Вернуть Боярство 18 - Максим Мамаев
Родись я в более мирные, более благостные времена и подобное было бы попросту невозможно. Не дали бы — не в столь короткие сроки уж точно. Попросту прибили бы на взлете слишком резко поднимающийся аристократический Род и одного много о себе возомнившего выскочку-Главу. Не помогли бы ни память о прошлой жизни, ни стойкость характера, ни потенциальный девятый ранг — пришибли б, как собаку, или в лучшем случае подчинили и опутали клятвами, обязательствами и прочими радостями похлеще раба. Однако сейчас, в период величайшего кризиса государства, такой как я пришелся как нельзя ко двору…
— Всё дело в урожае, — ответил, наконец, Второй Император.
— В каком? — не понял я. — Вроде магические растения, особенно здесь, не сильно-то зависят от природы. Да и…
— Да причем здесь они? — поглядел он на меня. — Дело в самом обычном урожае. Людям этой зимой банального хлеба не хватало больше, чем всего прочего. Голод, холод, отсутствие крыши над головой, стаи мародеров, бандитов, тех же Канцеляристов, монстры — всё это унесло жизней больше, чем Цинь и война. Миллионы погибли, Аристарх — и ещё один подобный год наша губерния не выдержит. Поэтому и приходиться отвлекать силы и ресурсы от иных, военных задач — строительства новых крепостей, создания боевых артефактов и оружия, набора новых солдат и прочего… Экономика губернии не лежит в руинах лишь потому, что у нас были десятилетия относительного мира, за который мы успели скопить немалый запас прочности.
— И я не вижу, чтобы этого запаса могло не хватить на ещё один такой год! — ответил я. — Но… Я понимаю, о чем ты. Не всем повезло родиться сильными магами в богатых Родах…
— О чем и речь. У меня был выбор — бросить все силы на то, чтобы продолжить восстанавливать и наращивать военную мощь или заняться людьми и своей губернией, — вздохнул он. — Признаюсь честно, все мои приближенные, от моего наследника до Глав Великих Родов губернии, требовали и настаивали на продолжении наращивания военной мощи. Сейчас, когда нам выпала относительная передышка, а Петроград волей-неволей все глубже втягивается в пучину этого конфликта, лучший момент для того, чтобы изменить расклад сил в нашу пользу. Но я решил иначе — и недовольных моим выбором великое множество…
Мы оба замолчали, глядя с высоты центральной башни моего замка вниз, на Николаевск. Город сверкал на ясном солнышке чистотою мокрых весенних крыш, крытых разноцветной черепицей. По улицам ходили многочисленные прохожие, в городе шумели и гудели несколько крупных рынков, вдалеке, на окраине, дымили трубы промышленного квартала, где-то вовсю шли строительные работы — возводились новые районы города и выносились вперед крепостные стены, маги-строители трудились в поте лица…
— Красивый, хороший город, — заговорил он вновь. — Гляжу на твой Николаевск и как будто никакой войны и разрухи последних лет и не было. Забавно — ещё три года назад здесь было голое поле с небольшим военным поселением. Дыра, о которой почти никто знать не знал… А сейчас — самый быстрорастущий город Империи. Самый желанный для проживания город Александровской губернии, новый промышленный центр и столица Великого Рода, что способен поспорить в могуществе с сильнейшими и древнейшими фамилиями России. Род, в котором только официально уже двое Магов Заклятий, фактически же, считая мою тетку, трое. И ещё как минимум пятеро чародеев, что потенциально способны достигнуть восьмого ранга — и таки достигнут, если доживут… И всё это — за четыре года, прошедших с момента твоего ухода из Рода Шуйских. Чем станут Николаевы-Шуйские через десять лет? Через двадцать? Не станется ли так, что вы будете реальной угрозой Романовым, способным посягнуть на Императорский Трон?
Сказано всё было спокойным, ровным тоном, однако я не обманывался интонациями — Рода вырезались за гораздо, гораздо меньшее… Покосившись на своего тестя, я поинтересовался:
— Уже видишь во мне угрозу?
— Я видел в тебе угрозу с того дня, как ты с легкостью передал мне в руки ритуал, позволяющий клепать чародеев с шестого по восьмой ранг словно пирожки, — усмехнулся мой тесть. — Уже тогда, мой дорогой зять, мне стало ясно, что ты не вписываешься в любые известные прежде рамки. Тот, кто с легкостью, без условий и попыток что-то выторговать отдает такие секреты в качестве всего лишь доказательства серьёзности намерений по отношению к понравившейся девушки — либо идиот, либо не представляет всей ценности этого секрета… Или же, что кажется самым невероятным, просто обладает знаниями и умениями, в сравнении с которыми данные знания мелочь. Я сделал ставку на третье — и, как оказалось, не прогадал. Кстати, не ответишь на один весьма интересующий меня вопрос несколько личного характера?
— Конечно.
— Малолетний Игнатьев… Да и вообще Род Игнатьевых — почему ты до сих пор не свел с ними счеты, учитывая ваши прошлые обиды? Ты ведь явно не из тех, кто прощает и забывает обиды.
— Ах, это… — усмехнулся я. — Признаться, поначалу, пока у меня не имелось возможности расквитаться с ними так, как мне хотелось, я очень горел мыслью о том, что сделаю с сопляком, как только дорасту до нужной планки силы и влияния. Но, к его счастью, к моменту, когда я набрал сил, он уже был далекой мелочью и досадным воспоминанием о начале моего пути под этим небом. Право слово, в свете всего пережитого во время кампании против Цинь это такая мелочь, что вспоминая об этом становится даже немножко смешно. Возможно, не набери старик Игнатьев столько сил или прояви их Род себя с худшей стороны во время войны, я бы всё же стребовал с них этот должок — но учитывая, что и я, и они в одной лодке, которой правишь в эти нелегкие времена ты, я решил простить их. Убей или покалечь я внука старика Игнатьева, тот непременно затаит на меня злость. Нет, конечно, я не боюсь ни его, ни его Рода — случись конфликт я и мои люди очень быстро сотрем их в порошок… Но заниматься внутренними междоусобицами и сеять раздор
