Андрей Круз - Эпоха мёртвых. Начало

Стоп. А где у них рубильник, интересно? Шлагбаум электрический работал, и над самым подъездом забытая лампа светится, а внутри света нет. Почему так? Не положено. Распределительный щит всегда недалеко от входа, иначе не бывает. В любом проекте щит у входа в помещение, потому что если кто-то входит куда-то, а там темно, то он должен иметь возможность проверить пробки. Это аксиома.

Снова схватился за телефон, набрал номер Татьяны. Она ответила в ту же секунду, опять шёпотом:

— Да?

— Ты не знаешь, где в здании распределительный щит? Где свет отключается?

— Сразу, как в здание вошёл, налево. Дверь перед стойкой, не доходя до туалетов.

— Понял.

Телефон в карман. Вот как важно вовремя подумать. Подумать вообще важно и полезно, а вовремя — так и вдвойне. Дорого яичко ко Христову дню! Ружьё на изготовку, особое внимание дверям в туалеты. Там тихо, кажется. Ну и пусть дальше будет тихо, а всё здание мне проверять и зачищать некогда, да и неохота вовсе.

Так, прямо напротив двери в щитовую ещё одна дверь. Куда ведёт, я не в курсе. Надо будет смотреть в обе стороны. Но пока тихо, везде тихо. Только шаги моих ботинок по граниту. Хорошие подошвы, на камне вообще не скользят. И почти не поскрипывают, что ещё важнее.

Я вытянул левую руку, подёргал ручку двери в щитовую. Заперто. Но дверь лёгкая, из древесно-стружечной плиты, обклеенная ламинатной плёнкой. И замок понятной конструкции. Я сделал пару шагов назад, прицелился с расчётом, чтобы картечь ушла вправо и вниз, не повредив особо ничего с той стороны, выстрелил. Грохнуло, вспыхнуло, замок вбило внутрь. Снова в гулкой, наполненной отзвуками эха тишине звук катящейся пустой гильзы. Я подошёл ближе, толкнул дверь ногой, и та открылась. Щит прямо передо мной. Пошёл вперёд!

Чёрт, тесновато здесь для ружья. Пришлось стволом оттолкнуть дверь левее, ещё шаг вперёд. Дверь дёрнулась назад, из-за неё появилась бледная и грязная рука, вцепилась в ствол ружья, дёрнула.

— Мать! — крикнул я с перепугу, а затем прошипел: — Пусти, тварь!

Я рванул ружьё на себя, но в результате лишь вытащил из-за двери скрывавшегося там мертвеца. Он вцепился в ружьё уже двумя руками, заскулил, оскалив зубы, и уставился мне в глаза. Пахнуло тяжёлой тошнотворной вонью. Уже привычное ощущение накатившей волны страха от взгляда нежити. И сзади послышались шаркающие шаги. Ещё один!

Я рванул ружьё ещё раз — бесполезно, тот просто повис на нём, и я подтащил его ближе. И тут меня осенило: а для чего взял с собой пистолет? Вот именно для этого, для таких случаев. Я отпустил дробовик, отскочил назад, выдёргивая «Грач» из кобуры, оглянулся. Второй мертвяк был ещё далеко, на полпути от лестницы, ведущей на второй этаж, просто эхо приближало шарканье его шагов.

Я не ставил пистолет на предохранитель, патрон был в патроннике. Для нормального стрелка это тоже хороший способ безопасно держать оружие в готовности к открытию огня. Сейчас курок спущен, чтобы взвести его, надо сильно нажать на спуск, с усилием бо́льшим, чем можно случайно к нему приложить, вытаскивая оружие из кобуры. Как в револьвере, короче. Я упёр правую ладонь в левую, прицелился в лоб мертвяку, тупо глядящему на ружьё у себя в руках. Оно мешало ему нападать дальше, заняв руки, но при этом он не догадывался его просто выпустить.

