Последний протокол - Ник Тарасов
— Мне не нравится такое любопытство, — я принял решение. — Шумахер, полный вперед! Идем на перехват!
Двигатель «Мамонта» взревел, и двадцатитонная махина рванула вперед, поднимая тучи пыли. Неизвестный транспорт на горизонте тоже ускорился, пытаясь оторваться. Началась гонка.
Но «Мамонт» был не гоночным болидом. Наш противник был быстрее. Расстояние между нами начало увеличиваться.
— Не уйдет, — прорычал я. — Ворон, на башню! Крупнокалиберный — твой! Целься по колесам!
Ворон без слов кивнул и полез в люк башни. Через несколько секунд над нашими головами громыхнуло. Мощная очередь из 14,5-мм пулемета ушла в сторону преследователя.
— Недолет! — доложил Ворон. — Дальность прицеливания предельная! Еще немного!
Шумахер выжимал из БТРа все, на что тот был способен. Мы неслись по камням и ухабам, машину трясло так, что, казалось, она вот-вот развалится. Но расстояние сокращалось.
Раздался очередной выстрел.
— Есть! — крикнул Ворон. — Попал!
Я видел в триплекс, как неизвестная машина вильнула, из-под ее колес полетели искры. Она сбавила скорость, но продолжала двигаться. Это был не автомобиль. Это был багги. Легкая рама, огромные колеса, одно место для водителя. И водитель… он был одет в какой-то странный, облегающий костюм с закрытым шлемом.
— Еще! — крикнул я.
Вторая очередь. На этот раз удачно. Багги подпрыгнул, перевернулся в воздухе и рухнул на землю, превратившись в груду искореженного металла.
Мы подъехали через минуту. Я спрыгнул на землю первым, сжимая в руках «Аргус». За мной высыпала остальная команда.
Водитель лежал в нескольких метрах от обломков. Его выбросило при ударе. Он не двигался. Костюм был из какого-то темного, матового материала, без единого шва. Шлем — полностью глухой, с зеркальным забралом.
Я осторожно подошел ближе.
— Зета?
«Жизненных показателей нет. Он мертв».
Я присел рядом с телом. Попытался снять шлем, но не нашел ни застежек, ни стыков. Он был словно продолжением костюма.
— Кира, помоги.
Кира подошла с портативным резаком. Она включила его, и тонкий луч плазмы коснулся шлема. Раздался шипящий звук, пошел едкий дым.
— Странный сплав, — пробормотала она. — Никогда такого не видела.
Наконец, она прорезала в шлеме отверстие. Я заглянул внутрь и отшатнулся.
Там не было лица.
Вместо человеческой головы внутри шлема была сложная конструкция из проводов, микросхем и светящихся трубок, соединенная с позвоночником. Это был не человек в костюме. Это был киборг. Но не такой, как у Эгрегора — не грубый гибрид плоти и ржавого железа. Это было произведение искусства. Изящное, сложное, совершенное.
— Что за… — выдохнул Дрейк у меня за спиной.
«Это дроид», — констатировала Зета. «Биомеханический аватар, управляемый дистанционно. Очень продвинутая модель. Похоже, мы уничтожили всего лишь марионетку».
Я выпрямился, глядя на искореженные остатки багги. Марионетка. Значит, кукловод где-то рядом. И он знает, что мы здесь. И что мы только что уничтожили его разведчика.
В этот момент мой интерфейс вспыхнул красным.
«ВНИМАНИЕ! ЗАФИКСИРОВАНА ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ФЛУКТУАЦИЯ! ВЫСОКОЙ МОЩНОСТИ! ИСТОЧНИК… ПРЯМО НАД НАМИ!»
Я поднял голову. Небо было чистым и пустым. Но я чувствовал это. Давление. Словно на нас смотрели.
— ВСЕ В БТР! БЫСТРО! — заорал я.
Мы бросились к машине. И в этот момент мир исчез.
