Наталья Игнатова - Волчья верность
И голос, который хочется услышать снова. Обжигающе теплый, ласкающий, как огоньки факелов, что мерцают в глубине черных веселых глаз.
Это – чудовище?
Айс подавила желание вновь коснуться амулета. Чары тут ни при чем. Просто человек за дверью оказался неожиданно… человечным. Она готовилась увидеть демона, тварь с зубами и когтями, окруженную серой или даже черной аурой, а может, еще более страшную тварь – чудовище в человеческом облике. Благостного и разумного, спокойного, прагматичного, с душой, похожей на замерзшее дерьмо, и с ледышками вместо глаз.
Он ждал. Он ждал, а она грелась в его взгляде, на несколько долгих секунд позабыв, зачем пришла сюда и что ей от него нужно.
– Меня зовут Айс, – вымолвила наконец, – Айс фон Вульф.
– О, – он чуть склонил голову к плечу, разглядывая ее лицо, – так вот вы какая. Я представлял вас иначе.
– Как?
– Иначе. – Он улыбнулся. И улыбка оказалась такой, какую Айс ожидала увидеть – открытая, искренняя, легкая.
Айс улыбнулась в ответ:
– Я тоже думала, что вы совсем другой.
– Что ж, рад познакомиться, – он легко поклонился. – Вы пришли в гости или просто посмотреть?
– Я… – Она растерялась.
Пришла ведь не в гости и не посмотреть, пришла составить представление о нем как о подопытном животном. Разрешение, полученное от самого царя, давало ей право на целую серию экспериментов. Понять, как работает механизм, позволяющий Вальденскому демону без сложных заклинаний, без специальной аппаратуры, в полевых условиях обеспечивать себе и другим неуязвимость, а по последним данным – еще и бессмертие; поставить его возможности на службу всем живым существам; научиться претворять смерть в жизнь и вечную молодость – об этом мечтали многие здешние маги. Но мечты оставались мечтами, потому что до демона было не добраться. Хозяин отказывался его продать, а попытки заполучить его каким-либо незаконным путем заканчивались… можно сказать, что заканчивались неудачей. Подробности умирали вместе с теми, кто эти попытки предпринимал.
Эльрик – здешний Эльрик – сказал, что ценность фон Рауба отнюдь не в том, что он может дарить бессмертие. Он романтик, Эльрик де Фокс, хоть здешний, хоть нездешний – он романтик в любом мире. Айс любила его еще и за это, но не соглашалась почти никогда. Однако сейчас, здесь, лицом к лицу встретившись с Вальденским демоном, подумала, что Эльрик, пожалуй, прав.
Мысль была неясной… неуловимой.
Эльрик никогда не называл фон Рауба демоном.
Это большеглазое создание за решеткой – убийца и людоед, в полной мере пользующийся своей безнаказанностью. И что? Кто не таков? Кто из людей или нелюдей отказался бы от возможности безнаказанно убивать себе подобных?
Десять минут назад Айс еще думала, что ей повезло – и кертам повезло – Вальденский демон явился к ним сам, его удалось поймать, и у его хозяина нет повода для претензий. На демона не распространяются никакие человеческие законы, значит, в работе с ним можно ничем себя не ограничивать, а отсутствие ограничений позволит получить максимум данных в минимальные сроки. Единственное поставленное царем условие заключалось в том, что повреждения должны быть обратимыми. Тир фон Рауб стоил денег. Эрик Вальденский готов был заплатить за своего демона любую сумму, но демон нужен был ему живой и хотя бы относительно невредимый.
Фон Рауб истолковал ее молчание по-своему. И теплые огоньки во взгляде потускнели.
– Боитесь? – Совсем другая, насмешливая и чуть грустная улыбка. – «Просьба не подходить к куполу, животное крайне опасно».
Такие надписи, ярко-алые, броские, мерцали по периметру защитных куполов в Лонгвийском зоопарке. Айс на секунду представила себя на месте фон Рауба. Зверь. В темной и тесной клетке. И решетчатое окошко, в которое изредка заглядывают любопытные, испуганные, злые глаза.
– Я не боюсь, – она покачала головой, – просто… я шла взглянуть на вас и ожидала увидеть совсем другое. Почему-то я думала, что вы похожи на чудовище.
– Любите смотреть на чудовищ? – спросил он.
Не обидно спросил, скорее с любопытством.
– Я их изучаю, – ответила Айс.
– Экзотология? – Фон Рауб хмыкнул: – Я полагал, вы специалист по технической магии.
Слово, такое родное и такое чуждое для этого мира. Откуда он знает?
– Я Мастер, – сообщила Айс. Если он и это поймет… Он понял. Кивнул спокойно:
– Я тоже.
– Вам знакомо понятие Мастерства?
– Искусство.
– Да, кто-то называет это так.
Они смотрели друг на друга. Он – из темноты своей клетки. Она – из широкого, ярко освещенного коридора.
