Василий Орехов - Фактор агрессии
– Что не так? Он черный, я тоже черный. Выходит, мы с ним братья. Два черных брата.
Мастер-сержант тряхнул головой. Действительно, чего это он реагирует как мальчишка. Это же прекрасное прикрытие. Кто в здравом уме поверит, что такую дрянь надел убежденный имперец? Разве что охрана на яхте может прицепиться, зато уж пираты точно оценят.
– Ага! Вот и они, – оживился Мигель, когда раздался очередной вызов снаружи. – Впустите их, Купер.
Пока командир оперативно посвящал новоприбывших в курс дела, Фред с любопытством их разглядывал.
Первого, секунд-капитана госбезопасности Антона Тихонова, Понтекорво отрекомендовал как талантливого биотехника и биомеханика, способного, по его словам, управиться практически с любым известным во Внутреннем Круге биоморфом, а также с большинством неизвестных. Это был невысокий, но плечистый мужчина с аккуратно подстриженной короткой бородой. Он обменялся с обоими легионерами крепкими рукопожатиями. Разумеется, опытный звероспециалист мог оказаться незаменимым на враждебной территории, где у них не будет поддержки дружественных морфов и технику придется просто угонять.
Вторым оказался полевой аналитик, высокий молодой человек лет двадцати восьми в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Несмотря на молодость, на макушке у него уже обозначилась обширная залысина.
– Доктор Амос Каплан, – представился он и, хотя легионеры не сказали ни слова, счел необходимым добавить: – И я не шучу.
Видимо, у него были те же проблемы, что и у майора Реджепа Блэка. Наверняка каждое новое знакомство начиналось для него с долгого и утомительного выяснения, что докторская степень в столь юном возрасте – отнюдь не глупая шутка.
– Доктор Каплан у нас вундеркинд, – пояснил полковник Понтекорво. – Полевой специалист, гордость аналитического отдела. В тех условиях, в которые мы поставлены – пойти неведомо куда, принести неведомо что, – человек просто бесценный.
Теперь Куперу стало окончательно ясно, почему генерал Кройф, поначалу не собиравшийся привлекать к операции Лару Розен, все-таки пошел на это. Разведгруппа подобралась исключительно мужская – а такая гендерная замкнутость коллектива, по данным социологических и бихевиористических исследований ведущих ученых Империи, неизбежно снижает его эффективность. Именно поэтому имперская пропагандистская машина активно поощряла службу женщин в армии. Именно поэтому Алан Кройф, поначалу колебавшийся насчет кандидатуры Лары, в конце концов сделал выбор в ее пользу.
– Итак, – проговорил Понтекорво, – ситуация чрезвычайная, и действовать нужно немедленно. Но нам пат. – Полковник обвел присутствующих тяжелым взглядом. – Если Громов уйдет от пиратов – плохо. Если налетим на обломок в пылевом облаке – еще хуже. Операция под угрозой срыва.
– Надо срочно нуль-депешу в штаб, – заявил биомеханик Тихонов.
– Пока они там примут решение, окончательно упустим время, – возразил Блэк. – Надо действовать самим, шеф. Сделать так, чтобы Мисс Синтия не сумела оторваться от пирата.
– Предлагаешь захват яхты? – прищурился Понтекорво. – Я уже думал об этом…
– Точно. Посадим Нину обратно за пульт, сдадим корабль пиратам…
– И вся конспирация полетит к дьяволу. Нас сразу же вычислят. Пираты первые нас и перестреляют.
– Погодите… – подал голос Купер. – А если действовать косвенно? Например, поднять бунт среди пассажиров и обслуживающего персонала? Среди двухсот человек вычислить нас будет сложновато.
– Это каким же образом мы сумеем поднять бунт за десять минут? – заинтересовался Понтекорво.
– Первый пилот наверняка знает коды доступа к общей вещательной сети корабля. Надо выйти в сеть и рассказать о планах Громова. Напугаем всех, вызовем панику… И достоверности будет по самые уши. Вроде как люди испугались входа в пылевое облако, вышибли капитана из рубки… А мы и не при делах.
– Нет никаких кодов. Доступ к вещанию только из рубки, – мрачно покачал лысой головой Блэк. – По общей сети может выступить либо капитан, либо первый помощник.
– Тогда надо пробираться в трюмы, – предложила Лара. – На катетерные посты. Обрисовать обстановку на месте. Если вызвать панику среди вахтенных, они заглушат плазменную камеру, отключат электроидов, яхта потеряет ход…
– И по инерционной траектории в неуправляемом режиме влетит в пылевое облако, – закончил Понтекорво. – Это гарантированный конец. Да и не будет никакой паники, нас даже слушать не станут. Сразу свяжутся с капитаном, который велит нас арестовать и посадить к пилоту Сангаде.
