Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
Динкерт аж передёрнуло
— Нет, Марина, мне хороший яд нужен. Я их боюсь. Их там целая колония, похоже.
— Яд тебе нужен говоришь… Хороший… — Марина призадумалась. Динкерт так смотрит — видно сейчас заплачет, — Ладно. Встретимся у нашего корпуса через полчаса. Я тебе такую отраву принесу — десяток таблеток- человек через полчаса без мучений помрёт.
— Спасибо, это то, что нужно!
Марина ухмыльнулась вослед. Если кто-то считает, будто Херктерент верит в сказки, то глубоко ошибается. То, что несчастная любовь толкает на очень глупые поступки, Марине прекрасно известно. Да и подборка медицинских историй, о нелепых способах, каким пытаются уйти из жизни страдающие от неразделенной любви подростки, попавшаяся во «Враче общей практики» в разделе юмора, наводит на определенные мысли. Впрочем, ни один из описанных случаев смертью не закончился.
Как и подозревала Марина, получив упаковку таблеток и рекомендацию ни в коем случае не употреблять их самой, Динкерт отправилась вовсе не к себе, а в малый розарий. Двери заперла. Марина минут двадцать побродила вокруг. Пару минут с кем-то поговорила по местному телефону, и, подперев дверь шваброй, направилась на поиски Хейс. В очередной раз пожалела, что у неё нет такой рации.
В комнате Хейс обнаруживается ещё и Софи, что сейчас совершенно не важно.
— Что-то случилось?
— Да так, ничего особенного, только Динкерт отравиться решила от неразделённой любви к Орену.
Хейс и Софи вскакивают.
— Где она?
— В малом розарии.
Хейс бросается к телефону.
— Да не спеши ты так! В медицинский корпус я уже звонила. Эта дура сейчас внутри и уже приняла мои таблетки.
Хейс хватает Марину за плечи. Резко встряхивает.
— Ты что, совсем?
— А почему ты не спросила, какие именно таблетки? — с невинной улыбочкой спрашивает Марина.
— Что ты ей дала?
— В розарий я бы сейчас не очень спешила. Вид там вовсе не аппетитный. Хотя, органика очень хорошее удобрение…
Софи злорадно ухмыляется.
— Динкерт нашла в кого влюбляться. Во-первых, этот деятель давно и безответно сохнет по мне. Во-вторых, мне на него наплевать, в-третьих — Динкерт совершенно не умеет одеваться; обратилась бы ко мне — я даже без Эридиного золота такой бы наряд ей соорудила, да красоту навела, что бегал бы Орен за ней, как щенок привязанный, и чуть ли не писался бы от восторга.
В общем, в-последних, наверняка, наша милая Марина дала самое мощное слабительное, из тех, что смогла найти. Так?
— Ага. Иногда даже ты говоришь умные вещи. Медикам я сказала, что бы они готовили всё необходимое для промывания желудка. Представляю, что сейчас в розарии творится? Интересно, цветочкам не повредит? Хейс, воспоминания детства освежить не хочешь?
— Почему ты уверена, что ещё там, а не в окрестных кустах?
— Я предусмотрительная девочка! Ну что, пойдём нашу бедняжку спасать? А то ещё вместо избытка чувств задохнётся от избытка сероводорода собственного производства!
Только сейчас Хейс обратила внимание, что на руках Марины резиновые перчатки электрика. А через плечо ещё и сумка с противогазом.
— Вношу предложение! — с радостным возбуждением говорит Марина, похлопывая по сумке.
Данное предложение проигнорировано.
На вошедших Динкерт смотрит с самой настоящей мукой.
Марина выглядывает из-за спины Хейс.
— Ну что, теперь-то ты знаешь, каково это — пребывать в полностью расстроенных чувствах? Более полного расстройства всех чувств и органов разом мне наблюдать ещё не приходилось.
Младшая Херктерент с квадратными глазами влетает в медицинский корпус.
— Доктор. Срочно нужен доктор!
— Хм. В кои-то веки я вижу в своем скромном заведении легендарную Херктерент. Право же, я давно сбился со счёта, сколько лиц, пообщавшихся с вами, попадали сюда. Теперь вы решили составить им компанию?
Марина усмехнулась.
— Счастлива, что моя скромная персона столь знаменита. Но в ваших услугах я по-прежнему не нуждаюсь. Зато нуждающимся срочно потребуется промывание желудка, да и большой запас хлорки, пожалуй.
Врач принюхивается.
— Только не говорите, Херктерент, что вы взорвали канализацию.
— А что, идея! — оживилась Марина. — Это будет так свежо!
