Виктор Тюрин - Чужой - Свой
Когда я стал на сторону этой юной идеалистки, то даже не подозревал, что будет все так серьезно и страшно. Ощущение лихой схватки, на фоне демонстрации своих возможностей, исчезло почти сразу, когда она превратилась в жестокую, кровопролитную бойню, которую прервать мне не давал враг, гоня солдат на убой. Да, я мог выйти из нее. Мог! В любой момент, в любую секунду! Но как бросить эту девочку на растерзание своре диких зверей, зная, что она умрет, но не отступит! Это означало предать! Не тот я человек! Так и закрутился, как та белка в колесе. Не выпрыгнуть на ходу, не остановиться. Теперь Кори не стало. Долг я свой выполнил.
"Извини, Кори. Мне пора".
Энергия завихрилась вокруг меня, начав конденсироваться для прокола пространства, но тут мир содрогнулся, и я вместе с ним. Яркая пульсирующая вспышка разорванной защиты обожгла глаза, словно по ним лизнул язык ярко-голубого пламени, но я успел до этого увидеть и осознать, что произошло на самом деле. Неожиданно взорвавшийся боезапас в лежащем рядом со мной "Кузнечике", смел мою защиту, державшуюся на пределе, в считанные доли секунды. Мир уже плыл у меня перед глазами, сопровождаемый набатным гулом в ушах, когда резкая боль от тупого удара будто вспорола грудную клетку. Я пошатнулся, но новый сокрушающий сознание удар распластал меня по полу. Единственное, что я почувствовал в последний миг, перед тем как тьма сомкнулась надо мной, то это соленый, железистый привкус крови во рту.
Глава 9
Суб — лейтенант Пиркс был далеко не молод. Свой чин он выдрал зубами, проявив недюжинные воинские способности за три десятка лет, проведенные на службе у Союза. Он был по-своему умным, в меру жестоким и отличался завидной смелостью. Его специализацией являлась охрана особо важных объектов, составляющих научную и государственную тайну, вот как сейчас эта станция с ее "вратами". Уже год его взвод был прикомандирован к полубригаде управления безопасности, входящей в состав семнадцатого звездного флота.
Завербовавшись в звездную пехоту еще молодым человеком, он дослужился в свое время до мастера — сержанта, но, случайно попав в бригаду поддержки на время проведения одной секретной операции, сумел проявить себя, попав на заметку людям из безопасности. Получив предложение перейти в УБ, не раздумывая, дал согласие, после чего прошел специальную подготовку. Несколько отлично проведенных операций — и полтора года назад он получил свое первое офицерское звание. Снова прошел специализацию. И вот уже как год командует двойным взводом охраны.
Сейчас суб — лейтенант со своими двумя сержантами, командирами полувзводов, стоял в середине разгромленного зала — лаборатории, где час тому назад "чужаки" сражались со звездной пехотой Союза. Что тут находилось, что стоило так защищать? Этот вопрос все время крутился в голове лейтенанта, не находя ответа. Помещение было полностью разгромлено, за исключением одной, чудом сохранившейся технологической камеры. Хотя по разбитым вдребезги консолям нетрудно было догадаться, что в начале их было три. А теперь одна.
"Чудо, что осталась хоть одна, — кисло усмехнулся в мыслях лейтенант. — После такой бойни…. А морды-то, как эти мудрилы ученые от трупов воротят. Непривычно им. Тут я их понимаю! Меня-то самого от этой жути забирает, а уж им то…".
Группа ученых, за которыми он сейчас наблюдал, занимаясь обследованием последней сохранившейся камеры, старалась держаться спиной к месту основного побоища, благо, что вокруг установки уже все расчистили и промыли дезинфицирующим раствором. Но иногда, забывшись, то один, то другой, задев взглядом горы трупов у входа, резко вскидывает голову, чтобы утихомирить несущийся к горлу желудок. Сержант кисло усмехнулся, глядя на их ухищрения. Еще совсем недавно, он сам едва удержал рвотный позыв, когда перешагнул порог и увидел пол, заваленный раздавленными и сожженными трупами.
"Хорошо, хоть запахов не чувствуют, а то выворачивало бы через каждую минуту".
Ученые, как и он, были облачены в мягкие и легкие скафандры со станцией регенерации воздуха, снабженной обеззараживающими фильтрами.
Лейтенант снова обвел глазами зал. Искореженные и обугленные стены. Пол, заваленный трупами и стены, заляпанные пятнами цвета ржавчины. Сами трупы выглядели так, словно по ним прошлась не просто смерть, а сумасшедшая смерть. И не с косой, а с мясорубкой. Это был вынужден признать сам лейтенант, у которого, как он иногда любил говорить: "война в крови". Прошло всего полтора часа, как отсюда убрали остатки отряда киборгов. До этого боя они являлись стопроцентными гарантами победы, но сегодня еле-еле перетянули победу на свою сторону.