– Разрешите мне, гражданин полковник? – вежливо поинтересовался доктор Каплан. – У меня есть идея… Не уверен, что гениальная. Но другого выхода я не вижу…
– Амос, нет времени, – напомнил Мигель Понтекорво.
– На обучении и тренингах нас учили думать, как противник. Ставить себя на его место. Вот мы сейчас сидим тут и отчетливо понимаем, что попали в безвыходную ситуацию. А пираты это понимают?
– То есть? – заинтересовался негр.
– О чем они думают? Достаточно ли жирный для них кусок Мисс Синтия или так себе? Сунутся они за яхтой в пылевое облако или не рискнут, если предложить им альтернативу?
– Так-так… – В глазах Понтекорво вспыхнул блеск. – Начинаю улавливать, кажется…
– Пираты видят, что до пылевого облака перехватить яхту не успеют. И наверняка считают поступок нашего капитана если не безумным, то крайне рискованным.
– И что? – спросил Тихонов.
– Надо их укрепить в этой мысли! Тогда и с достоверностью не будет проблем, и двести человек, возможно, удастся спасти от плена. Зачем они нам на Арагоне? Только обуза…
Алан Кройф перед началом операции заверил Купера, что ничего не подозревающим гражданам, которых должны были захватить вместе с разведгруппой правдоподобия ради, ничего не угрожает, поскольку пираты всегда трясутся над своим живым товаром, с которого можно получить неплохие деньги. Управление Безопасности предполагало сразу выкупить всех гражданских, попавших в плен, а затем в течение полугода негласно компенсировать им моральный ущерб крупными суммами – в виде выигрыша в лотерею, наследства от очень дальних мифических родственников, которых они никогда в глаза не видели, налоговых вычетов, государственных грантов и так далее. По словам Кройфа, в худшем случае настоящим туристам во время этого приключения грозила у пиратов неделя-другая не самой удобной постели, не самой изысканной пищи и не самого утонченного обхождения. И все же Фреду с самого начала не нравилась эта часть плана. Понятно, конечно, что судьба двухсот человек не может перевесить судьбу двадцати миллиардов, что этот риск был абсолютно необходим. Однако Купер искренне обрадовался, сообразив, что предложение Амоса спасает не только операцию госбезопасности, но и невинных граждан – от плена.
Выслушав идею Каплана, полковник Понтекорво благоговейно произнес:
– Многоуважаемый доктор! Ваш руководитель рыдал в голос, когда отпускал вас на эту операцию. Он говорил, что вы один стоите целой бригады аналитиков. И теперь я, кажется, готов в это поверить. Выдвигаемся, ребята, живо!
Глава 18
Бабакиери
Пиратский рейдер Вредный Тони, перестав набирать скорость, продолжал двигаться по инерции вдоль астероидного поля, тогда как Мисс Синтия понемногу уклонялась от курса, все больше сближаясь с пылевым облаком, полным космического мусора. Уже на таком расстоянии космос не был чистым, противометеоритные орудия круизера то и дело коротко плевались плазмой, уничтожая куски льда и камни, приближавшиеся под опасными углами и на опасных скоростях. Фактически яхта оказалась зажата и лишена маневра – слева облако, впереди поле астероидов, справа готовый к атаке рейдер, а позади непрерывно извергающая потоки лучистой энергии «кротовая нора».
Капитан Вредного Тони Август Бабакиери был человеком грузным, на редкость ленивым и фантастически неряшливым даже для пирата, но опыт космического разбоя имел солидный. Откинувшись в кресле, он пристально наблюдал на ходовом мониторе за маневрами Мисс Синтии. В рубке рейдера царил жуткий беспорядок – прямо под ногами валялись пустые картриджи из-под пива, надорванные упаковки чипсов, скомканные бумажные пакеты с жирными пятнами. Биоморфов-уборщиков на пиратском корабле в целях экономии не держали.
– Уйдут, муяврии… – с сожалением пробормотал Санти Меркатор, выполнявший на Вредном Тони обязанности пилота, навигатора, бортинженера и ветеринара одновременно.
Выглядел Санти еще отвратительнее жирного Августа: непропорционально огромная голова на тщедушном тельце, несимметрично перекошенные глаза, красноватая рыхлая кожа, складками сползающая по уродливо раздутому черепу. Кроме них двоих, в рубке никого не было – пиратский капитан мало кому доверял и предпочитал обходиться минимумом экипажа. К тому же это окупалось с финансовой точки зрения.
