Стив Перри - Звезда Смерти
Он мысленно пожал плечами. Это не имело значения. Всё равно она скоро умрёт – Таркин уже отдал соответствующий приказ. Имеет значение лишь то, насколько важную информацию удастся из неё вытянуть. Принцесса уже в прошлом. А ему надо заняться будущим.
Он двинулся по коридору, обдумывая свой следующий шаг.
Шагавший рядом офицер заметил:
– Опасно держать её здесь. Если о происшествии узнают, это может вызвать в Сенате сочувствие к восстанию.
Вейдер не придавал значения подобным страхам.
– След повстанческих шпионов привёл к ней. Сейчас она – единственная нить, связывающая нас с базой повстанцев.
– Она умрёт, но ничего не скажет.
– Предоставьте это мне. Пошлите сигнал бедствия, а потом сообщите Сенату, что все на борту корабля погибли.
К ним приблизился ещё один имперский офицер.
– Повелитель, планов станции на борту нет. Не было перехвачено никаких передач.
Вейдер пристально посмотрел на офицера. В нём снова начал разгораться гнев. Казалось, офицер это почувствовал и торопливо добавил:
– Во время боя от корабля отделилась спасательная капсула, но в ней не было никаких жизненных форм.
Ага. Так вот почему они продолжали сопротивление – чтобы дать своей любимой принцессе время отправить планы на планету. Конечно. Он повернулся к офицеру:
– Она спрятала планы в капсуле. Отправьте на планету отряд, чтобы отыскать их. Проследите за этим лично, коммандер. На этот раз не должно быть никаких осечек.
– Так точно, сэр.
Вейдер вышел из захваченного корабля. По крайней мере, удалось помешать принцессе передать планы повстанцам. Имперские штурмовики их найдут. Если же не найдут – что ж, пустынная планета Татуин не представляет большой ценности. В этом мире нет ничего важного. Совсем ничего.
Глава 53
"Звезда Смерти", палуба № 69, кантина "Холодное сердце"
На полках за барной стойкой задрожали бутылки с ликёром, и Мима ощутила под ногами мягкое, но настойчивое гудение.
– Что... – начала было она.
– Мы движемся, – заметил Родо.
Стоявший рядом Нова кивнул.
– Досветовые двигатели. Вряд ли мы улетим далеко.
Посетители – в это время дня их было немного (раза в четыре меньше, чем вмещала кантина) – на несколько секунд замерли, но тут же вернулись к своим занятиям. Казалось, происходящее со станцией никого не волновало.
– Почему мы улетаем? Ведь строительство ещё не закончено, – спросила Мима. – Или закончено?
– Очевидно, станция всё-таки может перемещаться, – предположил Родо.
Через секунду тряска прекратилась. Бутылки перестали дребезжать. Вибрация стихла и стала очень лёгкой, едва заметной.
Мима обратилась к Нове:
– Что это значит, сержант?
Тот засмеялся.
– Представь себе, я играю такую важную роль в управлении станцией, что минуту назад гранд-мофф связался со мной по комлинку и дал персональный инструктаж. А ты разве не заметила?
– Не думаю, что выдам какую-то военную тайну, если скажу, что это может быть связано с боем, который только что закончился, – вмешался Родо.
Мима уставилась на него.
– Какой бой?
Родо пожал плечами.
– Точно не знаю, но некоторые события на это намекают. Станцию внезапно покинули несколько звеньев СИД-истребителей, всего более тысячи машин. А после этого – помните, на пару секунд погас свет? Я думаю, энергию с генераторов, которые обеспечивают наш железный шарик, перенаправили на ту большую дурацкую пушку.
– Откуда ты всё знаешь? – спросил Нова.
– Странно, что не знаешь ты…
– Я не говорил, что не знаю.
– Так Родо прав? – спросила Мима.
Теперь Нова пожал плечами.
– Он не ошибся. Я слышал, в паре тысяч кликов от станции из гипера выскочил корабль повстанцев и выплюнул тучу "крестокрылов". Наверное, хотели размазать нас по стенке. А потом носитель распылили из суперлазера, да так, что пыль долетела до Центра Империи.
Она удивлённо моргнула.
– Он такой мощный?
– Ага, – ответил Нова. – Корабль – это ерунда. Мощность луча была всего ничего, а если запустить его на полную, он уничтожит всё в пределах полумиллиона километров, включая астероиды, луны и даже планеты.
– Нет!
– Да. Зачем ещё тратить время и силы на всё это, – он обвёл рукой помещение, – если станция не сможет причинить таких огромных разрушений? Зачем ещё называть её "Звездой Смерти"?
