Вячеслав Кумин - Приз
Сахарианец что-то истерично закричал, но это не остановило его пусть плавного, но в то же время быстрого снижения. Вполне возможно что этот противник даже сумеет выжить.
На этот раз Махов не стал делать резких движений. Вокруг еще минимум три дельтаплана противника, а может и четыре, если тот продырявленный все же остался в строю. Эрик продолжил полет по прямой, внимательно оглядываясь по сторонам, пытаясь засечь тень вражеского дельтаплана. Чтобы контролировать ситуацию наверху приходилось вставать на крыло и буквально выворачивать голову.
Аборигены, потеряв главного загонщика, висевшего у жертвы на хвосте и координирующего действия остальных, начали перекликаться, чтобы скоординировать свои действия и это в какой-то мере помогало Эрику ориентироваться. Он вовремя замечал тени противников и уходил в сторону.
Такой чрезвычайно нервозный полет с запредельным напряжением зрения и слуха продолжался еще минут десять-пятнадцать, а потом обрушилась тьма – наступила полноценная ночь. В таких условиях если дельтапланы пролетят в метре друг от друга пилоты этого просто не заметят. Хоть глаз коли, такая тьма. Угроза столкновения со стеной резко возросла.
Надо было срочно что-то делать, лучше конечно где-то приземлиться, но от резких телодвижений Эрик отказывался, ведь сахарианцы вполне могли продолжить погоню.
«Нет, это вряд ли, – решил он, через пять минут опасного полета и ожидания в каждый следующий момент разбиться о стену каньона. – Они не безумцы и наверняка повернули назад. Даже для них такая тьма неприемлема».
Решившись. Эрик стал подниматься все выше и выше. Он мог передохнуть только наверху. Внизу же сеть куда-либо не было ни малейшей возможности. По крайней мерев такой тьме.
9
Ночь прошла без сна. Острое осознание того что он остался совершенно один буквально плющило его психику. К тому же кругом одни враги. Каждую минуту Эрик ожидал, что поблизости могут появиться сахарианцы, они ведь тоже могли понять что у человека есть только одна возможность спастись, это вылететь из каньона на поверхность.
Но нет, сахарианцы так и не появились.
Жутко хотелось пить, но никаких запасов воды и провизии на дельтаплане не оказалось.
Но вот взошел Баос. Теперь снова можно лететь домой. Эрик после легкого разбега почти бесстрашно шагнул в пропасть. Страх притупился пережитыми событиями и к тому же когда все затянуто белесой дымкой и дна не видно, это не так сильно действует.
Осталось только сориентироваться в направлении дальнейшего полета, чтобы не дай бог не вернуться в поселение сахарианцев. А то вот смеху-то будет… среди аборигенов.
Эрик держался в воздухе так долго как мог. Он стремился улететь как можно дальше, потому как не верил в то, что сахарианцы так просто откажутся от его поимки, они наверняка снарядят дополнительную погоню. Но в какой-то момент он начал банально засыпать, все-таки сутки без сна наполненные борьбой за выживание, а это уже не шутки. Так сомкнешь глаза на секунду, и уже заснул, так что пушкой не разбудишь, а это уже крушение.
Но где сесть?! Внизу сплошные джунгли. Нужна какая-то ровная площадка. Но мало одной ровной площадки, с нее еще после отдыха нужно как-то взлететь. При этом она не должна быть слишком высокой и отвесной. Нужно же ведь попить воды, да и поесть не мешает, а пока будешь лазить вниз да вверх от усталости сдохнуть можно, станет не до полетов.
К счастью для Эрика такие площадки-аэродромы время от времени находились. Некоторые выступы в стенах каньона находились достаточно низко, имели широкую площадку и достаточно длинны для того чтобы на них можно было приземлиться, не опасаясь поломать дельтаплан.
Замаскировав дельтаплан Эрик спускался вниз, набирал воды в самостоятельно выделанные чеплашки и фляжки, и обеззараживал ее по сахарианскому методу подсмотренному в день побега. Питался корешками плодами.
Иногда ему попадались небольшие пещерки и там рос тот самый сиреневый мох дающий желанную прохладу. Эрик отлеживался в нем часами не желая никуда уходить, но необходимость добраться к своим выгоняла его из прохлады в удушливую полную влаги изматывающую жару.
Частенько такие выступы оказывались заняты гнездами грифонов, но они тут же сваливали прочь увидев что на них летит монстр в десятки раз больше их самих, а значит сильнее.
