Дыхание тьмы - Андрей Соколов
Внешние раздражители оказывают слишком большое влияние! «Евангелина» не может долго удерживать концентрацию. Это серьезно тормозит весь проект! Настало время доработки, которую предполагается осуществить в два этапа:
А) Лишить «Евангелину» зрения и слуха. Хелена управляет ею на ментальном уровне, следовательно, эти чувства не нужны.
Б) Полностью атрофировать нервную систему субъекта».
«25. 05. 1944.
Первый этап завершен. Улучшение результатов налицо! «Евангелина» стабильно удерживает концентрацию до часа. К тому же Хелене теперь куда проще подавлять ее волю. Для закрепления эффекта, применить следующие препараты…»
«12. 06. 1944.
Второй этап, в основном, завершен. 90% внешних нервов «Евангелины» уничтожено, остальные 10% прекратят функционировать в ближайшие сутки. Функции внутренних, можно легко подавить препаратами. Отсутствие внешних раздражителей, кардинально улучшило функциональность проекта: время концентрации повышено втрое, собственная воля «Евангелины» проявляет себя все реже и легко подавляется. Пометим как «допустимый дефект». Дозы препаратов увеличить вдвое.
На основании ранее изложенного можно сделать вывод, что проект «Евангелина» увенчался абсолютным успехом».
«17. 07. 1944.
Получила информацию о задержании нескольких «неблагонадежных» офицеров. Похоже, они всерьез уверены, что война проиграна. Эта, может быть, но не следующая! Велела доставить их ко мне. Пусть послужат стране в «новом качестве».
Следующая пара страниц пустовала, на третьей была еще одна запись:
«3. 01. 1945.
Поступил приказ эвакуироваться в Прагу. Весьма своевременно, ибо Альдершот уже небезопасен – англичане и американцы вошли на территорию Австрии. Увы, «Евангелину» и других удачных подопытных взять с собой не представляется возможным: отсутствует специальный транспорт, да и пражский центр оборудован на скорую руку. Решение: погрузить подопытных в искусственную кому и заблокировать в одном из тайных помещений. Они нам еще пригодятся, когда мы вернемся…»
На этом записи обрывались.
Сердце Сабрины бешено колотилось. Документы повергли ее в шок. «Валькирия» изучала историю Второй Мировой войны и сталкивалась с упоминаниями о зверствах нацистов. Свидетельства вызывали у девушки ужас и отвращение, но все же воспринимались как-то отстраненно. Но именно сейчас, прочтя о том, что творилось за стенами лабораторий оккультных обществ, где не скованные никакими моральными нормами ученые-преступники творили все, что заблагорассудится, «валькирия» особенно остро осознала, что виденное ею в хронике и на старых фотографиях действительно было!
Прочитанное просто не укладывалось у Сабрины в голове. Как?! Как могла эта женщина… может быть даже мать… так издеваться над ребенком?! Уродовать и коверкать его тело, хладнокровно и с каким-то извращенным интересом проводить все эти опыты, а потом спокойно писать об этом?!
Это не человек! И даже не чудовище! ТВАРЬ с больным, но очень расчетливым и злобным разумом!
- Не прощу! – выдохнула «валькирия». – И ее и ей подобных!
Взгляд Сабрины вновь невольно упал на кресло, с закрепленной в изголовье стальной «лапой». Только сейчас девушка обратила внимание, что крайние «когти» разведены в стороны. «Валькирия» вновь скользнула взглядом по строчке «Лишить подопытную зрения и слуха»…
Неужели…
Сабрину передернуло от ужаса и омерзения. Она словно воочию увидела тоненький стройный силуэт, сидящий на этом пыточном станке. Вот, повинуясь команде с пульта, «лапа» резко изогнулась, послышался визг, словно от бормашины, а затем по ушам «валькирии» хлестнул громкий, отчаянный, нечеловеческий вопль! А со стальных когтей медленно стекали красные капли и бесшумно падали на кресло…
«Валькирия» зажала уши, зажмурилась и замотала головой, стараясь прогнать наваждение. Однако отголоски вопля все равно проникали даже через плотно сжатые пальцы и ввинчивались в мозг. А потом
