Дмитрий Шидловский - Ритер
– Садись.
Ответив приказчику надменным, холодным взглядом, Таня забралась внутрь деревянного короба. Рабы вернули снятую стенку на место, и до слуха девушки донесся звук запираемых замочков. Почти сразу после этого она ощутила, что рабы подняли носилки и понесли куда-то. Сидя в кромешной темноте, Таня не могла видеть, куда ее несут, и лишь слышала барабанную дробь, которую отбивал дождь по крыше.
Двигались они достаточно долго. Настолько, что Таня даже потеряла счет времени. Однако, когда звуки дождя неожиданно стихли, а носилки опустились на землю, девушка вздрогнула. Вновь щелкнули замочки, и съемная стенка была снята. Щурясь от яркого света факелов, Таня выглянула из носилок и увидела, что они находятся в каком-то крытом помещении. Рядом с носилками стояли три человека: приказчик Леодра, один из воинов внешней стажи дворца и невысокий полноватый человек в голубой переливающейся тоге. «Неужели люди Ариса участвуют в таком мерзком деле, как торговля рабами?» – подумала Таня.
Человек в голубой тоге бросил на Таню беглый взгляд и повернулся к приказчику:
– Это и есть та танцовщица?
– Да, мой господин, – подобострастно поклонился ему приказчик.
– Твоему хозяину отведено время после пятой перемены блюд, – сообщил человек в тоге. – Тогда мы и выпустим ее.
– Как прикажете, господин, – снова поклонился приказчик. Повернувшись к Тане, он произнес: – Следуй за господином распорядителем. Ты будешь выполнять все его приказы.
Стараясь сохранять внешнюю невозмутимость, Таня выбралась из носилок. Это вызвало некоторые затруднения, поскольку предательски короткая юбка все время норовила задраться, а стражник, как назло, во все глаза рассматривал рабыню, явно надеясь увидеть побольше, чем позволял весьма откровенный костюм танцовщицы.
Распорядитель, впрочем, не выразил никаких эмоций и молча подал ей знак следовать за ним. Вместе они прошли длинным коридором и оказались в небольшой комнатке, больше напоминавшей тюремную камеру. Все ее убранство состояло из маленького стола и приделанной к стене лежанке. Единственным источником света была небольшая лампадка, укрепленная над столом.
– Жди здесь, – буркнул распорядитель и вышел из комнаты, заперев дверь снаружи.
Таня осмотрелась. Значит, вот где рабыни ожидают торгов. Девушка поежилась. Мысль об аукционе снова неприятно кольнула самолюбие. Еще больше смущало, что ее будут подавать, словно закуску, между сменой блюд. Впрочем, Таня тут же успокоилась тем, что она покуражится над незадачливыми покупателями. Боевой азарт снова взял верх над испугом. Теперь оставалось только ждать назначенного часа. А это, как известно, тяжелее всего.
Таня не знала, сколько прошло времени, с тех пор как ее привели в эту комнату. Впрочем, поскольку голод уже давал о себе знать, времени прошло уже достаточно много. Звук отпираемого засова заставил девушку вздрогнуть. Она мысленно приготовилась, что ее сейчас поведут на продажу, но вместо ожидаемого распорядителя со стражниками в комнату вошла юная рабыня с вазой фруктов в руках.
– Тебе приказано поесть, – сказала она, опуская вазу на стол, после чего повернулась и вышла, вновь заперев за собой дверь.
Таня нехотя принялась за еду. Когда стоявшее перед ней блюдо опустело, девушка попыталась прислушаться к доносившимся извне звукам. Однако ничего, кроме далекого шума дождя да изредка доносившихся невнятных голосов, разобрать не смогла. Снова потянулись часы ожидания.
Шаги распорядителя она узнала сразу и тут же поняла, что он идет за ней. Когда дверь открылась, Таня встретила его стоя. Распорядитель смерил ее безразличным взглядом.
– Пошли, рабыня. Настал твой час.
Вместе они вышли в уже знакомый коридор, но направились в другом направлении, поднялись по высокой и неудобной винтовой лестнице, потом миновали коридор, стены которого были задрапированы красным шелком, и неожиданно вышли в огромный зал, ярко освещенный множеством факелов. Слева зал оканчивался достаточно широким проходом, закрытым тяжелым, расшитым золотом занавесом. Здесь сновало множество людей. Слуги таскали за занавес огромные наполненные едой блюда и выносили оттуда грязную посуду. Группа акробатов разминалась в дальнем углу. Неподалеку от них о чем-то судачили двое распорядителей в голубых тогах.
К Тане подбежал доставивший ее сюда приказчик. Он явно волновался.