Прошла неделя. Он хоть и летел несколько медленнее сахарианцев, но все равно уже должен был находиться где-то близко от места посадки модулей. Беда в том, что Махов вдруг осознал что заблудился. Он не узнавал местности. Да и до запоминания ли местности ему было, когда он связанный висел под дельтапланом? То-то и оно…
Эрик часто поднимался, как мог высоко над слоем испарений, чтобы осмотреться, в надежде увидеть модули, но ничего не видел. Повсюду насколько хватало взгляды лежала каменистая пустыня Сахары. Пришло даже кощунственное по своему смыслу желание увидеть дым от атакованного аборигенами модуля, это стало бы отличным ориентиром. Но увы, ничего этого не было.
Оставалось только продолжать полет и надеяться на удачу. Но лучше если бы удача поторопилась, потому как с каждым днем Махову становилось все хуже. Появилась слабость, тошнота, рвота, началась диарея, а это уже последний звонок.
Отчаяние и страх, чувство потерянности, это все что сейчас испытывал Эрик. Он находился уже на грани нервного срыва, за которой после вспышки ярости наступит полная апатия, что только ускорит неизбежную кончину.
Махова пугала даже не сама смерть, пусть мучительная, а смерть в одиночестве в пугающей обстановке чуждой инопланетной среды. Странно? Но это так. Во что бы то ни стало, хотелось добраться до своих, а там будь что будет, пусть смерть, но среди людей. Но он не мог добраться до дома. Где-то ошибся. В состоянии отчаянии и нервозности сделал неправильный выбор и полетел не в то ответвление каньона и теперь, похоже, удаляется от модулей. Но и повернуть назад решимости уже не хватало.
Мысль о том, что, вдруг он все же летит в правильном направлении, а вернувшись назад он все испортит, более того потеряет стремительно истекающее отпущенное ему время жизни была невыносимой.
Он точно игла прошивал ткань слоя испарений, то поднимаясь, чтобы оглядеться, то опускаясь, чтобы хоть немного охладиться, уж больно жарко и сухо там наверху.
Стала подступать навязчивая мысль что он в какой-то момент просто пролетел мимо модулей. Снова и снова хотелось повернуть назад. Уже ничего не соображая он метался по ответвлениям то и дело залетая в тупики и окончательно запутался.
Несколько дней он летал вне каньонов, пересекая одно плато за другим от одного каньона до другого.
Так прошла еще неделя.
Выбившись из сил физических и эмоциональных, он приземлился на первом попавшемся на глаза пятачке скального выступа находящегося почти у самого слоя испарений. Увы, здесь никаких пещерок не обнаружилось, впрочем, сейчас ему уже было все равно. Набрав воды стекающей ручейком по мху и разбавив ее последними запасами сока, он напился и через силу погрызя корешков что завалялись в мешке Эрик просто разлегся под дельтапланом и желал только одного – смерти.
Конечно, умереть в его случае проще простого, только-то и нужно сделать шаг с выступа. Но любой живой организм цепляется за жизнь до последнего, даже если шансов на выживание никаких нет. Вот и Эрик не мог сознательно переступить черту и броситься вниз головой с километровой высоты, чтобы разбившись в лепешку стать кормом для зверья.
Впрочем он чувствовал что ему осталось недолго и рано или поздно он станет пищей для грифонов. Диарея и рвота замучили его, он так обессилил, что даже дыхание давалось ему с трудом.
Какой-то крик раздался невдалеке. Махов преодолев себя все же сел. Не хватало еще чтобы сюда налетела стая грифонов и сожрала его заживо, для этого нужно показать что он живой, шевелится.
Но стоило ему только сесть, как он тут же с поспешностью новобранца под злобным криком сержанта лег обратно, на этот раз животом на землю. Рядом, чуть ниже пролетали никакие не грифоны, а сахарианские дельтапланеристы. Много, очень много. С полсотни.
В голове Эрика лихорадочно забегали мысли.
«Кто они? Боевой отряд? – подумал Эрик. – Верно. Куда они летят?! Откуда? К модулям чтобы атаковать или уже обратно, вскрыв пару модулей?!»
Присмотревшись, Махов понял что, скорее всего дельтапланеристы летят на задание. Он не увидел ни одного сколько-нибудь поврежденного дельтаплана. Конечно до них слишком далеко чтобы разглядеть мелкие детали, но дырки бы просвечивались, возможно даже отсутствовали целые куски обшивки, но нет, ничего этого нет.
– Я спасен… Я спасен!
Эрик стал лихорадочно привязываться к своему дельтаплану. Все что ему нужно для спасения, это следовать за этим отрядом на достаточно удаленном расстоянии!
Посчитав, что дистанция до отряда достаточная, более того он может их потерять, что было бы совсем уж глупо, Махов прыгнул с выступа.
