Сергей Недоруб - Новая Зона. Вертикаль власти

Догадываться о содержании не пришлось — командир озвучил принятие им решение.

— Разворачиваемся, — сказал он. — Летим обратно в Москву.

Бойцы не сказали ни слова. Приказ есть приказ. Командир поставил их в известность, только и всего. Передать распоряжение пилотам ему следовало самостоятельно, так что он направился к кабине, попутно хватаясь за свисающие с потолка страховочные петли.

Следующего шанса на перелом ситуации могло не представиться. Собравшись, Виктор обогнул ящики и поднял пистолет.

Первые две пули сразили бойца, сидящего на скамье по левому борту. Второй схватился за автомат, но детектив пустил ему три пули в грудь. В ОРАКУЛе его учили, что снимать бронежилет нельзя, пока не окажешься на «чистом» объекте. То ли боец такого инструктажа не получал, то ли счел самолет достаточно чистым — уже не имело значения. Пули пронзили ему сердце и легкие, боец был мертв еще до того, как упал.

Грохот выстрелов наверняка был слышен в кабине, на дверь которой Виктор тут же нацелился. Наверняка о случившемся уже сообщили на землю. Вряд ли кто-то из кабины выйдет, чтобы разобраться с неизвестным диверсантом в хвосте. Дверь бронирована. Им проще приземлиться и поручить силам подкрепления сделать все остальное. Летел ли самолет на прежнюю базу, или же направлялся в другое место в Москве — в любом случае после приземления его будут встречать две сотни стволов. Приземляться было нельзя. Следовало любой ценой прорваться в кабину. Однако два пилота и командир при оружии оставались большой проблемой.

Влад в ужасе глядел на Виктора, стараясь вжаться в рифленый металл перегородки за спиной.

— Тихо, — сказал ему Виктор и наклонился поближе. — Никаких имен.

Юрист закивал. Похоже, он не сразу сообразил, кто перед ним появился, как черт из табакерки. Он выглядел очень плохо. Виктор не знал, чем ему можно помочь и возможно ли это вообще. Ранения от взрыва, прерывание лечения, побои, полученные от профессионалов, и сильная тряска заметно отразились на его состоянии. Ему было тяжело дышать, каждый вздох сопровождался хрипом. Взгляд был расфокусирован, Влад еле держал голову. Если бы не недавний укол, он бы уже упал в обморок или впал в кому, но сейчас он испытывал страдания просто от того, что находился в сознании.

Виктор взял его за плечо.

— Влад, ты меня слышишь? — прокричал он. — Это ты подложил бомбу?

Никакой реакции. Виктор не был уверен, что юрист понял его.

— Кто подложил бомбу? — повторил он чуть громче, глянув в сторону кабины и чуть шевеля пистолетом. — Кто?

Телефон зазвонил так внезапно, что Виктор чуть не выстрелил в пол. Он выпрямился, вытаскивая свою трубку. Номер был неизвестен.

— Да, — крикнул он и тут же, изменившись в лице, отступил назад. — Борланд? Откуда ты звонишь?!

Частная клиника «Альстромера» не имела никаких особых логотипов, по которым можно было бы догадаться, что все ее пациенты имели то или иное отношение к радиоактивному облучению. С медицинской точки зрения, больной, нуждающийся в операции, ничем радикально не отличался от точно такого же больного, но вдобавок облученного. Радиация сама по себе не заразна, и учреждать специализированную больницу для ее жертв не было нужды. Но в Москве это был не самый загадочный способ делать деньги. Людей с неопасными для здоровья дозами облучения в столице было выше крыши, и, даже если им требовался всего лишь стоматолог, они все равно предпочитали «Альстромеру».

Эмиль припарковал служебный «Фиат» неподалеку, не спеша проделал путь до клиники, внимательно все осматривая. Прошел через раздвижные двери.

— Я к Ольге Коротковой, — сообщил он девушке в приемной. — По приглашению.

Спустя пять минут Эмиль получил белый халат и бахилы. Не очень удобно — быстро пистолет не вытащить. Зайдя за угол, Эмиль переложил оружие в карман халата и прикрыл его снятым в одной из палат полотенцем.

Проходя мимо очередной палаты, Эмиль остановился, затем вернулся к двери и заглянул внутрь. Здесь никого не было, кроме пациентки, отходящей от наркоза. Кислородная трубка во рту сначала не позволила опознать ее с первого взгляда, но Эмиль обладал прекрасной памятью. Он точно видел эту девушку раньше, пусть и на фотографии.

Вспомнив, Эмиль снял с боку кровати кусок картона с описанием болезни, быстро просмотрел. Судя по данным, девушке успешно вытащили металлический стержень из головы, попавший в заднюю часть черепа в результате взрыва. Сейчас она шла на поправку.

Взяв синий маркер из пластикового стаканчика на столе, Эмиль дописал на картоне:

«Тучка, Полина Геннадиевна».

Затем он вернул картонку на место и перевел взгляд на девушку.

— Не волнуйся, — тихо сказал он. — Я не за тобой пришел. Марк будет должен мне пиво.

Он вернулся в коридор и дошел до палаты Ольги. Там тоже никого не оказалось из персонала. Похоже, что у «Альстромеры» были проблемы с кадрами. Неплохо бы посоветовать начальству ЦАЯ купить эту клинику для своих нужд. Хотя никакого ЦАЯ, вероятно, скоро не станет.

Эмиль тихо зашел в палату и прикрыл за собой дверь. Ольга лежала на кровати, закрыв глаза. От ее пальца отходил провод измерителя пульса.

— Привет, — сказал Эмиль, вытаскивая пистолет и навинчивая на дуло глушитель.

— Эй, ты что задумал? — спросил Уотсон с испугом. — Прекращай!

Борланд приложил заточку к стеклу, сделал несколько глубоких надрезов в определенных местах. Уотсон долго дергал ручку двери, прежде чем вспомнил, что надо нажать на кнопку. В ожидании охранника, который бы открыл ему с той стороны, он испуганно прижался к двери и смотрел, как Борланд хватает стул и с силой бьет им в стекло.

Звук разбивающейся перегородки слился с воем сирены. Борланд расширил отверстие, затем полез сквозь него. Уотсон в ужасе затрясся.

Дверь со стороны Борланда открылась раньше. Забежали двое бойцов с дубинками. Один попытался схватить Борланда за ногу, но сталкер был уже по ту сторону. Схватив Уотсона, Борланд толкнул его головой в образовавшийся проем, заблокировав лаз, и вытащил телефон из кармана пиджака.

Открылась вторая дверь, через которую «адвокат» должен был выйти. Борланд набросился на охранника в белой рубашке, приставил заточку к его горлу.

— Пикнешь хоть слово — трахеи заверну, — пригрозил он. Неизвестно, как охранник интерпретировал его слова, но он молча закивал. Борланд двинул его коленом в живот, схватил дубинку и помчался по коридору.

Впереди раскрылись ворота, впустившие поток солнечного света. В них ворвались человек семь. Борланд завернул в коридор, домчался до перекрестка, прокручивая в голове план этажа. Здесь не было автоматических перегородок, закрывающихся по тревоге, иначе дело бы обстояло совсем скверно. Сталкер уже слышал вокруг себя грохот запирающихся замков, топот тяжелых сапог и даже лай собак.