Карен Трэвисс - Республиканские Коммандо: Огневой контакт
Снова наступила тишина. Найнер выжидал. Когда он и Фай начали продвигаться вперед – кто-то вскочил с изрытой воронками земли и бросился к задней стене здания.
Найнер и Фай ответили шквалом огня и подождали еще немного. Но больше ничто не двигалось.
– Если в этой будке есть кто-то еще, серж – можно, я загоню туда немножко разрывных? Не люблю бегать с дроидами на хвосте.
Стандартные гранаты не подорвут термодетонаторы.
– Забрось штук шесть. – ответил он. – А потом поставь "Е-Веб" на самоуничтожение.
Фай нацелил бластер и чуть покачал его на треноге. Найнер услышал тонкий писк, словно от запускающегося репульсорного движка, а затем его заглушил "бух-бух-бух" – когда вылетели и взорвались первые три гранаты.
Дверной проем изрыгнул дым и клубящееся темное пламя.
– На этом – конт. – скомандовал Найнер, и они бросились бежать. Они пробежали по неровным полям, проломились через две живые изгороди, и уже были среди деревьев, когда Найнеру, наконец, удалось активировать комлинк и прохрипеть Дарману команду "пошел-пошел-пошел!".
Белая вспышка осветила дорогу перед ними на секунду-другую, а затем ударная волна тяжело двинула Найнера в спину. Она швырнула его вперед. Он приложился зубами об визор изнутри и почувствовал вкус крови. Когда он повернул голову и попытался подняться – Фай, точно так же, как и он валялся на животе, вытянув перед собой руки и повернув к нему голову.
– Нет, серж. – произнес Фай, с абсолютно довольным жизнью видом. – Вот это – был конт.
* * *
Гез Хокан обнаружил, что он валяется на земле возле перевернутого спидербайка; двигатель у того все еще работал. В ушах еще гудело после взрыва. Он замер, прикрывая голову, ожидая продолжения орудийного огня. Но за этим последовала лишь тишина.
Он поднялся на ноги и вернул спидер в нормальное положение. Рулевой стабилизатор чуть погнулся, но с этим можно было справиться. Он отряхнулся и залез в седло.
Он посмотрел на руки, сжимающие рукоятки управления. Светло-коричневая перчатка на левой кисти казалась черной; и она все еще была мокрой. Чева вцепилась в него. Она бежала – как он ей приказал. Его забрызгало ее кровью, когда в нее попали. За многие годы он впервые почувствовал что-то, близкое к жалости.
"Хватит. Становишься мягким. Соберись."
– Сэр! – по одному выкрику голос было трудно узнать. Хокан обернулся, присматриваясь, но это действительно был единственный человек, которому удалось остаться с ним. – Сэр!
Хурати подлетел сзади и остановил спидер рядом с ним. Второго седока у него не было. Хокану не потребовалось спрашивать.
– Простите, сэр. – проговорил Хурати.– Они застыли, когда началась стрельба. Они даже не залегли.
– Да, есть у гражданских такая привычка. – устало ответил Хокан.
– Взрыв был в здании. Судя по цвету – высокотемпературный имплозионник. Не лазерное орудие.
– Что значит?…
– Его ничто не могло пережить, даже в защищенном контейнере. Если там и были какие-то образцы нановируса – теперь они потеряны.
Итак – сейчас в руках сепаратистов не было ни нановируса, ни ученых хоть, сколько-то понимающих в этом проекте. И это сделало насущно необходимым возвращение Утан.
Учитывая радиус поражения имплозионного заряда – они пользовались чувствительными дистанционными детонаторами. Хокан порадовался что у него есть несколько ЭМИ-гранат в багажнике.
– Ищем их. – сказал Хокан.
Сейчас он не мог даже проследить их путь от канализационной системы. С чего ему начать? Врагу надо покинуть Квиилуру. Где-то у них должен быть транспорт. Если информации с Геонозиса можно сколько-то доверять – чтобы снять группу и эвакуировать раненых они воспользуются десантным катером.
Это тихая, отсталая, аграрная планета. Услышать шум машин и двигателей можно за многие километры – особенно ночью.
Хокан выключил спидер и замер, прислушиваясь.
* * *
Этейн почувствовала это задолго до того, как увидела или услышала. Она не могла чувствовать дроидов – или же так ей казалось – но она чувствовала какое-то большое возмущение в Силе. И оно приближалось. Она не могла различить – механическое оно или органическое. И оно не было связано с каким-либо ощущением угрозы – лишь легкое ощущение беспокойства.
Затем она услышала гул воздуха и монотонный вой корабельных двигателей. Она замерла и покрутила головой. Атин и Дарман тоже остановились.
– О, я обожаю этот звук. – проговорил Дарман.
– Что это?