– Это, – Айс потянулась к его лицу, наткнулась пальцами на решетку и отдернула руку, – кто это сделал?
Он чуть поморщился:
– Понятия не имею. Мы не знакомились.
– Здесь есть врач, почему вас не лечат?
– Меня? – Снова улыбка… ему, наверное, больно улыбаться. – А зачем? Эрик со дня на день пришлет выкуп, и я стану заботой вальденских медиков.
– Но… – Айс осеклась.
Эрик, император Вальдена, готов был выслать деньги в любую минуту, но царь медлил принять выкуп. Медлил, потому что она попросила хотя бы месяц на изучение демона. Царь прекрасно понимал, что чем позже Тир фон Рауб вернется в Вальден, тем лучше.
Месяц. Целый месяц в темной, холодной клетке. Айс вновь захотелось коснуться его. Провести ладонями по лицу, заживляя ссадины, кончиками пальцев притронуться к разбитым губам.
– Я… пойду. – Она отступила на шаг, поймала себя на том, что судорожно стискивает в кулаке золотой ковчежец.
– Заходите еще, – в черных глазах переливались огненные змейки, – гости здесь такая редкость. Остается беседовать с тараканами, а они немногим умнее охранников.
Айс фыркнула. Бросила взгляд на хмурую морду стражника. А когда обернулась к двери, за окошком было темно и пусто.
– До свидания, – бросила она наугад.
– До свидания, – гулко ответила тьма.
Айс фон Вульф. Жена Эльрика де Фокса. Что ж, они подходят друг другу, Князь и эта беловолосая тварь. Нет, они подходили бы друг другу, не будь она такой замороженной. Рыба. Зубастая рыба с холодными пустыми глазами.
Она и в самом деле думает, что умеет улыбаться? Щерящийся клыками оскал – улыбка по-фоксовски. Но Князь-то зубы не показывает. А эта…
Интересно, забрасывая огненные шары под колпак болида, она тоже улыбалась?
Тир ходил по камере.
От стены к стене.
Кольцо с противным шуршащим скрежетом ездило по тросу.
От стены к стене.
К кольцу была приклепана цепь. Другой ее конец крепился к ошейнику. Ошейник навевал воспоминания. Разные. Неприятные. О том, например, как брали в плен кертского царя – ныне правящего, кстати, царя, который вряд ли может пожаловаться на плохую память. Двадцать пять лет – не срок, а такие события, как плен и вынужденное заключение мира, и через сто лет не забудутся. Царь уже тогда хотел приобрести себе демона для опытов. Вот и приобрел. Потому что демон – идиот.
Это ж додуматься надо было.
Сунуться туда, где тебя ждут, не дождутся. Причем добровольно.
Причем – уже в третий раз.
Ох, боги, стыдно-то как.
В прошлый раз ошейник удалось снять, отделавшись ободранными ушами да болью в вывихнутой челюсти. В прошлый раз его не керты делали. А теперь все – не вылезешь. Склепали ошейничек тик в тик, еще и с зубчиками по верхнему краю. Нет, жить-то они не мешают, в смысле – зубчики. Да и керты, если уж на то пошло. Всякое в жизни бывает – сегодня они, завтра их. Их чаще, поэтому ребята спешат оттянуться, пока есть возможность.
Издержки профессии.
Работа опасная, зато увлекательная…
Интересно, она улыбалась?
О да. Улыбалась. Правда, совсем не так, как здесь.
Тир помнил голос. Он его слышал, но не отвечал. Все равно не смог бы ответить – в кабине взрывались огненные шары, и все, на что он был тогда способен, это орать от ужаса, считая, как одна за другой отщелкиваются сгоревшие жизни. Или молчать. Мертво стиснув зубы и опять же считая.
Он молчал.
Потому что она слушала. Внимательно слушала.
– Ну как, пилот? – Взрыв, и горящая мазутная пленка растекается по колпаку. Изнутри. – Как летается? Паленым не пахнет?
Он молчал. Раскаленные кнопки тлели под пальцами. Паленым пахло. Со всех сторон пахло. Но это-то ерунда, это не страшно, пока есть запас жизней, пока сохраняется неуязвимость, пока…
– Почему же ты не горишь, мразь? – Это она уже не ему, это она бормотала себе под нос, нисколько не заботясь тем, слышит ли ее кто-нибудь. – Почему не горишь?..
И вместо огненного под колпаком взорвался ледяной шар.
Мгновением позже кабина наполнилась водой. Холодной, надо сказать, водой, и какое-то количество жизней ушло на то, чтобы спасти золотой болид от перепада температур. Тир не сразу понял, что новым этапом эксперимента стала так называемая «лужа по пояс». Забавное заклинание. Особенно когда «лужа» по пояс сверху. А когда понял, то даже успел поразмыслить над тем, что лучше, сгореть или захлебнуться. Успел, прежде чем вода начала замерзать.
