Седьмое правило дворянина - Александр Герда

— Да. Зумуррад Шариф. Глава одного из Вавилонских родов. Между прочим, названый брат принца.

— Это что же, Вавилонский царек во взрослые игры решил со мной поиграть или это принц с Соколовым в игрушки играет? — задумчиво погладил подбородок Романов. — Кто был целью этого Шарифа? Володя или Василиса? Как думаешь, Шувалов, могли англичане все-таки Вавилон продавить, чтобы они нашего некроманта убили?

— Думал уже, Николай Александрович… Мое мнение, слишком кишка тонка у Вавилонского царя. Они ребята хитрые, но трусливые. Предпочитают по зернышку клевать, а не жирными кусками давиться, сами знаете.

— Да знаю, эти скорее шакалы, а не волки…

— К тому же, один знатный вавилонец у нас здесь недавно голову сложил стараниями Владимира Михайловича, — сказал Максим Иванович. — Бадави его звали. Последний в своем роду был, между прочим. Большой друг старшего принца. Не думаю, что это совпадение. Наверное опять к Соколову пожаловали.

— Что же они сюда едут, если сами видят, что плохо переносят чужбину? — усмехнулся Николай Александрович. — Совпадение, говорите…

— Ваше Императорское Величество, если хотите, могу поработать и все выяснить, чтобы не было никаких сомнений, — предложил князь.

— Пустое, — махнул рукой Император. — Вам и так есть чем заняться, не хватало еще на этих засранцев время драгоценное тратить. Честно говоря, мне плевать кого они убить хотели — Соколова или Соловьеву: ни первого, ни вторую я бы им все равно не простил.

Романов нахмурился, немного помолчал и сказал:

— В общем так, князь… Своих подданных я ценю и обижать их всяким проходимцам не позволю. Сколько пацанов у Вавилонского царя?

— Трое, Ваше Императорское Величество. Старший принц самый любимый.

— Прекрасно. Раз любимый, значит и он его, надо думать, ценит. Вот и лишите его самого ценного. Двое запасных у него есть, разберется как-нибудь. Будет впредь следить, чем его дети малые занимаются.

— Слушаюсь, Николай Александрович.

— Это еще не все, Максим Иванович. Самому царю выслать табакерку, инкрустированную драгоценными камнями с виселицей. Это будет ему от меня Императорским подарком. Только чтобы на камнях не скупились — для таких подарков мне разноцветных стекляшек никогда не жаль, — Император посмотрел на Шувалова. — Не поймет намека — в следующий раз к нему в гости зайдем. Но он мужик неглупый, если все мозги в вине не утопил, сообразит, что к чему. Всем известно, к чему я такие подарки рассылаю… Сам виноват, устроил цирк при дворе — каждый делает что ему вздумается!

— Вопросов нет, прямо сейчас и займемся, Ваше Императорское Величество.

— Займитесь. Ноги со спешки не ломайте, но и в дальний ящик не откладывайте.

— Все понял, — кивнул князь. — Что по Бомбею?

— А что с ним не так? — удивленно спросил Романов.

— В связи с этим нападением ничего менять не будем?

— Нет. Пусть вылетают сегодня. Рейс на пару часов отложите, чтобы успели все сделать, а в остальном все без изменений, — распорядился Император. — Так даже лучше. Пусть несколько дней их здесь не будет.

— Хорошо, Ваше Императорское Величество.

— Кстати, князь, что там Татаринов рассказывает насчет первого совместного задания с Соколовым? Понравился ему мальчишка?

— Вы же его знаете, он мужик не сильно многословный, — позволил себе улыбнуться Шувалов. — Сказал: сработаемся.

— Да? Ну дай-то Бог. Ладно, ступайте.

Шувалов встал с кресла и когда уже подходил к двери, его вновь окликнул Романов:

— Максим Иванович.

— Слушаю, Николай Александрович.

— Пусть принц поймет с кем не следовало в игры играть.

— Разумеется, Ваше Императорское Величество.

Глава 22

Мне кажется, что единственный, на кого сегодняшнее происшествие вообще не произвело никакого впечатления был Шушик. Готовясь к поездке в Бомбей, я ему скормил несколько довольно больших кусков эфириума.

Так что он теперь напоминал редкого медитирующего кристаллического ящера, который лениво лежал на моей сумке и безразлично смотрел на суету, царящую в Шереметьево.

Ну а нас с Василисой одолели вопросами, чего и следовало ожидать, учитывая, что из-за нас задержали рейс в Бомбей. Надо же было объяснить почему это случилось, не скажешь же, что паспорт в Ясных Горках забыл.

Кое-как отбрехались. Основной удар взяла на себя Соловьева, которая придумала красочную историю с нападением выдуманных бандитов на ее загородный замок в Нижегородском княжестве.

Пока мы их всех там перебили… Затем ждали службы… Жандармерия, протоколы, допросы, описи, прописи, кто куда бежал, кто откуда выбегал… Все это заняло слишком много времени. В общем, самолет пришлось задержать, что непонятно?

В итоге, никому и ничего понятно не было, но все сделали вид, будто все ясно как день. Кому-то охота показаться глупее остальных?

Разве что Минин не постеснялся сказать, что ровным счетом ничего не понял из ее рассказа.

— Соловьева, что-то ты городишь мутное-смутное… Какие бандиты, я понять не могу? Я вот сомневаюсь, что они бы к тебе вообще сунулись, — подвел он итог, с сомнением почесывая щеку. — Даже если бы думали, что тебя нет в твоем загородном замке. Разве что самоубийцы какие… У тебя же там охрана есть, верно?

К нашему счастью его дальнейших рассуждений нам удалось избежать — нас пригласили на посадку.

Устроившись с комфортом на удобном сидении самолета, я с нетерпением начал дожидаться усиленного ужина, который нам с Василисой обещали предоставить на борту.

С учетом всех наших приключений, мы даже поесть не успели, так что мой желудок устраивал мне сейчас голодный бунт. Да еще и Тосик всю дорогу до Шереметьева самым возмутительным образом чавкал апельсинами, а вот мне фруктов как-то не хотелось… Я бы предпочел хороший кусок мяса.

Должен сказать, что нас не обманули. Едва самолет успел взлететь и набрать высоту, нас накормили и снабдили бутылочкой красного вина, которая после насыщенного событиями сегодняшнего дня пришлась очень кстати.

Мы с Василисой с большим удовольствием ее распили. Затем узнали, что лететь нам целых десять часов, заказали еще по бокалу и с большим удовольствием заснули. Даже овец считать не пришлось.

* * *

Ну, скажем так, на первый взгляд индийцы мне скорее понравились. Колоритные парни. Все как на подбор в белоснежных длинных рубашках и такого же цвета штанах, опоясанных белыми кожаными ремнями с золотыми металлическими бляхами. На поясе каждого болталась увесистая сабля.

На головах