Нехожеными тропами - Владислав Владимирович
— Так, а теорию кто читал? — Наконец задал он один из самых важных вопросов, терзающих его последнее время.
Девчонки переглянулись, и стоило Мэй открыть рот, как с толчком эфира прозвучал ответ.
— Я читал. — Раздался голос Феоктиста, и перед Сергеем появился уже не енот, а упитанный мужчина, невысокого роста, в кожаном сюртуке, клетчатых брюках и белоснежной рубашке. На пухлом, шкодном лице, со смеющимися глазками и вздернутым носом, очень резонансно смотрелись смазанные жиром усики, с загнутыми вверх концами. При этих словах, он подергал верхней губой так, что усы создали волну, вызывая у Сергея непроизвольную улыбку. — И предвосхищая твой вопрос, да, мне кажется, я так более импозантен. Да и последовательницам нравится! Ха-ха!
— Фео?… — Начал было Сергей. Но бог отмахнулся.
— Слушай, я в вашей теории разобрался уже на следующий день, когда ты мне показал свои записи и варианты печатей, так вот, за это время, что ты наслаждался горным воздухом, заводил новые знакомства и выжигал… кхе-кхе, ну ты понял… так вот, за это время, я доработал систему построения, оптимизировал распределение силы, дополнил кое-что, и теперь, к тому, что ты оставил и расписал в книге, я дописал еще пол сотни печатей от малой до средней группы. — Сергей от удивления присвистнул. — Ага, а еще, мне нужны будут добровольцы для экспериментов по стыкам стихий, вот! Мне столько тебе нужно рассказать!
Сергей слушал бога циркачей и бардов, улыбался, и в один прекрасный момент, поймал себя на мысли, что этот в прошлом, пакостливый енот, настолько втянулся в преподавательскую деятельность всего за три недели, да еще и настолько увлекся исследованиями, что диву даешься. Только одна промашка вышла, он как бог, не может использовать то, что используют люди. И именно поэтому ему и нужны подопытные. К этому времени класс полностью заполнился детьми, Сергей еще раз поприветствовал всех, подмигнув Константину Нарышкину.
— Так, Фео, давай…
— Т-ш-ш-ш… Я теперь, господин Феоктист, — на ухо Сергею прошептал тот, — не роняй мне авторитет. — Сунул в руки Сергею книгу его же книгу, только значительно потяжелевшую, похлопав по плечу, выпроводил из класса, а сам, повернулся к ученикам и, оглядев всех, нарочито серьезным взглядом начал. — Кто мне сегодня не сдаст на проверку теорию построения малых печатей первой ступени до конца дня, на хорошую отметку может не рассчитывать!
Сергей присвистнул: за три недели, бывший проказник, сумел не только доработать теорию, но еще и разбить по ступеням, да и превратиться в настоящего учителя.
***
Третья кружка кофе показала дно, а Сергей все не мог оторваться от чтения пометок и расширенной теории Феоктиста. Пару раз забегала Айна, проведать его, между занятиями приходили и младшие жены, а он все глубже погружался в понятия и структуру. Теперь, глядя на то, как дополнилось видение мира богами, пазл начал понемногу складываться. Глядя на эту отредактированную и дополненную книгу, придется частично менять планы обучения, добавлять больше часов теории, распределять практику, а позже, проводить разбивку по направлениям.
Открыв же раздел с печатями, Сергей вообще потерялся для окружающих. Те стыки стихий, что он знал, приобрели многогранность и наполненность. Стандартное «Болото», стык земли и воды, превратился в «зыбучие пески», что не просто заставляли провалиться в себя, сдерживая передвижение противника, ограничиваясь определенной глубиной, то теперь, они засасывали в себя жертву с головой, и это можно было регулировать, при меньших затратах силы. Так, полюбившийся Мэй «Огненный хлыст», перерос в «Лассо», что создавалось еще и при помощи воздуха. Да вообще, все, чем дополнил Феоктист первоначальные выкладки Сергея, стоило того, чтобы подробно разобрать, опробовать и внести в обучение.
Не замечая окружающей обстановки, людей и прочего, дошел до раздела разума, где одной малой печатью можно было скопировать книги. Не построением кучи механизмов, в виде печатных станков, а одной печатью, что на бумаге выжигала увиденное. Простое решение, о котором он не задумывался. Единственное условие: толщина. Гениально и просто. Просто бери, раскладывай книгу на листы, рядом чистые, и переноси. В памяти всплыло название — термопечать.
Порывшись в тумбочке, достал небольшую стопку сероватой бумаги, да, качество оставляет желать лучшего, но, на безрыбье и рак за щуку. Раскрыл книгу на первой странице, раз, другой, третий, попытался создать увиденное, пока с восьмой попытки над рукой на закружилась черная, горизонтальная восьмерка, знак бесконечности, внутри которой с каждой стороны стояло по два символа. Сначала на оригинал, эфемерная страница поднялась над книгой, теперь на чистый лист, страница опустилась, оставляя на чистом листе копию. Придирчиво оглядев выжженные буквы текста, Сергей довольно крякнул, выскочил в коридор, в поисках Михаила.
Только лишь оказавшись на улице, Сергей с удивлением уставился на заходящее солнце, и учеников, идущих к баракам, в которых они проживали. Со стороны небольшого полигона, обнесенного частоколом, раздавались выкрики и легкий матерок, сопровождаемый вспышками. Приоткрыв массивную калитку заглянул внутрь: Михаил, медленно формируя печать дестабилизации, уменьшал бревно, что выступало в роли мишени, после чего оно вспыхивало.
— Да что не так с этой печатью-то!? Почему, ты, сука, взрываешься?
— Потому что ты чрезмерно увеличиваешь плотность, выше которой, молекулярная структура не может быть зафиксирована и вызывает резонанс, что ведет за собой или, кхе-кхе, горение, или взрыв, как в данном случае. — С улыбкой глядя на парня, прокомментировал Сергей. Михаил резко обернулся, рот расплылся в улыбке.
— Дядя Сережа! — Воскликнул он, от чего Сергей поморщился.
— Просто Сергей… Не надо вот этих вот «дядя». Я сразу чувствовать начинаю себя старой развалиной. — Улыбнулся в ответ. — Я тебя как раз искал. — Михаил удивленно посмотрел на того. — Ага, короче, Фео тут шикарную штуку придумал, печать копирования, так вот, я хочу на ее основе сделать печатный станок. Ты со мной? — В глазах парня засветился азарт.
— Эй! Это я придумал! Значит и я с вами! — донесся из-за забора голос бога.
***
Ночь выдалась насыщенной для троицы изобретателей. Револьверный механизм подачи бумаги из дерева, качели для снятия слепка и переноса, крохотный алмаз-накопитель и горный хрусталь, в качестве держателя печати. Пару раз, им приносили поесть кто-то, из обслуживающего персонала школы, где в одном из сараев сделали артефактную мастерскую. Как только забрезжил рассвет, в мастерскую ворвалась Айна, увидев нетронутые тарелки с едой, печально покачала головой, вышла, а минут через пять тарелки сменились