– Трудно себе представить, – протянула Мима.
– Трудно тебе. Трудно даже мне. А разная высокопоставленная сволочь готова вкладывать денежки в подобные проекты. Я слышал, эту штуку разрабатывали много лет. А когда её спустят с цепи, восстанию придёт конец. Если Таркин хотя бы заподозрит, что на какой-то планете или луне находится база повстанцев... – Нова обеими руками изобразил взрыв. – Бум! Нет базы – нет проблемы. Он взорвёт две или три планеты, и войне конец. Кто станет рисковать миллиардами или даже триллионами жизней, скрывая нескольких бунтовщиков? Нам останется только получать лычки и медали.
– Ты так считаешь?
– Конечно. Я тогда оставлю службу, осяду где-нибудь в тихом местечке – в одном из спиральных рукавов, к примеру, – открою школу, даже заведу детишек, потому что всем известно: войны не будет, пока такая штука, – он нежно похлопал по барной стойке, – летает поблизости. Построить их ещё несколько – и не нужны ни армия, ни флот, ни военные базы. Если в какой-то из звёздных систем проблемы – посылают "Звезду Смерти", и привет.
Мима задумалась. Сержант прав. Достаточно одной "Звезды Смерти", чтобы у восстания не осталось ни единого шанса. А если построить целый флот, Империя навеки зажмёт галактику в дюрастальной кулак.
Она заметила, что Нова поморщился.
– Что с тобой?
– Просто голова болит. Может, удастся вылечить её твоим душистым ликёром? Я угощаю. Выпьем за окончание войны.
– Но она ещё не окончена, – заметил Родо.
– Это только вопрос времени, – ответил Нова.
"Звезда Смерти", капитанский мостик, центр управления
– Вы в этом уверены?
Мотти кивнул.
– Да, сэр. Внутренняя отделка ещё не завершена, но корпус полностью готов, а гипердвигатели – скоро будут. Можно приступать к испытаниям.
– Хорошо. Поскольку повстанцы знают, где мы, здесь оставаться нельзя, пока работы на станции не завершены
– Разумно.
– А что суперлазер?
– Инженеры говорят, можно увеличить мощность до тридцати процентов, а когда быстрый конденсатор разрядится, восстановить заряд за час-два, и стрелять снова.
– И какой мощности будет луч?
Мотти пожал плечами.
– Можно только гадать. Никто точно не знает.
– Ладно, надо испытать его перед отправлением.
– Мудрый шаг. Вы решили, что будет мишенью?
Таркин улыбнулся.
– Да.
Мотти хотел поинтересоваться, как себя чувствует Даала, чтобы показать своё беспокойство, но ему казалось неуместным заводить об этом разговор прямо сейчас. Кроме того, он и так всё знал. Она частично утратила память, а сейчас на быстром корабле летела обратно в "Утробу". Может, Таркин и увлёкся ею, но он же не абсолютный глупец. Он знал, что не стоит идти на риск, оставляя её здесь, потому что о ней могут узнать Вейдер или император.
Ну, неважно. Хотя станция ещё не готова к полноценным боевым манёврам, её готовность – вопрос всего лишь нескольких дней.
Интересно, какую мишень наметил старик? Выбор не такой уж большой. При строительстве систему основательно почистили от космического хлама. Здесь были два газовых гиганта типа Беспина, один на дальней орбите, другой – поблизости от здешнего солнца, но они слишком велики для учебных стрельб. Им нужно не очень большое космическое тело, но достаточного размера, чтобы собственная гравитация сформировала из него шар. Лишь выстрел по такому объекту позволит понять, насколько мощным будет луч, работающий на треть проектной мощности.
"Звезда Смерти", область № 20, жилой блок № 19, каюта № 24556
Вил откинулся на койке рядом с Тилой. Он чувствовал себя смущённым.
– Как твоя работа? – спросил он.
– Замечательно. Закончили два блока офицерских квартир, ещё казарму на пятьсот мест и рекреационный центр. Просто удивительно смотреть, как всё это появилось всего за несколько дней!
– Похоже, ты довольна.
– О да, я довольна. Я не выбирала себе работу на боевой станции, но я создана для этой работы. И чувствуешь удовлетворение, когда берёшь стандартную разработку и подгоняешь её так, чтобы всё стоило меньше, а работало эффективнее.
– Это здорово. Поздравляю.
– Что-то не так?
Он взглянул на неё. Как она догадалась? У него было не так уж много женщин, да и с теми, кто был, отношения имели характер поверхностный и непродолжительный. Но Тила замечала за ним такое, чего ни одна из них уловить не могла.
