Сергей Мусаниф - Шанс для неудачников. Том 2
Осталось пятнадцать шагов. Это если считать в моих шагах.
В его — меньше.
Он был на целый метр вышел меня. Его хвост выписывал плавные движения за спиной. Руки он держал перед собой, и я отчетливо видел его когти, каждый из которых был длиннее моего указательного пальца. Даже без оружия он одним ударом может отправить меня на тот свет.
Как же досадно, что мне пришлось снять боевой костюм.
— Больше никого? — поинтересовался Кридон.
— Ага, — сказал я. — Только мы с тобой, один на один, лицом к лицу, как в старом добром кино. Это такой штамп, знаешь ли.
— Не понимаю.
— Шаблонная ситуация, — помимо воли у меня вырвалось хихиканье, и оно показалось мне несколько истерическим. Я постарался справиться с нервозностью и перехватил поудобнее рукоятку вибромеча. — Ты вроде бы как злодей, задумавший недоброе, а я обязан тебя остановить, на что у меня есть один-единственный шанс. Другие дорого заплатили, чтобы предоставить мне такую возможность, и теперь я не могу обмануть их ожиданий и всякое такое.
Десять шагов. Большими пальцами я щупал на рукоятке меча кнопку, активирующую мое последнее оружие.
Если Кридон собирается следовать придуманному мной сценарию, то сейчас ему стоит умереть.
Пять шагов.
Кридон остановился.
— Неужели вы на самом деле думали, что все будет так просто? — поинтересовался он.
— Да, — сказал я. — В какой-то момент я и сам так думал.
— Тогда бей.
Древний ящер развел руки, открывая грудь для удара. Не теряя времени на размышления о том, чем вызван его суицидальный порыв, я нажал кнопку активации, почувствовав низкую вибрацию меча, сделал два шага вперед и ударил Кридона, метя в сердце.
По идее, этого удара должно было хватить, чтобы разорвать тело ящера надвое, и я инстинктивно зажмурил глаза, опасаясь фонтана крови, но…
Ничего не произошло.
В том месте, где лезвие меча соприкоснулось с кожей ящера, промелькнуло несколько голубых искр. И все.
Кридон продолжал стоять, несмотря на то что лезвие вибромеча упиралось ему в грудь.
— Почему ты не падаешь и не истекаешь кровью? — поинтересовался я.
Вместо ответа Кридон обнажил клыки и положил свою когтистую лапу на лезвие, способное разрезать броню космических кораблей, и его пальцы почему-то не попадали на пол. Ящер обхватил меч и дернул его в сторону. Чтобы не упасть, я выпустил рукоять оружия из рук, и Кридон отшвырнул меч в сторону.
Оставив глубокую борозду в покрытии пола, меч ударился о стену.
— Мономолекулярная активная броня, — сказал Кридон. — Человечек, мы позабыли больше технологий, чем вы успели открыть.
— Что ж ты своим солдатикам такую не выдал?
— Ты не понимаешь природы власти, — сказал Кридон. — Логики власти. Вождь должен быть лучше во всем…
Я ударил его в голову правым хуком, и у меня создалось впечатление, будто мой кулак врезался в кирпичную стену. И эффект от удара был такой же, ящер даже не покачнулся. Впрочем, после неудачи с виброножом я уже ничего другого не ожидал. Удар кулаком носил чисто символический характер.
— Однажды ты уже был здесь, и я позволил тебе уйти, — сказал Кридон. — Теперь этого не будет.
Хук слева возымел примерно такой же эффект, как и предыдущий, нанесенный справа. Кридон оскалил клыки, сделал шаг назад и, разворачиваясь, ударил меня хвостом в грудь.
Меня никогда не сбивало поездом, поэтому мне не с чем сравнивать полученные ощущения.
Я отлетел к стене и изрядно приложился об нее затылком, по шее потекла струйка крови. В голове шумело, дышать было трудно и больно, а когда я попытался встать, боль вспышкой пронзила правую сторону груди. Любопытно, сколько же ребер он мне сломал?
— Зачем ты поднимаешься? — поинтересовался Кридон.
— Ты не поймешь.
— Человек…
Кридон подошел ко мне, посмотрел сверху вниз. Жаль, я не умею читать по взглядам скаари.
Когтистая лапа впилась в плечо и прижала меня к стене. Второй рукой Кридон помахал у меня перед лицом.
Какая ирония, подумал я. Разумный динозавр. Меня прикончит разумный динозавр. Вождь племени разумных динозавров.
А ведь когда-то я был уверен, что они вымерли…
— Я ошибался, — сказал Кридон. — Ты — всего лишь человек.
