Странный Странник - Ксеном. Дилогия (СИ)
Пока я предавался философским мыслям, Валькирия припрятала в кусты сумку и часть своей одежды, и с воплем «Усиление!» надела броню. Спокойная обстановка дала рассмотреть Гайвера-женщину подробнее. Выдающиеся выпуклости мегасмешеров создавали очень привлекательные контуры, а лиловый цвет мог бы окончательно пленить сердце. Если бы не воспоминания о некой обладательнице симбиота.
— А ты так очень похож на Сванте, — слегка наклонила голову мисс Лискер. — Интересно, что подумает Мокасинчик, когда тебя увидит?
— Надеюсь, его удар хватит, — ответил я. И шагнул из-за угла.
Мда, а обстановочка вокруг особняка изменилась. Откуда-то заявились зоаноиды неизвестной породы и принялись дубасить либертусов. Главный среди нападающих, тараканообразное нечто с человеческим торсом посреди спины, лазерными лучами гонял Гризельду по лужайке.
— Гюо, — с раздражением опознала Валькирия. А на мой немой вопрос «откуда известно» ответила: — Подкатывался ко мне в этом виде, обещал любое желание исполнить. Вот только не уточнял, чьё именно.
Хмыкнув, я вновь стал наблюдать за битвой. Та, правда, особым драйвом не отличалась. Зоаноиды махались вяло, словно стараясь никого не покалечить, не говоря уж об убить, без огонька. Ну, если не считать обжигающий луч. И вовсе все замерли, когда в стену дома влепился Чёрный Гигантик.
Первой очнулась Гризельда.
— Господин Агито, господин Агито! Что с вами?!
Гайвер-три слабо поднял руку и показал в то направление, откуда прилетел.
— Го-ол! — донесся сверху голос. А затем перед домом приземлился…
— Яп-понский Кинг-Конг! — вырвалось у меня.
Ещё бы. Одно дело слышать о распухшем ЧСВ первого Гайвера, а другое — видеть шестидесятиметровый результат своими глазами.
Первым осознал всю прелесть встречи Гюо. А осознав, быстро испарился вместе со своими зоаноидами. Шо хмыкнул, убрал гигантика и в виде обычного Гайвера вошёл в дом. Все обитатели которого, судя по сканерам, скучковались в подвале.
— Наш выход, — телепатически передала Валькирия.
Напевая на пару «Сколько я зарезал, сколько перерезал, сколько я гунганов перебил!», мы приблизились к причитающей над третьим Гайвером зоаледи. Попадавшиеся по пути либертусы принимали позу «зю» и испарялись с глаз долой.
— Кыр… Ыгау? — отреагировал на нас Макисима.
— Повтори, любезнейший, — ласково попросила мисс Лискер. У меня от её тона по спине холодок прошёлся.
— Гайвер-пять? — со священным ужасом спросила Гризельда. Её выпученные глаза довели сходство с гунганом до такой степени, что мне очень захотелось шваркнуть мегасмешером. Невзирая на его отсутствие.
— Шесть, — поправил я. И краем глаза заметил, как Валькирия тянется к грудным пластинам. — Не показывай сись… — я поперхнулся, — в общем, не оценит.
— Да, с его десятью гигами… — согласилась Гайвер-четыре.
— Да я двух Гайверов-недоделков и в обычном виде на куски порву! — пообещал слишком пришедший в себя Макисима.
— Рискни здоровьем, — тут же ощитинилась Валькирия. В прямом смысле, выдвинув виброклинки.
Рискнул. Причём, не убирая гигантика. Что позволило мне действовать со спокойной совестью: своя часть веселухи достанется и Валькирии.
Стоило только Чёрному Гигантику дёрнуться к ней, как я выстрелил в его контрольный шар тщательно рассчитанным лазерным импульсом.
Макисима взвыл от боли. Ещё бы, контролька связана напрямую с мозгом, а тут удар лазером, да ещё и в очень болезненном диапазоне. Всё-таки хорошо иметь на лбу целую базу данных о гайвер-юнитах. Пусть и чужом. Да уж, правы были предки, одна голова хорошо…
Гайвер-три катался по траве почти две минуты. К хорошему зрелищу воющего от боли врага добавилась ещё и убравшаяся броня-гигантик. Нет, ремувером мне побыть, к сожалению, не удалось, просто энергетическая псевдоплоть и прочие усилители не выдержали шока.
— Это тебе за Сванте, — сообщил я, когда «Зевс» смог воспринимать информацию. — И за мои ночные кошмары.
— А это — за Освальда, — сообщила мисс Лискер и ударила по шару звуковым импульсом.
— Не сметь! — о, Гризельда очнулась и бросилась на нас, размахивая ушами.
Что ж, пора выполнять обещание.
