Низвергнутый 5: возвращение в Гелион (СИ) - Михаил Беляев
Порой смерть была в полушаге, размазанная по осыпающемуся барьеру, уходила, вильнув лезвием омни-меча по нагруднику доспеха. Останавливалась в сантиметре, отброшенная бушующей нуэ, рассеченная косой астральной охотницы, сцепившаяся с хладнокровно рубящимся архимагом.
Мы с Могами стали одним целым, разорванным на пять частей. Пятеро смертников в жерле извергающегося вулкана, сотканного из магии и человеческих тел.
Сквозь крики и выстрелы магии я чувствовал каждого, и каждый знал, куда двигаться. Мы прорубались к центру формации архонтов, — туда, где был Эйсин.
— Фубу, давай! — крикнул Рюэн, сметая сразу двоих архимагов и открывая ей путь к середине формации. Фубуки рванулась в брешь, на ходу располовинив одного из архимагов вместе со щитом. Ей наперерез бросились трое, поднимая непреодолимый барьер «Цитадели архонта». Не сбавляя хода, она развернулась в странном танце, сплетая всем телом сразу вереницу узоров. Вихрь магии собрался вокруг ее тела и, сжавшись в точку на кончиках пальцев, ударил по преграде словно разогнавшийся локомотив.
— Задержите её!.. — крикнул Эйсин, и женщину буквально снесли в сторону двое матерых мечников, но дело было сделано, в прорыв бросилась смазанная тень Юи. Над полем боя взвились столбы черного пламени, сметая еще одну линию защиты.
— Плети, быстро! Загонщики, делайте как в Бездне!..
Юи взвилась над пылающей землей, занося косу, как к ней устремились десятки энергоплетей. Отчаянно прорубаясь сквозь них, она дернулась в сторону — и оттащила еще несколько человек от нашей цели. Я видел, как дрожала и гасла аура астральной охотницы. Повелитель в ней была истощена до предела, но продолжала сражаться. Юи выжимала последние силы из них обеих, подходя вплотную к финальной черте.
— Рюэн!.. — воскликнул я, бросаясь на выручку к Юи.
— Знаю! — зло бросил он и с ловкостью леопарда прыгнул на своего соперника, оттолкнулся от него и в прыжке метнул один из омни-мечей вперед — туда, где, как все думали, никого быть не могло.
Едва клинок сорвался с его руки, отец издал яростный крик.
— ШИРАСАГИ!
Схватившись с четырьмя магами в дикой схватке, Рикка мгновенно метнулась назад. Всем казалось, что нуэ охвачена первобытной, животной яростью, но девушка контролировала каждый мускул в теле. Круто развернувшись, она с места прыгнула навстречу мечу, вытягивая руку.
— Не позволяйте коснуться!.. — раздался вопль Эйсина. — Черт!
Но архонты его поняли. Алые снопы энергии ударили в крутящийся меч, на миг озаряя весь ангар нестерпимым светом. Оружие, выкованное в недрах звезды и переделанное магами, на мгновение вспыхнуло — и втянуло в себя всю мощь удара.
Заряженная до предела энергоплатина сверкнула искрами на лезвии — и, крутанувшись, меч лег в ладонь Рикки.
Казалось, время замедлилось. Фигурка нуэ медленно разворачивалась в воздухе, занося клинок, а к ней уже тянулись новые выстрелы. Девушка опустила меч — и, рассекая поток магии надвое, метнула его в замершую фигуру Эйсина.
Уклониться от окутанного молниями клинка было нереально. По ангару прокатился гулкий удар, на пол брызнула кровь, но вместо Эйсина клинок поразил другого архонта.
— Карак! — архонт отшатнулся, глядя на залитую кровью спину бойца, закрывшего собой от удара. Вцепившись в рукоять меча, он пошатнулся и упал на колени.
— Глава, я… — кашлянув кровью, он повернул голову к Эйсину. — Я пойду до конца. Как ты учил нас… стоять до конца.
Клинок пронзил его насквозь, застряв в груди. Но несмотря на смертельную рану, он сжал меч и медленно потащил его из тела, на глазах наливавшегося голубым свечением. Магическая аура мгновенно изменилась, разрослась и вспыхнула, как факел.
Я на миг замер: Карак превращался в нуэ!
А позади нас раздался топот десятков шагов: пробившись сквозь завал, в ангар ворвался еще один отряд архонтов, снова склонив пошатнувшийся баланс сил в свою пользу.
— Атакуйте бога, с остальными мы разберемся! — велел им Эйсин.
Я поймал на себе взгляд Фубуки: раненая воительница стиснула меч и кивнула мне.
— Мы справимся, Гигас, — беззвучно прошептала она.
Я видел, что она держится из последних сил. Как и Юи, которую всеми силами сдерживали уже полтора десятка архонтов. Как Рюэн, неутомимо рубившийся в полном окружении. Как Юи, сцепившаяся с Караком в жесточайшей рукопашной схватке двух нуэ.
В груди кольнуло от осознания: этих людей невозможно победить, пока они живы.
— Не смей умирать, архонт, — прошептал я в ответ — и развернулся к подкреплению магов. Среди тридцати отборных бойцов была и та девчонка, ранившая мне плечо. От группы отделились двое — и, на глазах трансформировавшись в нуэ, рванулись к сцепившимся Рикке и Караку.
— Эй бог! — окликнул меня архонт во главе группы и со злой улыбкой кивнул на своих людей. — Возьми один меч, мы не убиваем безоружных.
Я растянул губы в хищной ухмылке.
— Один? Зачем мне один меч, когда у меня их тысяча?
Воздух вокруг меня вспыхнул золотым светом. Сияние разделилось на сгустки, и каждый обратился в сияющий меч. Сотни мечей, вставшие за мной полукругом, навелись на замерших архонтов. Главарь нахмурился — и вытащил свой клинок.
— Работаем в полную силу. В плен не брать.
Мы атаковали одновременно. Архонты ударили залпом, кто — плетением, а кто — очередью из автомата, прикрывая метнувшихся в ближний бой контактников. Мои мечи вереницей вгрызлись в их щиты, безразлично кроша оружие, доспехи и тела под ними. Сжав один из мечей, я отбил мощнейший удар первого архонта и столкнулся с девчонкой, ранившей меня «пилумом».
Злая и отчаянная, она дралась как демон. Отбив её налитый маной кулак, я сбил соперницу подсечкой и пинком швырнул назад, за первые ряды наседающих собратьев.
Архонты и правда выкладывались на полную. Мои мечи исчезали под градом их атак один за другим, а я едва успевал ставить щиты и парировать атаки беспощадных бойцов.
Мы метались по истерзанной земле в кровавом хороводе. Бойцы падали один за другим, но маги сражались, не считаясь с потерями. Уклонившись от очередного выпада, я рубанул по подскочившему архонту — тот аж отлетел от удара и насадился на три моих меча. Минус один, но их еще полтора десятка, а моих мечей оставалось меньше пятидесяти.
Я отпрыгнул, заслоняясь оставшимися орудиями: в груди невыносимо жгло при любой попытке перенаправить сому. Истощение? Не может быть. Я скосил глаза на руки — по ним протянулись черно-фиолетовые трещины. Такие же, как были у Иссаса.
Астральная чума, парализовавшая сфироты, разрасталась.
В эту секунду мой щит со звоном разлетелся, а в меня будто врезалось громадное бревно, летящее со скоростью самолета. Отлетев на несколько метров, я прокатился по земле.
Нагрудник доспеха вдавился, едва не ломая ребра,
