Диана Удовиченко - Искатели
— Когда остров Лак’хи? — спросила я.
— Ну ежели по карте, то завтра к утру дойдем. А уж там… морт его знает. Может, его и с этой стороны нет. — Клешня махнул беспалой рукой.
Говорить больше было не о чем, остаток дня каждый из нас проводил по-своему. Мы с Алом занялись на верхней палубе тренировкой, Лэй, устроившись неподалеку на бухте каната, читал книгу по магии. Роману отправился к матросам пить кислое вино и играть в кости. С тех пор как к Лису вернулся прежний веселый нрав, его отношения с командой наладились. Вор официально извинился перед капитаном и всеми моряками за несправедливые слова.
— Простите, ребята, совсем дурной был. Сам не знаю, что нашло, — сказал он за ужином и, обезоруживающе улыбнувшись, положил на стол перед Клешней горсть крионов. — Вот, бочонок вина хочу купить. Команду угостить.
— Да чего уж там, живи, осьминожий ты выродок, — по-доброму ответил Бобо, сгребая серебряные монеты. — Только не дури больше, а то живо за борт выкинем.
Матросы поддержали одобрительными выкриками.
— Конфликт исчерпан, — шепнул мне эльф. — Высокие договаривающиеся стороны пришли к согласию. Цена вопроса — бочонок дешевого вина. Слава всем богам, живым или мертвым, больше не придется следить, чтобы его не прибили.
Вот и сегодняшний вечер Роману проводил с командой.
После тренировки я поужинала и отправилась в каюту. Прилегла на койку, задумалась. Найдем ли мы остров Лак’хи? Ведь в поисках его «Хромая Мери» прочесала уже весь архипелаг. Зайти с южной стороны… если подумать, это просто глупость. Жест отчаяния. Какая разница, как огибать несуществующий остров?..
— Найдете, — произнес низкий голос. — И остров, и смерть…
Я открыла глаза и увидела Тир-на. Ольда стояла на берегу моря, у самой кромки воды. Хрупкая фигурка в плаще, облитая серебряным светом Тиль, казалась призрачной.
— Смерть… — прошептала гадалка, отбросив капюшон и устремив на меня печальный взгляд.
Она присела, опустила руки в воду. От тонких пальцев по воде побежали черные извилистые нити.
— Смерть… — шептала Тир-на. — Боль…
Внезапно я поняла, что с рук гадалки в воду стекает кровь. Сердце похолодело от тяжелого предчувствия. Хотелось крикнуть, но из пересохшего горла вырвалось только сипение:
— Чья?..
Ольда подняла руку, указала на темный предмет, что лежал неподалеку:
— Его.
Я всмотрелась и увидела мертвого Роману. Тело его было искорежено последней судорогой, рот распялен в немом крике.
— И его, — сказала Тир-на, указывая в другую сторону.
Там лежал Ал. Из груди его торчал меч, на месте глаз зияли кровавые ямы.
— Его тоже, — произнесла гадалка, снова поднимая руку.
Я тихо застонала, понимая, что сейчас увижу.
Волосы Лэя слиплись от крови, изодранная рубаха окрасилась алым. Он лежал на спине, потускневшие глаза были широко открыты. Эльф смотрел в небо, но больше не видел его…
— Это ты их убила, — объяснила Тир-на.
Ее слова так поразили меня, что я гневно выкрикнула:
— Нет!
— Да, — настаивала ольда. — Ты не должна была ступать на этот остров. Тебя предупреждали: это не твой путь! Но ты не слушалась и убила друзей…
Ощутив вспышку бешенства, я сжала кулаки, шагнула навстречу гадалке:
— Ты врешь! Скажи, что ты врешь!
Тир-на выпрямилась, спрятала лицо под капюшоном. Это разозлило меня еще сильнее.
— Почему ты не смотришь на меня?
Фигура в капюшоне стала вдруг расти, рука со стремительно удлиняющимися пальцами отбросила капюшон. Передо мной, оскалив игольчатые зубы, стояла та, которую мы знали под именем Лак’ха.
— Все умерли! — расхохоталась она. — А ты останешься жить и помнить свою вину…
Богиня упала на четвереньки возле тела Роману, вонзила когтистые пальцы в грудь мертвеца, выдернула сердце и принялась жадно облизывать окровавленный комок плоти, приговаривая:
— Ты убила, убила, убила…
У меня закружилась голова, перед глазами все поплыло. Берег, море, тела друзей и омерзительная женщина исчезли, напоследок я услышала громкий крик:
— Не ходи на остров!
Я вздрогнула и проснулась. Огляделась: слава Тиру! Нет никакого моря, никакой Лак’хи. Это был дурной сон…
За иллюминатором посветлело. Я выпала из койки, поднялась на верхнюю палубу. Стоя у борта, смотрела на воду, пытаясь успокоиться и унять тошноту. Только это плохо получалось. Еще ни разу Тир-на не снилась мне просто так. Это всегда были вещие сны или видения. Я не могла отмахнуться от увиденного.
