Зло всегда рядом - Хайдарали Мирзоевич Усманов
– Ваше Сиятельство! Но кого нам тогда задержать? – Сразу же растерялся десятник, заметив то, как приободрился этот хозяин постоялого двора, но всё так же продолжая прятаться за Зверем, недовольно косившимся на этого странного толстяка. – Ведь умер дворянин! Титульный… Что нам делать? С нас же спросят!
– А вы хотя бы проверяли ту еду, которую они ели? – Внимательно посмотрел я на десятника, который тут же напрягся, когда понял своё упущение. – Может быть он сюда приехал уже отравленным? Вы пробы еды взяли? Еду… Вино… Вы взяли эти пробы? Нет? Так как вы можете сказать, что он отравился именно здесь? Может быть его кто-то по дороге отравил медленным ядом, а он просто умер здесь. А теперь вы виновным сделали невиновного. Вы что же думаете, что королю понравится подобное известие?
Всполошившиеся стражники тут же понеслись обратно в здание постоялого двора, едва услышав громкий рёв десятника, за требуемыми пробами. А сам десятник, вежливо поклонившись, подошел ко мне и попросил помощи. Так как он видел по моему перстню, что я не только маг-артефактор, но ещё и одарённый в Стихии Природы. Поэтому и попросил проверить эту еду на наличие яда. Я напомнил его о том, что яд вообще-то может быть не только в еде. Но и в вине. Поэтому он сам побежал следом, чтобы принести мне всё то, что было необходимо проверить.
Пока они бегали, я просто отмахнулся рукой от этого хозяина постоялого двора, который уже вовсю бормотал слова благодарности, и различные обещания приветствовать меня в любое время суток, и всегда держать для меня свободную комнату, если только я соблаговолю остановится в его постоянном дворе. Я никогда не жаловался на его услуги. Поэтому какой мне смысл давать его обвинять в чём-либо? К тому же, мне сразу показалось, что вся эта ситуация складывалась как-то странно.
Когда вынесли тело умершего дворянина, уже слегка опухшего за эту ночь, мне хватило буквально одного взгляда, при помощи магии Жизни и Природы, чтобы понять главное. Он действительно был отравлен. Причём отравлен он был достаточно сильнодействующим и быстрым ядом. Хотя я сразу скажу о том, что яд был не очень обычный. Он разлагался буквально на моих глазах. И я успел застать остатки его действия. Именно по той причине, что он находился у него на губах. Смешно звучит, правда? А вот в организме яда уже не было. Там он уже полностью разложился. Стражники тут же приволокли ко мне и блюда с едой. Посмотрев на которые, я тут же отмёл их в сторону. Еда была чистой. А вот вино… Бутылка вина оказалась чистой от яда. Странно. А вот кубок, из которого он пил, сразу показался мне сразу необычным. По краю кубка можно было заметить полосу этого же самого яда. Отравитель не подумал о том, что я буду проверять не только тело несчастного, который умер. Но и посуду, с которой он употреблял пищу. Так иногда делали, чтобы яд попал именно к тому самому разумному, который должен был умереть. Тут же как раз всё складывалось один к одному. Отравили этого разумного действительно на этом постоялом дворе. Но кто? Вряд ли это сделал сам хозяин. К тому же, этот кубок был, сам по себе, весьма необычным. Да, он серебряный. Но вы хотя бы хоть раз видели, чтобы вам предоставили на постоялом дворе серебряную посуду? Да она, в лучшем случае, будет медной. По той причине, что такую посуду простые люди, которые держат постоялые дворы не держат даже для почётных гостей или дворян. Тем более, что на боку этого кубка можно было увидеть следы дворянского герба. Посуда старая. И именно за такой кубок хозяин постоялого двора мог оказаться на виселице, или на каторге. Всё зависит от того, что захочет ему предоставить судья, который будет рассматривать дело о хищении родовой посуды. Представьте себе, здесь было и такое. Я даже не стал интересоваться тем, как этот кубок оказался в комнате данного индивидуума. Меня сразу насторожило кое-что другое.
– А с кем он ехал? – Внимательно посмотрел я на десятника королевской стражи, который видимо уже сам прекрасно понял своё упущение, и практически мгновенно побледнел. – А ну-ка… Приведите ко мне того, с кем он ехал? Хочу посмотреть в глаза настоящему отравителю.
Судя по лицу десятника королевской стражи, он понял, что сейчас вмешался в дворянские интриги. А это не то дело, которое он может решить сам, и на месте. По сути, он даже не мог арестовать дворянина за убийство себе подобного, если такое и произошло. Это мог сделать только дворянин выше рангом. Однако сейчас он услышал мой приказ. Так что имел полное право начать действовать. Ведь несмотря на то, что на этом разумном была цепь барона, у меня было подозрение, что эта ситуация касалась отнюдь не барона. И всего лишь по той причине, что в данном случае у него на пальце был бы перстень рода. Как я уже говорил. Герб на посуде совпадал с гербом на одежде этого несчастного. То есть, посуда была действительно родовой. Цепь говорила о том, что он родственник настоящего барона. И может претендовать на титул данного дворянина, если с представителями основной семейной ячейки этого рода что-то случится. Но не более того… Именно поэтому я и почувствовал какую-то каверзу во всём происходящем. Странно это всё было? Разумный, который не имеет права на герб, но им пользуется… Посуда, которую он явно взял без разрешения хозяина. Отравление, причём явно на чужой территории, потому что этот герб не имеет отношения к королевству Муран. Ну, это было понятно потому, что он был достаточно старый. Вот только все старые гербы нам преподавали на занятиях в Академии. И его там не было. Поэтому мне всё это сразу и показалось уж очень странным.
– Что это вы себе позволяете? – Услышал я возмущённый крик из здания постоялого двора, прежде чем оттуда старательные стражники, вместе с десятником, не вывели под руки достаточно молодую и красивую женщину, которая всё норовила вырваться из их рук, при этом следом за ней вышла и молоденькая девушка, видимо служанка, которая безропотно несла ребёнка. Что сразу меня насторожило ещё больше. Женщина с ребёнком? По повадкам, это была достаточно высокородная дама. Или она просто привыкла жить в роскоши и удовольствии? Сейчас же для неё было странным, что обычные стражники чуть ли не под конвоем вывели её из здания,
