Коллекционер душ. Книга 5 - Михаил Липарк
Новых правил оказалось множество. Наша школа из лицея превращалась в настоящий концлагерь. Нельзя опаздывать, нельзя ходить в обычной одежде, нельзя оставлять в тарелке еду. Какие-то нововведения казались настолько абсурдными, что у меня в голове не укладывалось, как можно вообще пытаться все это реализовать. Но одно я понял точно. Теперь все школьники с ностальгией будут вспоминать времена, когда директором был Глеб Ростиславович.
— Драки, порча школьного имущества и остальное, также послужит причиной для исключения вас из школы. Одна девочка из первой смены сегодня уже стала хорошим примером для остальных. Она любит рисовать на стенах, и я предоставила ей возможность нарисовать на самой большой стене в Империи. И ей хорошо и в школе теперь будет порядок.
— Фрося? — обронил я шепотом, понимая, что со своим спесивым характером и баллончиком для граффити она одна из главных кандидатур на исключение.
Меня никто не расслышал.
Собрание продолжалось весь первый урок, а после мы с Клаус и Яблоньским встретились в столовой.
— Ну и стерва эта новая директриса, — Яблоньский давился щами, которые сегодня обязательно нужно съесть.
— Жизнь никогда не будет прежней, — поддакнула Клаус. — Ракицкий, что с тобой? Ты из-за того, что тебя до занятий не допустили так расстроился?
— У-у, — я отрицательно покачал головой. — Как думаете, она реально хочет лишить герба девочку, которая рисовала граффити в школе?
— Если она аристо, то реально, — Яблоньский запихнул в рот очередную ложку. — А если нет, то поедет сам знаешь куда.
— Какой-то беспредел, — я схватился за голову.
— Почему? — Клаус заговорила как будто с ноткой ревности. — Порча имущества школы — это серьезный проступок. Но, конечно, не настолько, чтобы сразу отправлять на север.
— Ей нужен был козел отпущения, — добавил аристократ. — Точнее, коза. Чтобы остальные боялись.
— Да я не про это, — перебил я одноклассников. — Фрося хамелеон. Как этой стерве удалось поймать ее?
— Для одаренной с ее родовой способностью это не сложно, — подметила Клаус.
— Что за способность? — встрепенулся я.
— Нейтрализатор.
— Нейтрализатор?
— Она может полностью высасывать Силу из одаренного, — пояснила Клаус.
— При этом ей даже необязательно активировать дар, — добавил Яблоньский, выпив остатки супа прямо из тарелки. — Она просто находится рядом, и ты-дыщ! Ты уже не можешь применять магию. Наверное, твоя подружка так и попалась.
— Да уж, — я запихнул часть своей котлеты в рот. — Значит Хиромантии больше не будет?
— Пригласят кого-нибудь, — пожала плечами аристократка. — Зато Валентина Рудольфовна преподает русский. Говорят, она одна из самых сильных учителей в городе.
— Ты говоришь так, как будто она тебе нравится, — нахмурился я.
— А что плохого в дисциплине? — Жанна отпила чая из стакана. — Когда никакие придурки вроде Кипятка не угрожают другим, стены в туалете не изрисовывают, а одаренные занимаются развитием своих способностей и не тратят время на фигню.
В этот самый момент я понял, что новая директриса кажется плохой вовсе не в глазах всех школьников. И многие ботаники поддержат ее. Тогда моя надежда на бунт и на то, что у Валентины Рудольфовны дисциплина уйдет из-под контроля рухнула окончательно. И я постарался найти плюсы.
Именно тогда послышалось противное жужжание, к которому я уже начал привыкать.
Я поднял глаза. Кипяток на коляске проезжал мимо. Я видел, как в его глазах сверкают молнии, когда он бросил взгляд на меня.
— Может ты и права, — неуверенно пробормотал я. — Если в школе не будет проблем, то я спокойно смогу заниматься более важными делами.
— Не думаю, что мой… — Всеволод запнулся. — Что Парфенов оставит тебя в покое. Его отцу вынесли приговор. Так что будь осторожен.
Я обернулся и посмотрел вслед уезжающему Кипятку.
— В покое он меня не оставит. Это точно.
— Ладно, — Клаус указала на часы. — Звонок через три минуты. Опаздывать нельзя.
Мои одноклассники быстро доели то, что оставалось в тарелках и убежали. Я же просидел в столовой еще некоторое время, все думая о том, чем обернется переход школы к новой власти. По крайней мере, причин создать собственный клан теперь стало на одну больше. Если когда-нибудь я провинюсь, то в клане будет еще один шанс, прежде чем меня окончательно спишут со счетов. Вот только нужно собрать еще две подписи.
Выиграть турнир и получить заветную закорючку Морозова нужно будет постараться. Но если продолжать тренироваться, то шанс есть. А вот как заставить Галицкого поставить подпись? Оказывается Штырь и тот малолетка, которого я когда-то поставил на место, его дети. Пусть гопник и не родной. Но после того, как он из-за меня подрался с Пушкиным и уехал на Казачью Заставу, Ярослав Игоревич вряд ли захочет делить со мной власть в городе. Но это не отменяет того факта, что мне нужно с ним поговорить и все-таки получить одобрение.
С этими мыслями я направился к гардеробу.
— Федор? — я увидел качка, сидящего на скамейке в коридоре. — Ты что тут делаешь?
На брате Ефросинии лица не было.
— Приезжал с директором поговорить, — ответил тот.
— Успехи так себе, да? — я присел рядом.
— Ее отчисляют.
По-братски похлопав ему по плечу, я пытался придумать, как помочь Фросе.
— Остается только один выход, — вдруг сказал Федор.
Я посмотрел на здоровяка.
— Попросить главу клана, в котором состояли наши родители, принять ее, — добавил он. — Тогда ее переведут в вечернюю школу. Я почти выплатил тебе долг, Костя. Могу попроситься к Галицкому в охрану. Хамелеонов всегда ценили на такой службе. А оставшиеся деньги отдам тебе уже с той зарплаты.
— Твои родители состояли в клане големов?
— До самой смерти.
Перспектива упустить одаренных, которые могут служить мне, не обрадовала. На Фросю и ее брата у меня давно планы. Но, с другой стороны, иметь своего человека в окружении Галицкого, полезно. Федор может быть моим козырем.
— Думаешь, он примет вас? — спросил я.
Здоровяк промолчал.
— У меня есть идея, — воодушевленно заговорил я. — Я уже давно собираюсь поговорить с големом. Думаю, мы с тобой можем помочь друг другу. Тетя Фая! — я крикнул в сторону гардероба. — Можно позвонить от вас?
— Конечно! Заходи, — выглянула женщина. — Только никакого межгорода.
Но звонок нужен был не мне. Брат Ефросинии должен был позвонить Галицкому и попросить того назначить ему встречу. Так я узнаю примерное время и место, где собирается быть глава клана. Потом останется только приехать чуть раньше, чем Федор. И тогда не придется уговаривать голема встретиться с одиннадцатилетним мальчиком.
— Ну что? — спросил я, как только здоровяк вышел из гардероба.
Тот