Подошел Ал, встал рядом, спросил:
— Тренироваться будем?
Я кивнула, не отводя взгляда от воды. Тренировка — лучший способ отвлечься от тяжких мыслей и морской болезни. Но воспоминание о сне словно завораживало меня, заставляя смотреть на колыхание изумрудных волн. Это было не первое видение, в котором Тир-на пыталась отговорить меня от похода на остров Лак’хи. У меня не имелось оснований ей не доверять, однако и оставить друга я не могла. И еще какое-то сомнение тонкой иголкой засело в разуме. Я не могла понять, что меня смущает в последних явлениях Тир-на, но игла продолжала колоть.
— Доброе утро. — На палубу поднялся Лэй. Потягиваясь, довольно промурлыкал: — Что, тоже решили посмотреть на остров Лак’хи? Клешня сказал, на рассвете он уже будет виден.
— Если будет, — поправила я.
— Ну да, — вздохнул мальчишка. — Так посмотри, нет ли его на горизонте. Орочье зрение самое острое.
Но сколько мы ни вглядывались туда, где море сливалось с небом, образуя голубоватую линию, — ничего не заметили.
— Ладно, — вздохнул ушастик, — может, слишком рано еще…
— Смотрите, бабочки! — удивленно воскликнул Ал, указывая за борт.
В нескольких ярдах от корабля порхали удивительные существа. У них были серебристые тельца и большие, яркие переливчатые крылья.
— Это не бабочки, это летучие рыбки, — сказал эльф. — Я про них в книгах читал. Водятся только в теплых морях, рядом с кораблями появляются очень редко. Увидеть их — большая удача.
Рыбки выскакивали из воды, парили над нею вслед за ходом шхуны. Мы невольно залюбовались их беззаботной игрой и яркими расцветками. Вдруг из воды выпрыгнул дельфин и тоже понесся за «Хромой Мери», окруженный стайкой пестрых летуний.
— Впередсмотрящий, баклан недорезанный! — заорал с мостика Клешня. — Уснул ты там, что ли? Гляди, вывалишься из гнезда!
— Никак нет, капитан! — молодцевато откликнулся матрос с мачты.
— Что — никак нет, задери тебя треска? Землю видно?
— Никак нет!
Бобо витиевато выругался, помянув всех морских обитателей разом. Вскоре он спустился с мостика, подошел к нам.
— Что делать будем, господа нелюди? Вишь, острова-то так и нет, заглотай его кашалот. Поворачиваем или дальше идем, наудачу?
Мы с Лэем переглянулись и хором ответили:
— Идем дальше.
— Упрямые вы, нелюди, — восхитился капитан. — Видно, недаром говорят, у эльфов головы деревянные, а у орков так и вовсе каменные. Ну да пока вы за свою дурь платите, мне плевать: хоть год могу по архипелагу бегать…
С этими словами Бобо удалился. Вскоре и мы разбрелись по своим делам. Я решила пока не говорить друзьям о своем сне. Какой смысл, если мы еще даже остров не смогли отыскать?
До заката земля на горизонте так и не появилась. Как и Лис, который весь день отсыпался, а вечером снова отправился играть в кости.
Снова укладываясь в койку, я готова была молиться о том, чтобы не видеть снов. Только не знала кому. Вроде бы видениям и снам покровительствовала Лак’ха, а эта дама давно уже не вызывала у меня доверия.
Я закрыла глаза, и…
Под ногами лежала иссушенная, измученная земля. Черные деревья — уродливые, страшные, словно обгорелые трупы, — простирали к небу голые ветви. Я стояла напротив мертвого леса, выискивая взглядом друзей. Откуда-то мне было известно, что они там. И почему-то я знала, что, не выйди они сейчас, лес убьет их.
Вокруг царила полная тишина, какой не бывает в природе. Ни плеска волн, ни скрипа деревьев, ни свиста ветра — ничего. Казалось, пространство пожирает любые звуки. Разрывая неживое молчание, я громко позвала друзей. Мой одинокий голос рассеялся по воздуху, навстречу мне из-за корявых стволов шагнул Ал.
Я облегченно выдохнула: жив… Спросила:
— Где остальные?..
Смуглый воин молчал. Он медленно шел ко мне, движения его становились все более неуклюжими, угловатыми.
— Что с тобой? Ты ранен?
Лицо Ала исказила гримаса боли. Он согнулся, раскинул руки в стороны, беспомощно глядя на свою грудь, которая содрогалась, будто что-то прорывалось изнутри нее.
Изо рта воина хлынула кровь.
— Не убивай меня, не надо, — с трудом прошептал он.
Его грудная клетка вздулась и разорвалась, ощерившись обломками ребер. В отверстии надулся огромный кровяной пузырь, из которого на меня смотрело чье-то лицо. Знакомое лицо…