– Скорее. Времени уже совсем не осталось. Ты должна посмотреть место, где будешь танцевать.
Он грубо схватил девушку за руку и потащил к занавесу. Аккуратно отодвинув край тяжелой материи, он подтолкнул ее вперед и жестом приказал осмотреть помещение. Вытянув шею, Таня разглядела еще больший зал, освещенный множеством изящных металлических светильников, укрепленных на стенах. Почти все его пространство занимали установленные амфитеатром столы, покрытые белыми скатертями. За ними сидели мужчины и женщины в разноцветных тогах. Блеск их украшений из золота и драгоценных камней мог соперничать с сиянием дневного светила. Все они увлеченно поглощали всевозможные яства и напитки, которыми были обильно уставлены столы. Пирующим прислуживали девушки в костюмах, которые Таня определила бы как купальник-бикини, и мужчины в набедренных повязках-юбочках. Откуда-то сверху лилась медленная музыка. В середине образованного столами полукруга за отдельным столом восседал наместник города Hec. За его спиной неторопливо вышагивал, явно скучая, Арис в боевом облачении.
– Ну что, поняла, где плясать будешь? – прошептал Тане на ухо приказчик. – Смотри, не ошибись.
– Что-то странное место для торгов, – удивленно повернулась к нему Таня.
– Какие торги, дура?! – яростно зашипел приказчик. – Тебе дозволено танцевать перед самим наместником и лучшими людьми города на праздновании дней Велеса. Торги начнутся завтра. Но если здесь хозяина подведешь, тебе до них не дожить. И на смерть легкую можешь не рассчитывать. Тут борделем не отделаешься. Или собаками порвут, или быком затопчут. Поняла?
Таня похолодела. Значит, это еще не торги? Значит, ей еще предстоит пройти через такой позор: плясать танец осы… да попросту исполнить изысканный стриптиз перед огромным стечением народа… перед возлюбленным, перед самим Арисом! Но и бунтовать было нельзя. Ведь даже если приказчик только пугал казнью, прояви она здесь непокорность, и Леодр наверняка не выставит ее на торги. И тогда прощай выкуп, прощай надежды на свободу и сладкую месть. Если бы больше всего на свете Тана не боялась показать свою слабость перед этими людьми, то наверняка сейчас расплакалась бы.
Чтобы скрыть свои чувства от приказчика, Таня снова прильнула к щели в занавесе. Она увидела, как из-за одного из столов поднимается и выходит в центр зала Леодр. Как только купец степенно поклонился наместнику и сидящим по обе стороны от него людям, музыка смолкла, и вышедший принялся произносить здравицы в честь наместника и городского совета. Речь купца была напыщенной и крайне подобострастной. Не брезгуя грубой лестью, купец славил мудрое правление наместника, при котором, якобы, город расцвел как никогда, и всячески превозносил деловые и человеческие качества всего городского совета и купцов славного города Hec. Закончил он свою речь словами о том, что, дабы усладить изысканный вкус обожаемого наместника и лучших людей города, он смиренно просит присутствующих посмотреть диковинный танец из дальней страны, который исполнит юная рабыня-варварка.
– Выйди и встань подле господина, – яростно прошептал приказчик и подтолкнул вперед Таню.
Не чувствуя под собой ног, Таня выскользнула из-за занавеса и вышла вперед. Гул голосов стих. Взгляды всех присутствующих были обращены на нее. Даже Арис заинтересовался происходящим и встал за спинкой кресла наместника, с прищуром рассматривая танцовщицу.
– Поклонись в пояс и глаза опусти в пол, – одними губами прошептал Леодр, когда Таня встала рядом с ним.
Таня медленно поклонилась и снова выпрямилась, холодно глядя на наместника. Тот рассматривал ее слегка помутневшим от выпитого вина взглядом. То, что какая-то рабыня смеет прямо смотреть на него, похоже, немало раздражало влиятельного боярина.
– Это кто? – указал он на Таню обглоданной костью.
– Моя новая танцовщица, – с поклоном ответил Леодр.
– Так пусть танцует, а не пялится на лучших людей, как корова на торгу, – рыгнул наместник, бросая кость в золотую миску.
Таня почувствовала, как краска приливает к лицу.
– Конечно, она сейчас станцует, сиятельный боярин, – хитро улыбнулся Леодр. – Но вначале я хочу спросить, не узнаешь ли ты ее?
– Рабыню?! – Наместник изумленно посмотрел на Леодра, а потом перевел взгляд на Таню. Внезапно проблеск сознания появился в его затуманенных вином глазах. – Погоди, это не…
– Эта та самая девушка, которую ты присмотрел на торгу три месяца назад, – напомнил Леодр.