"Все же бравыми ребятами оказались эти киборги. Бравыми, ничего не скажешь, — задумчиво подумал Пиркс, стоя посреди зала, и продолжая осматриваться. — Такую силу сломили. "Чужаки" оказались не хуже мясорубки. Перемололи две двойные штурмовые полуроты. Потом отряд особого назначения второго класса. Если в людях… дай памяти… где-то полторы сотни бойцов. Да еще под двойным "нарком". А этим хоть бы что! Пустили озверевших "нарков" под нож и не поморщились. Не "чужаки", а звери какие-то. А еще приплюсовать сюда половину отряда киборгов…. Круто! Кто бы мне сказал, что двое уложат….Все, хватит! За работу, лейтенант!".
— Ты, Руум, возвращайся в расположение отряда, — отдал приказ суб — лейтенант к одному из сержантов, стоявшему перед ним навытяжку. — Возьмешь второе отделение. И сюда. Схема внешней охраны "Стандарт 2М". Это пока. С внутренней расстановкой разберемся позже. Мне надо помозговать. Все, я жду.
Сержант тут же отчеканил: — Есть, суб — лейтенант! — и четко развернувшись, направился к выходу.
— А ты Кро-то-Кор, двигай к "Пространственным вратам", — бросил через плечо Пиркс. — Присмотри там за нашими парнями. Я потом подойду. Позже.
Услышав еще один четкий ответ, суб — лейтенант стал прикидывать на глаз расположение часовых. Снова окинул помещение взглядом. Теперь его взгляд остановился на группе из трех "гражданских лиц", которые готовили тело одного из "чужаков" к последующей транспортировке. Рядом с ними стоял робот — лаборатория, низкий, на широких гусеницах. В этот момент его длинные и тонкие, но необычайно сильные, манипуляторы, делали один за другим уколы в различные части безжизненного тела.
"Консервируют, трупорезы. Потом на куски будут резать. Исследовать, так они это называют. Живодеры!".
Подобную процедуру, он уже видел дважды в своей жизни и каждый раз чувствовал брезгливость при виде подобной работы. Хотел сплюнуть, но в последний момент удержался, вспомнив об одетом на нем скафандре. Не имея другой возможности выказать презрение, суб — лейтенант развернулся в другую сторону, став смотреть на третью группу, стоявшую полукругом над телом второго "чужака". Это даже была не группа, а свита, сопровождающая командующего операцией. Адмирал, перед тем как отбыть с докладом, решил лично полюбоваться на "чужаков". С двух сторон его прикрывали телохранители с тяжелыми автоматами, взятыми на изготовку. По обеим сторонам от них стояли военные вперемешку с учеными из правительственной комиссии, которых привел полковник Труппе. Кроме стоявших вокруг, над телом "чужака" склонилось двое специалистов, водя над трупом каким-то прибором. Этих ребят он знал, они были из научного отдела управления безопасности.
"Универсальное у нас управление. Кого хочешь, найдешь! И головореза, и мудреца. Ладно, хорош глазеть, лейтенант! Тебе не за это деньги платят!".
Не успел взгляд суб — лейтенанта оторваться от адмиральского окружения, как неуловимая деталь, еще не понятая мозгом, но уже успевшая изменить всю картину, была захвачена краешком глаза. Лейтенант был из той породы людей, которые не любили оставлять за своей спиной никого и ничего, пусть даже это только тень беспокойства. Резкий поворот головы — и взгляд фиксирует непонятное смятение в группе лиц, столпившихся у тела. Вот адмирал, отшатнувшись, делает неверный шаг, его телохранители наоборот делают шаг вперед, закрывая своими широкими плечами высокую персону. Чуть помедлив, начала медленно отступать от тела свита адмирала. Только специалисты, из управления безопасности, вскочив на ноги, не стали пятиться, а остались стоять, не сводя глаз с "чужака". Только тут лейтенант понял причину непонятного поведения людей, которая до этого ему была не видна из-за большого расстояния. Контуры тела мертвого "чужака" неожиданно налились жемчужно — серебристым сиянием, которое с каждой секундой становилась все ярче. Вместе с этим все менее становилось видным тело, все более расплываясь, теряя четко очерченный контур и краски. Первой мыслью Пиркса было объявить по комкону всеобщую тревогу, а с другой стороны, здесь, в зале, вполне хватало высокого начальства.
"Пусть оно и решает, — решил лейтенант, — но со своей стороны меры предосторожности я все же приму. Хуже не будет".
