Медведюк - Василий Михайлович Маханенко
Стоп. А почему я раньше не задался важным вопросом — откуда вообще появился барьер? Мой учитель о нём не предупреждал, тотемы тоже ни слухом, ни духом о тучах. Откуда взялось это гигантское кольцо? Не было сомнений, что барьер целиком опоясывал планету. Вновь проделки создателя, в которые он посвятил кого-то из гоблинов? В воспоминаниях Шавер-Кана об этом не было ни слова. Проклятье! Почему так мало информации?
«Существо, если ты будешь молчать, мне придётся тебя стимулировать к разговору. Тебе это не понравится.»
— Вместо того, чтобы угрожать, могла бы меня просто вылечить, — заметил я. — Мне приходится бороться за каждый вдох, а ты требуешь полноценного разговора.
«Ты отказался от принятия моей крови. С ней ты станешь сильнее.»
— Тогда дай мне время. Через пару дней я восстановлюсь, и мы продолжим наш разговор. Судя по тому, во что превратилась планета, ты здесь уже долго находишься. Пара дней ни на что не повлияют. Либо сразу убивай меня. Ничего другого предложить я сейчас не в состоянии.
«Мне нет дела до твоего состояния и твоих желаний. Если ты не в состоянии говорить, ты мне не интересен. Мне без разницы, сколько ждать — два дня или две тысячи лет. Я в любом случае покину эту планету. Существо, ты перестало приносить пользу, а у меня так давно не было мяса…
Дракон был молниеносен — не успел я даже моргнуть, как огромная голова очутилась рядом со мной, щёлкнули челюсти, сверкнули искры, раздался неприятный скрежет и уровень маны уменьшился процентов на семьдесят. Пять слоёв защиты выдержали «укус» огромных зубов, несмотря на затраты. Энергия полилась в меня полноводной рукой — кристалл, на котором лежала моя рука, щедро делился со мной маной. Дракон укусил второй раз, и ситуация повторилась. Вцепившись в кристалл, как единственную свою надежду выжить, я прижал его к груди и сжался, как эмбрион — дракон принялся ожесточённо жевать, не понимая, почему такой мягкий кусок, как я, вдруг превратился в крепкий камень. Энергия лилась в меня полноводной рекой, сжигая и без того повреждённые внутренности, но времени на восстановление у меня уже не было. Я понимал, что идут мои последние секунды в этом мире и хотелось задержаться здесь как можно дольше.
Момент, когда появилось пламя, я едва не упустил. Дракону надоело ковырять меня зубами, и он решил подключить свою основную способность. Меня спасло то, что на мне всё ещё висела возведённая ранее защита от истинного огня. Огонь длился всего пару секунд — как раз для того, чтобы сжечь любую защиту и основательно прожарить «мясо». Не успел я отдышаться, как подключилось следующее оружие — огромный язык. Меня потащило куда-то вглубь твари по достаточно узкому горлу. Мышцы принялись сокращаться, пропихивая меня глубже и, прежде чем окончательно потерять малейшую надежду на жизнь, я увидел «это». То, что не было видно из-за непроницаемой чешуи дракона — самый огромным источник магии, что мне доводилось видеть. Размерами он был едва ли не с меня ростом и смотреть на него магическим зрением было практически невозможно. Слепило.
Меня проталкивало дальше, но я, наконец, обрёл способность сопротивляться и включил глайдер. Сработало — глотательные мышцы твари бессильно скользили по моей защите. Появилась жидкость, принявшаяся изрядно просаживать защиту, но я решил не обращать на неё внимания — кислорода внутри моей «брони» оставалось всего на несколько минут. За это время я должен победить. Никаких «либо».
Магия не работала — даже изнутри дракон обладал полным иммунитетом. Копьё тьмы, с лёгкостью уничтожившее мега-дракона, оказалось бессильно. Однако место, где я застрял, не обладало чешуёй, что дало мне возможность использовать кое-что другое. Оружия у меня не было — колюще-режущие предметы давно вышли у меня из обихода. Меч ассасинов, который я мечтал разобрать и понять принцип действия, остался в академии Дерон. Именное оружие забрал тотем, так что формально я был беззуб и бесполезен.
Но только формально!
Остатки мифрила, что не «всосались» червем, находились всего в пятидесяти метрах от меня. Дракон явно начал что-то подозревать — он дёргался, пытаясь протолкнуть меня дальше, в желудок. Не выходило и это заставляло его беситься. Раз за разом появлялся огонь, коим тварь щедро заливала окрестности, но точка формирования истинного пламени находилась гораздо выше того места, где я очутился. Так что, если не брать во внимание моё критичное состояние, отсутствие кислорода и едкий желудочный сок, дела у меня обстояли отлично.
Зацепив мифрил нитями, я резком сокращением линий подтащил его к телу дракона, предварительно сформировав несколько острых частей. Признаться, я надеялся, что голубой металл сумеет пронзить золотую чешую, но моим надеждам не суждено было сбыться. Броня дракона выдержала.
Однако это было не самое важное — удостоверившись, что мифрил не желает впитываться в дракона и модифицировать его, я принялся тащить металл к пасти. Вот тут-то моего противника проняло — он буквально озверел. Тварь принялась носиться по округе, как искаженная, кувыркаясь и пытаясь меня протолкнуть дальше по пищеводу. Вот только проталкиваться я не собирался, а превращённый в плёнку мифрил уверенно полз к пасти чудища. Дракон честно пытался содрать с себя металл лапами — острые когти с лёгкостью рвали мифрил на куски, но разве можно победить воду? Металл с лёгкостью проскальзывал между лап, чтобы вновь окутать тело и продолжить свой забег к пасти. И чем ближе он туда подбирался, тем чётче я понимал, что всё делаю правильно. Не стала бы эта тварь так беситься, если бы мифрил оказался для неё безопасным.
Момент, когда дракон решился на отчаянные меры, я запомню на всю оставшуюся жизнь — он наклонил голову и в очередной раз активировал пламя, сжигая прилипший металл. Мне не хватило всего пары метров, чтобы дотащить его до пасти. Вот только просто так мифрил уходить не желал — получив огромную порцию
