Небесный Трон 13. Часть 1 - Юрий Александрович Москаленко
Настоящий же Игг в этот момент напал спереди. Отвлечённый обманкой Медоед едва успел поймать один из мечей энта свободной рукой в артефактной перчатке, но вот второй клинок остановить не успел. Усиленное восьмитомником, Волей и немалыми параметрами Игга оружие ударило в грудь наёмника и…
Жестко отскочило, даже не поцарапав её.
Мгновение спустя Иггдрасиль отпустил захваченный меч, дабы заблокировать взметнувшуюся ногу Медоеда. Удар страшной силы столкнулся с безумной регенерацией энта, выталкивающей весь урон. Борьба продлилась всего миг, после чего парня, всё же сумевшего рассеять Волей часть силы врага, отбросило обратно в туман.
Перекатившись по полу и резко вскочив, энт поморщился. Он не только потерял оружие, но ещё и серьёзно нагрузил свою линию крови. Такими темпами она выдержит ещё максимум два подобных пропущенных удара, после чего регенерация сильно ослабнет, даже несмотря на наличие капель Сердечной Крови Гидры.
«Он действительно безумно крепкий, — признал парень, думая об увиденном в свитке воспоминании о нападении Медоеда на Кая. — Я собирался перегрузить его защиту и измотать, но такими темпами скорее меня прибьют, чем я ослаблю его броню. Нужно действовать иначе».
Решив сменить тактику и повременить с открытыми нападениями, Иггдрасиль погрузился частичкой сознания в Хранилище, перебирая имеющиеся у него достаточно сильные артефакты. Как бы сыну Кая ни хотелось справиться самому, он всё же был вынужден признать свои недостатки и ограниченность. Отсутствие Божественной Силы изрядно напрягало его, но ничего поделать он не мог — слишком мало времени прошло после прорыва на ступень Звёздного Императора. Игг не мог сформировать абы какую способность, а для чего-то действительно серьёзного и стоящего божествам обычно требовалось как минимум от трех до четырех тысяч лет. Талантливый Вознесённый мог справиться и быстрее, поэтому уже в Пагоде успел заложить основу будущей Божественной Силы. Теперь же оставалось лишь взращивать её, на что нужно было не меньше двух десятилетий.
Выбрав артефакт и придумав новый план, Игг уже практически приступил к его реализации, как вдруг Медоед внезапно рванул в его сторону. Искажение пространства явно действовало на него, но он всё равно направлялся четко к цели.
Изумившийся Иггдрасиль попытался броситься в сторону, но его тело неожиданно ослабело, а разум — замедлился. Только сейчас он ощутил внутри себя могущественный яд, что уже заполнил округу вместе с дыханием наёмника. Скрытая отрава постепенно копилась в энте, совершенно никак не проявляя себя до этого самого момента. Даже линия крови Девятиглавой Небесной Гидры, что уже активизировала борьбу, ничего до этого не замечала.
Не успевающему отступить парню оставалось только защищаться. Противник явно ощущал Игга за счёт яда в его теле, наконец пробудившегося от бездействия по мысленному приказу наёмника.
Быстро сократив дистанцию, Медоед подпрыгнул и, горизонтально закрутившись в воздухе, обрушил на Игга покрытую бронированным шипастым ботинком ногу. Замедленный парень никак не успевал выставить меч, да и прекрасно понимал всю бессмысленность этого действия, учитывая защищённость противника. Нога обрушилась на скрещенные над головой энта руки, и тот резко присел от колоссальной нагрузки. Спустя миг предплечья Иггдрасиля сломались, но всё же позволили ему успеть слегка отклониться в сторону. Направляющаяся к голове голень Медоеда в итоге опустилась на его правое плечо. Регенерация, которую парень сознательно сдержал в момент удара по рукам, активировалась на полную. Игг ошибочно рассчитывал, что сможет выдержать и этот удар. Мощь наёмника оставалась прежней, но сама атака оказалась совершенно иной. В прошлый раз Божественная Воля Медоеда просто усиливала проникающий эффект ударов, но теперь действовала совершенно иначе — подавляла регенерацию. В конце концов исцеляющая сила Гидры, отталкивающая любой урон, не выдержала напора, и правое плечо отскочившего Иггдрасиля превратилось в кровавое месиво, а рука повисла безвольной плетью. И всё же парню сильно повезло, что удар не оторвал конечность вместе с изрядно повреждённой Божественной Оболочкой. Восстановить такое было бы гораздо сложнее.
Отступивший Иггдрасиль уже практически справился с ядом, но бросившийся следом наёмник всё ещё ощущал его. Оставалась всего пара шагов, когда из тумана сбоку от Медоеда выскочил Илларион.
Пугающе быстро остановившись и одновременно с этим отклонившись слегка назад, зверь пропустил атаку перед собой, а затем молниеносно нанёс ответный удар. Линия крови ложного потомка Гидры сумела на миг сдержать его, вслед за чем ладонь Медоеда вонзилась в живот Иллариона. Правда, погрузиться достаточно глубоко не успела — мощнейший удар неожиданно оттолкнул и сбил наёмника с ног. Возникшая перед ним Лилит ярко пылала в облике Частичной Трансформации Феникса. Воспользовавшись Полётом Феникса, ускоряющим её до предела, девушка ударила врага сдвоенными кулаками. Руки прострелила боль от столкновения с непробиваемой защитой Медоеда, но девушка всё же оттолкнула его и позволила уберечь Иллариона от более страшного ранения.
Ныне, являясь божеством, Лилит больше не тратила время жизни ради использования линии крови Прародителя Фениксов, вместо этого испытывая сильную нагрузку на Божественную Оболочку. Сейчас она уже применяла максимум сил в «безопасном» режиме, но если возжелала бы большего (например, Полную Трансформацию Золотого Феникса), то тогда её Божественная Оболочка начала бы постепенно разрушаться.
Окутав Целительным Пламенем и отбросив в туман раненого Иллариона, Лилит с неверием уставилась на Медоеда. После удара тот покрылся её Золотым Пламенем Прародителя Фениксов, но при этом оставался совершенно невредимым. Его защита спокойно выдерживала безумный жар, от которого страдали даже адаптировавшиеся Мантикоры. Впрочем, кое-чего Лилит всё же добилась — зверь слегка зарычал. Только не от боли, а от жара и неприятных ощущений. Он мог бы даже погасить пламя, только для этого требовалась концентрация, чего в бою он позволить себе никак не мог.
Отбросив сторонние мысли, Медоед сфокусировался на Лилит. Она ещё не успела пропитаться ядом, а Иггдрасиль уже избавился от него, но проблемой для мужчины это не стало. Они находились достаточно близко, чтобы его восприятие, наконец подстроившееся под туман с помощью Божественной Воли, позволяло обнаружить их.
Однако не успел наёмник сделать и шага, как вдруг впервые за бой испытал настоящую опасность. Ощущая её сразу отовсюду, он прикрыл голову и сердце руками, попутно все же усилив концентрацию — на восприятии. Вдруг дернувшись в сторону, он резко подскочил. Мгновение спустя из плотно укутавшего пол тумана вырвался едва заметный снаряд рейлгана, под углом направляющийся прямо в грудь Медоеда. Двигаясь на безумной скорости, выстрел достиг цели раньше, чем тот успел прикрыться рукой.
Сквозь тело Вознесённого прошла безумная ударная волна рассеянной силы. Мелькнула вспышка молнии,