Видишь, какой ты тупой? Я плавно потянул спусковой крючок. Хлопок, гораздо более тихий, чем ружейный, но всё равно резкий, как щелчок кнута, вызвавший долгое эхо в пустом здании, синеватая дульная вспышка. Пуля ударила точно в середину лба зомби, свалила его навзничь. Я быстро повернулся ко второму, а тот уже близко, метрах в пяти — семи. Идёт враскачку, одна нога повреждена, на ней следы укусов, поэтому трудно поймать голову в прицел, и темновато здесь. Прицел на него, один выстрел, второй, прыгает ствол, выплёвывая язычки синеватого пламени. Есть контакт! На бледном лбу чёрное круглое пятнышко появилось как будто само собой. Мертвяк упал лицом вниз, громко стукнув головой о камень пола. Я снова направил пистолет влево — мало ли кто ещё в щитовой был? Но там было тихо, труп лежал лицом вверх, моё ружьё поперёк его груди.

Не опуская пистолета, я вошёл, перепрыгнул через труп, забежал в дальний угол тесной комнатки, направив ствол в угол за дверью, но там никого не было. Выглянул наружу, но в вестибюле тоже никого. Ну и хорошо. Подобрал дробовик. А вот и он — распределительный щит. Щит как щит, только большой. Куча предохранителей с рычажками, под каждым надпись. Но сначала надо проверить два — общий и так называемый УЗО. Так и есть, общий отключён. Я протянул руку и с усилием сдвинул вверх плоский пластмассовый рычаг. И с радостью услышал, как защёлкали, включаясь наперегонки, лампы дневного света в вестибюле.

— Ура! Ититска сила, ура! — сказал я вслух. — Да будет свет, мать его яти!

Затолкал ещё один патрон в дробовик. Пусть будет полным. Двигался дальше я всё с той же осторожностью, как и в темноте, но скорость движения выросла, как ни крути. Не надо было отдельно осматривать каждый угол, освещая его узким лучом тактического фонаря — теперь всё как на ладони. Ещё раз повёл стволом за стойку, загораживавшую проход, заглянул в гардероб, где лежал почти обезглавленный труп гардеробщицы, направил ствол на мертвеца, которого застрелил из пистолета. Тот тоже не шевелился. Дальше, до самой лестницы, всё просматривалось хорошо, и я преодолел этот отрезок пути бегом.

Поднялся до середины первого пролёта, поднял ружьё, направив его на верхнюю площадку, но там никого не было. Снова пошёл вперёд, стараясь слушать, что там, наверху, но, кроме своих тихих шагов, не слышал ничего. Когда поднялся почти до верха, пошёл осторожней, осматривая всё вокруг и ожидая нападения с любого направления. И опять никто не напал.

Второй этаж состоял из длинного и широкого коридора с большими окнами справа, перед которыми стояли пластиковые скамейки со спинками. Слева было несколько дверей, которые вели на балкон, идущий над всем спортивным залом по периметру. Его тоже следовало проверить. Я тихо подошёл к ближайшей двери, подёргал её. Открыто. Распахнул рывком и рывком же вошёл на балкон.

Никого на первый взгляд, балкон просматривался до самого конца, он был огорожен горизонтально идущими трубами с полированными деревянными перилами наверху, спрятаться негде. Посмотрел вниз. Электрическое освещение в спортивном зале было выключено, свет попадал в него лишь через забранные стеклоблоками окна под самым потолком. Я посмотрел с балкона вниз, увидел человеческую фигуру, неподвижно стоящую посреди спортивного зала. И справедливо счёл её мертвяком, потому что нормальный человек, услышав выстрелы, уже давно проявил бы себя, радуясь подмоге. До мертвяка было около пятнадцати метров сверху, вполне можно стрелять. Аккуратно прицелился, наведя яркое световое пятно на верх черепа так и не обращавшего на меня внимания зомби, нажал на спуск. В пустом зале грохот выстрела образовал стоячую звонкую волну, гулявшую от стены к стене несколько секунд. Картечь ударила мертвяка в голову, свалила. Не то расстояние, чтобы сносить черепа, но для того, чтобы убить, энергии и плотности картечной осыпи хватило. Шесть в помповике осталось. Я всегда считаю, непроизвольно. Полезная привычка.