Два взмаха виброклинками, и уши отлетели в разные стороны. Да ещё Валькирия добавила оплеуху гравитацией, отчего зоаледи улетела в ближайший терновый куст. Правда, и мне досталось от щедрот так, что я перевернулся вверх тормашками и пропахал рогом борозду до самого псевдо-кладбища. Да, мнению Женщины-Гайвера по поводу занимавшихся зоаморфингом учёных у меня доверия больше, чем пафосному «они отдали жизнь за свободу».
Там и разлёгся.
— А это от меня лично, — донёсся голос Валькирии, а следом — звук смачного пинка бронированного сапога по мягкой плоти.
— Угх… — раздался голос от входа особняка.
Да, стоило повернуть голову ради зрелища первоисточника многих местных разборок. И он стоял в той инстинктивной позе, которая не оставляла сомнений, куда пришёлся удар ноги третьему Гайверу. Даже золотистая броня слегка позеленела.
— Сам явился, значит, — многозначительно сказала мисс Лискер.
Номер Первый побледнел.
— С тобой я потом поговорю…
Парень сделал шаг назад.
— И поцелую. Если захочешь.
Шо в ужасе замотал головой.
— Как хочешь, — Женщина-Гайвер осмотрелась. — Эй, либераст!
Из-за угла дома робко высунулся альтернативно свободный зоаноид.
— Забирай своё начальство, — Валькирия подняла свернувшегося калачиком «Зевса» и кинула его примерно в сторону адресата.
— Есть, мэм! — либертус поймал-таки посылку и почти успел скрыться.
— И самку вашу тоже заберите, — милостиво добавила мисс Лискер.
Два «молниеносных» опрометью бросились к терновнику.
— Так, мальчики, я вас ненадолго покину, — девушка улетела.
— За… — непечатно выразился Гайвер-один. А мне и невдомёк было, что в японском есть такие слова. Или это симбиот экспрессии от себя добавил?
— Тебе ещё повезло, — мне было сильно неохота, но пришлось встать с мягкой земли. — Она тут просто побудет и уйдёт. Со мной.
— Сочувствую, — искренне сказал Шо и убрал био-доспех.
— Да ничего, прорвусь, — немного подумав, я последовал его примеру, при поддержке партнёра доковылял до дома и протянул руку. — Ксеном. Ну а имя Самого Великого Героя Земли…
— Приятно познакомиться, — он тоже протянул руку, и мы обменялись рукопожатиями. — Странно, но до этого дня я думал, что Гайверов всего трое, включая её. А ты, кажется, себя аж шестым назвал.
— Если можно, то в доме. Когда она вернётся. Это всё-таки больше её история.
— Сильно устал со схватки? — Шо всё-таки заметил моё состояние. — Ведь Третий как-никак, был в гигантике.
— Чем больше тело, тем громче оно падает, — я слабо усмехнулся. — Главное, найти слабое место.
— У Макисимы? — изумился Гайвер-один. И поправился. — Ну, кроме того, что Женщина-Гайвер отбила.
Значит, он только разговоры слышал, а действо практически всё пропустил. Поразмыслив, я решил рассказать, а то Третий в следующий раз размажет беднягу тонким слоем по Токио, а затем и за нас с Валькирией примется.
— У всех Гайверов общее слабое место, — намекнул я. — Вспомни, как тебя первый энзайм завалил.
Шо передёрнуло. Да, эпизодец не из приятных, зато так доходчивее получилось.
— Мог бы и сам догадаться, — пробурчал. — И, что, на гигантика тоже действует?
— А чем эта контрольная панель хуже? — я пожал плечами.
Тем временем к дому подошла Валькирия в обычном своём виде, и парень невольно отвлёкся. Было на что.
— Ну, что, можно в дом? — мурлыкнула девушка. И это быстро привело первого Гайвера в чувство.
Он молча и с некоторой опаской жестом пригласил нас пройти.
Впервые за долгое время Валькирия чувствовала себя почти уютно. Единственное, что портило ощущение, так это сидящее рядом чудовище, этот Ксеном. И пусть Гайвер-один с опаской смотрел на неё, но мисс Лискер знала, кто здесь настоящеее чудовище. Правда, страх Шо был смешан с льстящим восхищением, особенно когда взгляд попадал в район груди. За что парень получал от Мизуки подзатыльник. Как и её брат.
А вот само персональное страшилище Валькирии с раздражающим безразличием разглядывал потолок, и какие мысли бродили в голове монстра, никто не мог поручиться.
— Ксеном, — подал голос первый Гайвер, когда коротенькая, всего-то полчаса, чайная церемония завершилась, — ты обещал рассказать про свой номер.
Валькирия поморщилась. Этот — как он себя назвал? — симбионт, посмотрел на неё, понял, мерзавец, что ей рассказывать совсем неохота, и начал повествование.