– Звук нас, покидающих эту помойку в целости и сохранности. Нлашка. Десантный катер.
Звук раздавался почти точно над головой. Вглядевшись в ночное небо, Этейн заметила силуэт, заслонивший звезды. Корабль не зажигал навигационных огней. Он чуть снизился, его двигатели сменили тон, и Дарман двинулся так, словно кто-то с ним заговорил. Он махнул рукой и кивнул. Потом покачал головой. Десантный катер набрал скорость и чуть приподнялся, прежде чем улететь в сторону.
– Они отслеживают нас по комлинк-передатчикам. – заметил Дарман. – Замечательный старина Найнер. Что бы мы делали, если б он не разнес Теклет.
Атин подергал плечами, вскинув Утан чуть выше на загривок.
– Ваша карета, принцесса. – обьявил он ей, куда веселее, чем Этейн могла от него ожидать. Его дух казался исцеленным почти полностью – но не окончательно. – Сядете в первом ряду?
Утан оправилась от успокоительного достаточно, чтобы начать извиваться. Этейн подумала, что из всех, кого ей доводилось видеть, ученая была первой, кому удалось продемонстрировать такую злобу одними лишь корчами. Она не завидовала тому солдату, которому придется ее развязывать.
– Твоя очередь, Дар. – сказал Атин.
– Хорошо.
Он был одновременно радостным и нетерпеливым. Этейн чувствовала это. Все почти закончилось; их забирают отсюда. Ей хотелось спросить его – что он будет делать, когда вернется на базу – но она и сама догадывалась что в это будут входить долгий сон и горячие душ с едой. Его мечты были незамысловатыми. Она подумала, что даже падавану это стало бы прекрасным примером для подражания.
Она же надеялась, что сможет стать опытным офицером. Она хотела заслужить уважение Дармана.
– Давай, Дар. – раздраженно пробурчал Атин. – Утан уже тонну весит. Твоя очередь.
– Попробуй так. – сказала Этейн и приподняла ее Силой. Атин полуобернулся – посмотреть, что облегчило тяжесть на его спине. Дарман уже почти перехватил у него Утан…
Крак.
Атин завалился вперед.
Этейн показалось, что он просто оступился, но Дарман немедленно рухнул на землю и она последовала его примеру. Дарман, вскинув винтовку, распластался возле Атина. Атин не кричал; он издавал лишь ритмичные звуки "ах-ах-ах" – словно он захлебывался воздухом. Утан бесформенной грудой валялась в траве.
– У нас раненый. – неестественно спокойно проговорил Дарман. Этейн отчетливо слышала его – у него все еще был включен динамик. – Серж, Атина подстрелили.
Каким бы ни был ответ Найнера – Этейн его не услышала. Дарман выстрелил навскидку и она увидела сверкающие росчерки пролетевшие над ее головой.
Почему она не почувствовала никого рядом? Потому что она отвлеклась. Это ее ошибка. Если Атин умрет – это останется на ее совести, до конца ее жизни.
Перестрелка прекратилась. Все заняло не больше тридцати секунд. Мир стал более-менее таким как и был прежде – за исключением Атина.
Дарман явно мог видеть что-то в прицеле своей винтовки, чего не видела она. Она смотрела как он вскочил, перебежал вперед и прицелился во что-то на земле. Он включил нашлемный фонарь.
– Один из офицеров Хокана. – сказал Дарман. – Капитан.
– Он мертв?
Одиночный выстрел.
– Теперь да. – ответил Дарман.
На этот раз Этейн была совсем не так шокирована, как тогда, когда Дарман добил раненого умбарана. Она беспокоилась только за Атина. Ее взгляды на жизнь очень изменились.
Сейчас Атин пугающе затих. Когда Дарман осторожно перевернул его набок – открылась сочащаяся кровью рваная дыра в бронепластине, примерно двадцатью сантиметрами ниже правой подмышки. Дарман снял с пояса небольшой серый продолговатый контейнер с закругленными углами и высыпал его содержимое на землю. Он заткнул зияющую рану перевязочным пакетом и приклеил его липкой лентой к броне.
– Не трать время. – проговорил Атин. Голос у него был дрожащим. – Уходи. Брось меня.
– Не строй передо мной героя, или я тебе еще и пасть заткну.
– Я серьезно. Вытаскивай Утан.
– Атин, заткнись, ладно? Я никого нигде не бросаю. – Дарман работал, с точностью, присущей тому, кого регулярно натаскивают на оказание первой помощи. Он кивнул Этейн. Она подняла руку Атина и сильно сжала ее. – Вот что пуля из верпа может сделать с катарн-броней… спокойно, братец. Я тебя вытащу. – Он снял одну из набедренных пластин Атина и отстегнул секцию нательного костюма, обнажив кожу. В руке у него уже были два одноразовых иньектора.