М-да, Маринина предусмотрительность насчет перчаток оказалась не лишней. Видок у Динкерт ещё тот. В медицинском корпусе сдав Динкерт на попечение врачей, Софи и Хейс отправились в душ. Отправив одежду в стирку и одолжив халаты, пошли к себе. Марина поджидает их у дверей. Вымытые перчатки демонстративно засунуты за ремень.
— Даже не знаю, Марина, наказать тебя, или ходатайствовать о награждении.
— Кстати, в комнате Динкерт я позаимствовала одну очень интересную записочку. В ближайшее время обнародую её содержимое. А пока послушайте: «Дорогой и любимый…»
Софи резко протягивает руку.
— Дай сюда. Немедленно.
— Зачем? — Марина прячет письмо за спину.
— Отдай письмо. — чеканит Хейс. Интонация — Марина только теперь поняла, откуда прозвище «Страх-и-Ужас» взялось.
Испугаться Марина не испугалась, но письмо отдала.
Хейс, не глядя, рвет письмо на мелкие куски.
Глава 6. Танк, взрывчатка и сущий кошмар
Этот месяц обещал быть неспокойным (равно как и следующий) Именно весной по традиции, с которой безуспешно боролись все директора обеих школ, «Сордаровцы» должны были устроить «Котам» «Необыкновенную пакость». А в следующем месяце наступал черед котов.
Под «Пакостью» подразумевалось повесить флаг своей школы где-нибудь на видном месте на главном корпусе соперника, спустить и утащить к себе флаг школы, притом желательно с самого высокого из шпилей, проникнуть в школу и выкрасть один из «Императорских» или «Министерских» кубков за успехи. Пока украсть кубок не удавалось ещё никому. В обеих школах даже присловье о безнадежном деле появилось — «Как кубок украсть». Самым простым (внешне) выглядело подкараулить главного старосту последнего года обучения и отобрать у него значок. «Простота» обманчива — нападать на девушек-старост запрещается. Напасть можно было только один на один, а Главным Старостой почему-то всегда назначался лучший борец или боксер школы. А нынешний Главный Староста котов — далеко не тот увалень, кого Марина в песке валяла.
Что-то надо устроить и в этом году, только вот что? И главное, не попасться «котам». В противном случае, «Сордаровцам» минимум год быть для «котов» посмешищем. В прошлом году посмеяться ни над кем не удалось. Группа, пытавшаяся украсть школьный флаг «котов» и поднять вместо него рваные штаны, была перехвачена.
Но напавший на Главного Старосту «кот» был им крепко побит. Так что ничья.
Планирование «Пакости» осуществлял «Генштаб» в составе наиболее отчаянных голов школы второго-третьего годов обучения.
Сама «Пакость» носит название «Операция».
О существовании «Генштаба», правда, «кошачьего» Марина знала ещё до поступления в школу: Сордар рассказывал. Он на последнем году как раз и был Главным Старостой. При нем и произошел единственный случай, когда на старосту напали втроём, и это было признано честным всеми, в том числе и самим Сордаром, ибо нападавших он отколотил от души.
Под строгим секретом, на «военный совет» пригласили Херктерент. Ну и что с того, что первый год!? Зарекомендовать себя она уже успела. К тому же, большинство «мирренов» входит в «генштаб».
Совет идёт довольно вяло: почти все либо уже было, либо трудновыполнимо. А хочется чего-нибудь этакого, чтобы и через двадцать лет помнили. Лежа поперек кресла, Марина подает голос.
— Давайте рассуждать логически: что является признаком полного и окончательного разгрома воинской части противника?
— Причем тут это… — начал кто-то.
Ярн четко сказал:
— Захват знамени части.
— П-р-равильно, — протянула Марина. — Но в нашем случае, для захвата не придётся никого громить.
— Ты предлагаешь, — Ярн понизил голос, — украсть у них Знамя Школы?
Марина беззаботно кивает в ответ.
Поднимается гомон. Херктерент предлагает неслыханное. Но с другой стороны, кто из подростков не мечтает свершить что-нибудь этакое? Особенно, опасное.
— Да как мы туда попадем?
— На танке приедем, — беззаботно сообщает Херктерент.
— И где же мы его возьмём?
— А стоящий у нашего корпуса танк, чем плох?
— Так он же…
— Я его заведу, с топливом тоже проблем быть не должно — он на самом обычном бензине. В гараже достанем.
— А ты сможешь… Ну, танк завести?
— Конечно.
— Стоп-стоп-стоп… — начал Ярн. Марина скорчила гримасу. Сейчас опять занудствовать будет. — Я не сомневаюсь в твоих способностях, Марина, но знаешь сама — быстроходностью «пятерка» никогда не отличалась. А с этим движком — особенно. Мы такой переполох поднимем, если и в самом деле на нем поедем.
