Мой адвокат. Ууу... парень, я очень надеюсь, что эти шесть миллионов евро того стоили. Хотя, они уже обесценились давно, так что придется с него спрашивать по-взрослому. Тебе же родители денег хороших отвалили, что бы ты меня вытащил, а как они погибли, ты решил, что сделка завершена и можно нагреть сироту, предварительно отправив его на смерть. Как сказал мне следователь, после очередного "допроса с пристрастием", именно Игорь Витальевич был главным инициатором и юридическим инструментом по переходу собственности в их жалкие ручонки.
Вот и все. Четыре. Я решил для себя, что я поймаю каждого. И каждый будет держать передо мной ответ.
Цель N1
Вадим пожал ладонь старому другу и проговорил:
-Здорово. Давно искал меня, Егор?
-Давно, - кивнул бывший старшина ППС и осмотрелся по сторонам, - ну как тебе в четвертом отделении?
-А что? - вопросом на вопрос ответил Вадим.
-Да сам понимаешь, у тебя высшее юридическое образование, семь лет в органах, служба в ВДВ, - перечислил старшина и замолчал.
-Ты мои заслуги пришел перечислить? - ухмыльнулся Вадим.
-Да мне бы тоже в четвертое отделение, - проговорил Егор, - сам понимаешь, у меня то высшего образования нет, только служба в армейке.... Я как из армии вернулся, меня сразу в полицию пошел. Как меня возьмут?
-Слушай, Егор, - покачал головой чистильщик шестого класса, - ты сам подумай, я тоже не в отделе кадров там работаю. Я простой инструктор по стрельбе, причем я не в самом четвертом отделении работаю. У нас и казаки, и служба КПП, и чистильщики... Так что я там мало что решаю, сам понимаешь, раз меня капитана только инструктором взяли. Обещали перевод повыше, но это когда будет. Так что я там не самый авторитет...
-Ты же все таки один из них, - проговорил старшина, - послушай, Вадим, мне же семью кормить надо. Куда я сейчас? Охранником идти? Сам понимаешь, такая кутерьма творится...
-Знаешь, Егор, тебе можно в службу КПП попробовать устроиться, - задумчиво проговорил бывший капитан полиции.
-А что, там вариант мне пойти?
-Ну да, у них требования невысокие, - проговорил чистильщик, - из бывших ППС много людей берут. Так что тебе вариант, а к чистильщикам не советую, могут в спецназ определить. Там много пацанов гибнет, так что давай в службу КПП...
-Слушай, жалко, что мы тогда не успели вовремя к чистильщикам присоединиться, когда они город взяли, - покачал головой старшина Егор.
-Да, те немногие, которые город тогда на колени поставили, сейчас как сыр в масле катаются, - согласился чистильщик. Он хлопнул по плечу старого друга и проговорил, - пошли, сослуживец, до дома подкину.
-А откуда бензин?
-Обижаешь, - выпятил нижнюю губу бывший опер, - четвертое отделение все таки. Своим не жалеют!
-Нет, ну ты точно золотой мальчик, - хохотнул Егор, усаживаясь на переднее сиденье рядом с водителем.
-Ладно тебе, - махнул рукой Вадим, - в службе КПП тоже неплохо. Там отбирают таких как ты!
-Умных и сообразительных!? - захихикал Егор.
-Нет, - мотнул головой водитель, - любителей пострелять.
-Это да, - легко согласился бывший старшина полиции, - это я люблю. Особенно по ублюдкам всяким. Славные времена были, да?
-Ты меньше трепись, про славные времена, - поморщился Вадим и посмотрел на Егора, - сейчас знаешь, сколько проверок проходит? Бывших полицейских специально набрали, что бы все уголовные дела раскрывали и расследовали. Всех привлекли, судей, адвокатов - нужны грамотные юристы. Население ведь тоже должно понимать, что за совершенные преступления должен кто то ответить.
