Трон верховного бога. Часть первая - Дмитрий Большаков
От входа раздался злобный рык. Полностью преобразованный в пожирателя узник бился в удерживающем его заклятии. Не обращая на него никакого внимания, Шарами пошла к центру зала.
Воздух вспыхивал под ее ногами, но она шла как будто по твердой поверхности. Чудовище дернулось. Зубы щелкнули в метре от Шарами, голодный вопль вырвался из пасти.
— Деградация налицо, — проворчала Шарами. — До чего ты докатился, брат? — с наигранным сочувствием спросила она. — Помнишь, когда вы объявили нас проклятыми, с каким удовольствием ты пытал меня? Не помнишь? — Шарами горько рассмеялась. — А вот я помню. — Она замолчала, без слов смотря на пытающуюся дотянуться до нее зубастую пасть. — Я искала тебя по мирам, мечтала, как ты заплатишь за все, а нашла лишь жалкое безумное существо, годное только для создания моих милашек. Как ты мог так разочаровать меня? — прорычала она.
Огненные путы возникли вокруг твари, скрутив ее.
— А вы? — Шарами обвела глазами зал. — Жалкие духи, возомнившие себя божествами, как саранча пожирающие все на своем пути. Догадываетесь, откуда появилось название «пожиратели»? Не все конечно, но вы, присутствующие в этом зале, особо отличились. Я шла по кровавому пути, проложенному вами, и отправляла вас сюда. Не всех, только избранных. — Она рассмеялась. — Тщательно замаринованных. Вы прозвали нас карателями и до сих пор дергаетесь от одного этого слова. — Она замолчала, задумчиво разглядывая зал. — Я создала пожирателей не только для устрашения подобных вам и поддержания своего положения, но и для уничтожения подобных тебе. — Она перевела взгляд на скованное путами существо. — Не все же нам самим бегать. И надо же — какая ирония, ваше существование угрожает тому, что мне дорого! — Шарами усмехнулась. — Неактивных моделей осталось еще много, но надежней начать с источника. Радуйтесь! Сегодня ваше бремя закончится, — жестокая улыбка появилась на ее губах. — Сегодня вы все умрете.
Крылья из черного пламени появились за ее спиной, ярко полыхающий меч материализовался в руке. Резким ударом она пронзила грудь закованного существа. Предсмертный вопль сотряс зал. Источая темный туман, он безжизненно повис на цепях. Воздух взорвался, бурлящие потоки бушующего пламени понеслись по стенам зала, уничтожая все на своем пути. Предсмертные крики растворились в шуме огня.
Шарами развернулась и направилась к выходу. Она не стала подниматься по лестнице, сразу переместилась в тронный зал. Бушующее внизу пламя ярко осветило пропасть. Пол закрылся, трон встал на свое место. Сияющий над ним знак ярко вспыхнул и погас навсегда.
***
Амун любил тишину, и даже в его отсутствие слуги боялись нарушить установленный порядок. Обувь на мягкой подошве, разговоры только шепотом. Единственный, кому позволялось повысить голос во дворце высшего бога, был управляющий. Он, как и Амун, был богом, правда его способности не развились. Давным-давно управляющий приютил тогда еще никому не известного молодого парня, попавшего в их мир. Все знали: родной мир высшего бога полностью уничтожен карателем. И если бы ему не посчастливилось оказаться рядом с порталом, его постигла бы та же участь.
Кроме тишины Амун любил строгий распорядок дня. Но сейчас ему было не до этого.
Приказав подать обед, он переместился в обеденный зал. Большой зал был выполнен в светлых тонах и богато украшен золотой росписью, посередине стоял массивный стол с белоснежной скатертью. Слуги, боясь лишний раз вздохнуть, торопливо накрывали на стол.
Задумчиво потягивая чай, доставленный из приграничного мира, Амун с неудовольствием отметил, что вкус не такой, как обычно. Раздражение оттого что идеальный план накрылся неизвестно чем, накатило с новой силой. Второй раз пожирателями уже не воспользоваться, придется действовать другими методами.
«Что они копаются? — зло подумал Амун, с неудовольствием отметив отсутствие на столе пары его любимых блюд. — Распустились, так я им устрою».
Вошедшая служанка с подносом привлекла его внимание.
«Это еще что, новенькая, что ли? Почему не в форме?»
Остановившись возле стола, она поставила поднос и, нагнувшись, принялась расставлять блюда. Амун скользнул взглядом по разрезу ее платья, доходящего до середины бедра, перевел взгляд выше, на выглядывающую из декольте грудь. Шаловливо упавший с одной стороны локон не позволил ему рассмотреть лицо. Его взгляд снова переместился на разрез на бедре. Амун вздохнул, подавляя желание завалить новую служанку на стол.
«А может, черт с ним, с распорядком?» — переместив взгляд в вырез декольте, подумал он.
Приказ не беспокоить готов уже был сорваться с его губ, как новенькая выпрямилась и, взяв со стола фарфоровое блюдо, резко поставила его перед Амуном. От удара тарелка разлетелась вдребезги. От неожиданности бог подпрыгнул на стуле.
— Жить надоело? — зло произнес он, приподняв руку.
Воздух возле пальцев задрожал, предвещая применение огненного заклятия.
— Вот и я хочу спросить. Жить надоело? — зло процедила новенькая.
Амун перевел взгляд на ее лицо. Он вскочил, стул с грохотом полетел по полу.
— Привидение увидел? — ядовито поинтересовалась наглая девица.
— Шантала, — выдохнул бог.
Слуги, привлеченные грохотом и звоном разбитой посуды, вбежали в зал.
— Пошли вон, — приказала Шантала.
Не смея перечить, они мгновенно ретировались, один управляющий решил что-то возразить, но так и замер с открытым ртом, скованный заклинанием.
— Так ты жива? — все еще не веря, что видит перед собой высшую богиню, спросил Амун.
— Как видишь, — произнесла она. Подойдя к управляющему, надавила пальцами на подбородок и закрыла ему рот. — По-моему, так лучше смотрится, не находишь?
Амун молча кивнул.
— Где ты была все это время?
— В аду сидела. Тихо, спокойно, размышления, медитация, имя поменяла, профессию новую освоила, — Шантала улыбнулась.
— Имя? И как же теперь тебя звать?
— Шараминтидивианни.
— А попроще нельзя было? Дуся, например. Коротко и запоминается легко, — возмутился Амун.
Он уже отошел от шока, подняв стул, приставил его к столу и оперся руками на спинку. Шарами жестко усмехнулась.
— Еще один фантазер, Дусю ему подавай. Атака пожирателей — твоя работа?
— С чего ты взяла?
— Спросила кое-кого, если запамятовал — скажи, память освежу, — Шарами уселась на стул и закинула ногу на ногу.
Амун уставился на ее обнаженную ногу и немного подвис.
— Моя, — сознался он, с трудом отведя взгляд. — У нас тут сложная ситуация, девчонка мешает. Политика, ничего личного. Тебя повелительница послала? Ты на побегушках? Слышал, она суровая баба. И каково это — ползать в ногах адской стервы? Высшая богиня… — мстительно добавил Амун, усаживаясь за стол. — Хочет переговоров, пусть