— Так бывает, — сказал я.
— Люди слабы. Вы умрете. Все.
— Главное, чтобы ты сам в это верил, — сказал я.
Он ударил меня свободной рукой, когти располосовали кожу от плеча до живота. Боли я уже не чувствовал, страха тоже. Лишь усталость. Больше всего мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось.
Кридон положил руку с окровавленными когтями мне на шею. Один коготь был как раз напротив сонной артерии.
— Больше ничего не говори, — попросил я. — Надоело.
Он оскалил клыки и сжал пальцы.
Я умер.
…я возродился.
Там, где нет пространства и времени.
Говорят, что, когда человек умирает, перед его глазами проносится вся его жизнь.
Вранье. Ничего у меня не пронеслось.
Или я все же недостаточно человек.
Когда Алекс Стоун умер, блоки памяти разрушились, но, вопреки ожиданиям, обретенные воспоминания не рухнули на меня водопадом. Скорее, это был мгновенный переход из одного состояния в другое, словно в какой-то момент я ничего не знал, а через десятую долю секунды я узнал все.
Все о прожитых мной человеческих жизнях, все о том, что было до этого. Я знал, где находится моя родная планета, я знал, как она выглядит, я увидел истинный облик регрессоров, который они имели до того, как отказались от тел.
Я знал о планах моего создателя, о той дискуссии, которую он вел на протяжении нескольких веков, о том, чего он хотел добиться в итоге. Я понял, как именно генерал Визерс уничтожил нашу расу, я увидел черную дыру, в которую утекала моя собственная жизненная энергия. Я был солнцем, а пробоина была тенью, темным пятном, существующим в недоступном мне ранее измерении, и когда я окинул галактику своим новообретенным взором, я увидел еще два таких солнца, находящихся на поздней стадии умирания.
Я поприветствовал их протуберанцами своего разума. Один из регрессоров ответил мне, второй не обратил внимания. Он уже почти перешагнул порог, за которым его ожидало небытие, и его разум был обращен внутрь, отказываясь реагировать на внешние раздражители.
Это все, что осталось от моего народа.
Я стал размером с галактику, видел одновременно Кленнон и Землю, без труда нашел древний флот скаари, надвигающийся на Кленнонскую Империю, и то, что осталось от человеческих планет, и зрелище это не вызвало во мне никаких эмоций.
Я видел то, что произошло, и то, что должно было произойти, и в будущем не было места для человечества, как не было его и для скаари. Всего через пару тысячелетий Гегемония пожрет сама себя, уничтожив все кланы в междоусобной войне, и следующих ростков разумной жизни галактике придется ждать еще очень и очень долго.
И это знание тоже не вызвало у меня никаких эмоций.
Я узнал все, что хотел знать, постиг все, что был в состоянии постичь. Я слышал музыку сингулярностей и наблюдал хаотические танцы молекул. Я обнаружил ошибку в теории относительности и узнал о новых способах путешествовать сквозь пространство и время, и все это случилось одновременно. Я не смог раздвинуть горизонты, но постиг природу всего, что находилось в моем поле зрения.
Я сделался спокоен и удовлетворен.
Почти удовлетворен.
Где-то на периферии моего существа я обнаружил источник беспокойства, и, обратившись к нему, я увидел обезглавленное человеческое тело и ящера, стоящего над ним. Я не сразу понял, что именно вызывало мою тревогу, но как только сообразил, что это тело было когда-то вместилищем моего разума, все встало на свои места.
Ящер освободил меня. Я был бы благодарен ему, если бы вообще мог испытывать благодарность.
Я обратил свой взор внутрь и обнаружил остатки сознания того, кем я был, до конца не растворившегося в том, чем я стал. Это был Алексей Каменский, человек, родившийся в двадцатом веке на маленькой далекой планете, и он чего-то от меня хотел, и это не давало мне полностью успокоиться и отдаться музыке сфер.
Его сознание было полно гнева и ярости, оно мешало мне, нарушало гармонию, и чем больше я обращал на это внимание, тем больше оно ее нарушало.
Я понял, что мне не будет покоя, пока это находится там, и, впервые за бесконечность своего существования в новом качестве, я принял решение. Я решил разобраться с причиной беспокойства.
Я прислушался к его голосу и понял, чего он хотел.
Я стал размером с планету, я обозрел ее и понял, что группа штурмовиков, которых возглавляет адмирал Реннер, угодила в ловушку или вот-вот в нее угодит, и сейчас они умирают или уже умерли, и они не смогут сделать то, зачем они явились сюда, и если я хочу решить свою проблему, то мне придется решать ее самому.