-И что? - все так же невозмутимо покачал головой старшина. Недоуменно посмотрев на своего коллегу он спросил, - слушай Вадик, ты же знаешь как раньше "палки" добывали на всяких алкашах, бомжах и гастерах, теперь что что изменилось? Вали все на меченых, и все будет в шоколаде, даже уголовные дела не нужны!
-Да так сейчас и работают опера из четвертого отделения, - хмыкнул Вадим, - крутые парни, почти все ФСБ шники бывшие, вот туда попасть круто.
-Только выйти от туда потом...
-Это да. - Согласился Вадим.
За разговорами о новых структурах и иерархии власти, Вадим довез старшину до дома. Протянув руку на прощание, он проговорил:
-Давай, удачи. Лехе привет.
-Так... - Леха посмотрел куда то в сторону и посмотрел на протянутую руку, - так пропал Леха.
-Как пропал? - удивился Вадим.
-Вот так, - покачал головой бывший старшина, - у него какие то терки с местной шпаной были, а когда он статус полицейского потерял. То все, вышел один раз из дома... так и не вернулся.
-А что в четвертое отделение не написали? Ты то что?
-А я что? - опустил голову Егор, - сколько у них таких? Он же не сотрудник, это ваших еще могут искать, а неизвестного бывшего полицейского, их и так много погибло, каждого не найдешь.
-Я завтра подойду к своему начальнику, попрошу, что бы это дело под контроль взяли, - твердо проговорил Вадим.
-Давай, друг, - Егор пожал руку и вылез из машины.
Вадим задумчиво посмотрел вслед крупному полицейскому, который сгорбившись шел в сторону подъезда и зло стукнул по рулю. Чертов кризис, чертова революция, чертовы террористы. Сколько хороших людей погибло! Да, жили не сладко, не как сыр в масле катались, но жили. Теперь что? Каждый губернатор Агломерата возомнил себя чуть ли Царем и Великим Князем Всея Руси! А о людях кто подумал? Жили вместе, тяжело было, но вместе, а теперь как звери дикие. Пока чистильщики порядок наведут, еще много хороших ребят погибнет, да и большой вопрос, что за порядок наведут эти чистильщики. Большой вопрос. Вадим уже несколько недель был в четвертом отделении в качестве инструктора и уже успел насмотреться и наслушаться о методах работы четвертого отделения. Полковник Воронов, который фактически возглавлял все силовые подразделения в городе, имел репутацию очень жестокого воина. Никаких пленных, никаких допросов - просто страшная смерть, а в это время новая газета "Правда Соединения" гласила о чуть ли не ангельской сущности главнокомандующего Московского Агломерата. Не все так просто, не все...
Вадим плавно повернул руль и его машина заехала в двор его дома. Жил новый чистильщик в Гольяново. Хорошенькие времена были, когда жители домов отбивались от заполонявших город преступников. Тогда все вместе оборону держали, сражались за свои жизни. Где были эти революционеры когда его многоэтажку какие то уроды пытались штурмом взять? Где были эти террористические группировки, когда несколько соседних домов сожгли вместе с жителями? Балабольство одно. Вадим свернул к линии гаражей-ракушек и остановил машину. По старинке во дворе машину больше не оставишь, опер сам видел, что произошло с десятками тысяч автомобилей во время пожаров, беспорядков и поджогов. Да, местные дети любят жечь машинки, ничего не скажешь. Он даже слышал про такую группировку анархистов - "один день". Каждый раз воровали машину только на один день, причем неважно, какого класса и стоимости она была - просто воровали и все. По приколу. Потому что остановить их некому. Вот так вот и катались месяц где то, потом машину сбрасывали в Москву реку, причем обязательно в определенном месте. Придурки.
Вадим вылез из машины и подошел к гаражу, открыв замок, он отодвинул железные ворота. Отойдя на шаг, он изумленно посмотрел на огромную надпись, сделанную белой краской на задней стенке его гаража:
"Если вы исполняете закон царский, по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого, - хорошо делаете. Но если поступаете с лицеприятием, то грех делаете, и перед законом оказываетесь преступниками".
