Николай Побережник - Эрта: Армия Акана

Забыв про телеграмму от сестры, Морес опустился на стул, некоторое время подумал, макнул перо в чернильницу и начал быстро писать.

Глава двадцать восьмая

Кинт закинул и закрепил на лошади седельные сумки, поправил лямки ранца и чехол карабина за спиной.

– Вроде все, – сказал он вслух и осмотрел лагерь. Со стороны реки, где вдоль берега выстроилась колонна кавалерии, подъехал Ракэ.

– Все готовы, – доложил Ракэ.

– С Заром сколько отправил?

– Полусотню.

– Хорошо, тогда поехали, дотемна надо быть на старом посту и помочь мортирщикам закрепиться на скалах, – сказал Кинт и вскочил на лошадь.

Его примеру последовал Сарт, который закончил возиться с вьюками. Выехав к берегу, Кинт увидел, как далеко впереди по горной тропе поднимается отряд артиллеристов и сопровождающие его всадники Ракэ. Кинт жестом приказал начать движение колонне, а сам мысленно еще раз вспомнил текст телеграммы, которую накануне расшифровал и принес Болье: «…занять перевал и пресекать любое передвижение противника по северному тракту, отбить северный форт и сразу телеграфировать, в этом случае вам сразу будет отправлено подкрепление и боеприпасы. Найти отряд, о котором вы докладывали, принять в состав корпуса и сопроводить форт на усиление обороны. Оставаться в северном форте до особого распоряжения и пресекать любые попытки противника продвигаться как на север, из Тека, так и на юг…»

– Похоже, опять затевается что-то крупное, – подумал вслух Кинт.

– Давно пора, – оглянулся и пробасил Ракэ впереди.

– Будет штурм Тека, наша армия уже близко, Локт говорил, что на вершине южного хребта хорошо слышна непрекращающаяся канонада, а в небе, чуть рассветает – идут бои механических птиц.

Подниматься по тропам, на которых еще лежит снег, было тяжело, половину пути лошадей вели в поводу, помогая им взбираться вверх. Артиллеристам пришлось тяжелее всего – чтобы сберечь лошадей, им пришлось самим нести лафеты, вьюки со стволами и боеприпасами. Переход был недолгий, но тяжелый, и когда над перевалом уже начали опускаться сумерки, передовой отряд разведки поднялся на торговый тракт и вышел к старому посту в скальной нише. Но это было еще не все, теперь предстояло затащить на скалы, выше тракта, орудия. В тусклом свете фонарей бойцы, обливаясь потом, тянули веревки с привязанными вьюками, затем собирали орудия и выкладывали каменные брустверы. Только под утро, путем неимоверных усилий, на перевале размесились две сотни бойцов и четыре орудия – две мортиры и две картечницы.

– Ну все, Ракэ, ты остаешься здесь за командира, – сказал Кинт и, проломив кулаком наст, зачерпнул со склона чистый снег и утолил жажду, – хоть еще лежит снег, но на санях и верхом, думаю, уже можно передвигаться по перевалу, да и разведчики доложили о следах на дороге.

– Перевал мы надежно заперли. – Ракэ был без бушлата и от его спины вверх поднимался пар.

– Охранение обязательно на соседних высотах оставь, мало ли, может, и кочевники объявятся.

– Так есть, – кивнул Ракэ, взял со старого потрескавшегося бревна коновязи у поста бушлат и накинул на плечи, – тебе тоже удачи там, в форту… и вот еще что… держи. – Ракэ протянул Кинту длинные и узкие ножны с клинком. – Это мне капитан Агис на десятилетие службы в Степном форте подарил, а ему предыдущий капитан форта, этому клинку более трехсот лет.

– Ты чего, – Кинт поднял с земли фонарь и посмотрел на лицо Ракэ, – это что еще за настроение?

– Бери, – Ракэ вложил в руку Кинту ножны, а глаза, которыми он смотрел на Кинта, были полны тоски, – не возьмешь – обидишь.

– Спасибо… – Засунув ножны за голенище сапога, Кинт похлопал по плечу Ракэ, пристально глядя в глаза. – До встречи, займем форт, я пришлю вестового.

Кинт повел две трети отряда вниз, на север, а Ракэ, провожая друга взглядом, подумал: «Пусть хранят тебя небеса», затем повернулся бойцам у поста и громко скомандовал:

– Отвести лошадей вниз по склону! Караульное звено, ко мне!

Стоило отряду спуститься по серпантину с перевала в небольшую узкую долину, в середине которой возвышались древние каменные стены северного форта, как сразу заметно потеплело. Снега на тракте почти не было, только в канавах по обе стороны дороги да в лесу, где его не так застает тепло весеннего солнца. Перед поворотом, за которым отряд смогут увидеть караульные форта, если таковые имеются, отряд свернул вправо, к старой ферме за небольшим холмом.

– Днем не подберемся, – веткой помешивая чай в медной кружке, сказал Кинт.

Отряд остановился на стоянку в редком подлеске на противоположном от форта склоне холма, и Кинт сразу же собрал командиров.

– Да, днем бесполезно, – согласно кивнул Локт, – со стен форта все отлично просматривается на сотни шагов… сам сколько раз в карауле стоял.

– Тогда ждем сумерек, всем готовиться, громко не разговаривать, обозникам больше костры не жечь, не курить. Никто не должен знать, что мы здесь. И вот еще что, Зар…

– Да, господин капитан.

– К вечеру, все орудия собрать, лошадей запрячь в лафеты. Артиллерия на штурм не идет, ждете здесь, если все пройдет удачно, пришлю вестового. Если нет – уходите на перевал к Ракэ, понятно?

– Так есть.

– А если кто на перевал поедет? – спросил командир сотни пехотинцев, капитан Фьен, умелый и отчаянный вояка.

– Значит, судьба. – Кинт достал из кисета щепотку табака и, разминая его пальцами, понюхал, сделав глубокий вдох. – Ракэ не сойдет с того места, пока не будет приказа, а нам бесполезно днем пытаться штурмовать форт… Я здесь вокруг все объехал с патрулями за два года, в открытую к форту не подобраться.

– Верно, – подтвердил Локт.

– Так солдат северян немного, – не унимался капитан Фьен.

– Находясь на стенах, много и не надо, два десятка умелых стрелков проредят наш отряд так, что до стен доберется от силы половина, в северной башне картечница, перекатить ее на южную стену – дело пяти минут… Глупые потери. Все, ждем темноты… Локт, подбери десять человек, на закате с ними ко мне.

– Так есть.

После молниеносного вторжения и последовавшего за ним успешного захвата предгорий Северный форт стал своего рода большим постоялым двором. Кого тут только не было: и работорговцы, и колонисты, обнадеженные наделами земли на южных территориях. Солдаты и офицеры, следовавшие к фронту и обратно. Гарнизон в форте, конечно, стоял, но это было одно название – полсотни солдат и звено кавалерии, периодически покидающие форт на разъезды, не в счет…

– Забраться будет тяжело, – сказал Локт, глядя на пролом в стене форта, который остался после того, как были взорваны казематы арсенала.