Не было ни вспышки, ни звука. Просто реальность на мгновение исказилась, как изображение на сломанном экране. А в следующую секунду наш двадцатитонный «Мамонт», наша крепость на колесах, просто… разлетелся на куски. Не взорвался, нет. Его словно разобрали на атомы. Мельчайшие частицы металла, пластика и керамики облаком взметнулись в воздух и тут же опали на землю серым, безжизненным пеплом.
Нас швырнуло ударной волной. Я прокатился по земле несколько метров, больно ударившись плечом. Когда я поднял голову, на месте нашего БТРа не было ничего. Только ровное пятно серой пыли на земле. И наши рюкзаки, которые мы успели скинуть перед осмотром багги.
Все наше снаряжение, боеприпасы, еда, вода, медикаменты — все, что было внутри БТРа — исчезло. Превратилось в прах.
Мы остались одни. Посреди пустоши. В трехстах километрах от дома. Без транспорта, почти без припасов.
И где-то там, в невидимом небе над нами, был тот, кто только что, играючи, уничтожил нашу бронированную крепость.
Игра закончилась. Началась охота. И дичью в ней были мы.
Глава 20
Мир вернулся ко мне по кускам. Сначала — боль. Тупая, пульсирующая в затылке, и острая, режущая в плече. Потом — звук. Высокочастотный звон в ушах, похожий на предсмертный писк догорающей электроники. И, наконец, — зрение. Красная пелена, медленно редеющая, сквозь которую проступали размытые силуэты на фоне серого, безразличного неба. Я лежал на земле, вдыхая пыль, пахнущую озоном и смертью нашего «Мамонта».
Я моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Красные пятна перед глазами оказались кровью, стекающей по лицу из рассеченной брови. Я с трудом повернул голову. В нескольких метрах от меня, лицом вниз, лежала Кира. Неподвижно. Холодный, липкий ужас, более страшный, чем любая боль, сжал мое сердце.
— Зета… доклад… — прохрипел я, и слова царапнули горло, словно наждак. Кровавая пелена снова заволокла зрение.
«Макс, лежи спокойно. Не двигайся», — ее голос в моей голове был не просто спокойным. Он был напряжен, как натянутая струна, вибрирующая от колоссального напряжения. «Я перенаправляю часть твоей энергии на экстренную регенерацию. У тебя трещина в плечевой кости и сотрясение средней тяжести».
— Кира… — выдохнул я.
«Она без сознания. Ударная волна. Но ее жизненные показатели стабильны. Внутренних повреждений нет. Я уже запустила в ее импланте протокол мягкой нейростимуляции. Она скоро придет в себя».
Я выдохнул с облегчением, которое тут же сменилось новой волной тревоги.
— Остальные?
«Дрейк в десяти метрах от тебя. Сильное сотрясение, но судя по всему кости целы. Он в сознании, пытается встать. Рыжий, Ворон и Шумахер… они были ближе к БТРу. Их накрыло основной ударной волной. Множественные переломы, ожоги. Ворон в самом тяжелом состоянии. Они живы, но без немедленной помощи…»
Она не закончила. И не нужно было. Я знал, что это значит.
— А враг? — прошептал я, боясь поднять голову.
«Прямо над нами. В двадцати метрах. Флаер класса „перехватчик“. В режиме активной стелс-маскировки. Я вижу его только в электромагнитном спектре. Он висит, сканирует. Похоже, пилот изучает результаты своего выстрела».
Значит, мы на мушке. Как жуки под лупой. Любое движение, и нас ждет та же участь, что и «Мамонт».
— Ты можешь… что-нибудь сделать?
«Я уже делаю. С того момента, как он выстрелил, я анализирую его системы. Они невероятно сложны, архитектура мне незнакома. Но протоколы управления… в них есть знакомые элементы. Отголоски технологий моих создателей. Я нашла лазейку. Мне нужно еще…
