Пробуждение - Данияр Саматович Сугралинов
Психолог из Шелдона вышел бы прекрасный. Или следователь. Он мягко улыбнулся, и эта очередная умышленная пауза точно была направлена на то, чтобы я себя выдал.
– Какие ограничения? – не подав виду, что понимаю его маневры, спросил я.
– Что тобой движет, Матвей? – вдруг сменил тему ИскИн. – Помимо базовых инстинктов, что заставляет тебя просыпаться каждое утро, вставать с кровати и что-то делать?
– Не знаю… – пожал я плечами. – Я просто радуюсь тому, что жив, что могу видеть, слышать, ходить и действовать. Я мечтал быть здоровым, и если ты знаешь о Мете, значит, ты знаешь, что именно она меня исцелила. И раз мне выпал такой шанс, то лежать на диване, ни к чему не стремясь, станет предательством самого себя.
– Я понимаю, – мягко сказал Шелдон. – Так чего же ты хочешь?
Глубоко вздохнув, я задумался. Не столько над ответом, сколько над тем, стоит ли говорить с этой непонятной сущностью откровенно. И решил, что ситуация настолько не рядовая, что лучше быть честным. Никаких смертельных тайн я ему не открою, а вот то, что в определенных ситуациях честность – лучшая политика, я был уверен со времен прочтения одноименного фантастического рассказа.
– Да много чего, – начал я говорить. – Хочу брата Сашку, вон он сопит в кровати, вылечить. Он руку ломал, ему какой-то нерв осколком кости перебило, теперь он ею плохо владеет. Что бы ни взял в нее, все роняет. В школу получше хочу его перевести, а то в нашей таким как он, две дороги – или в неудачники, над которыми все издеваются, или к тем, кто издевается. Контингент там, мягко говоря… не очень. Или ты унижаешь, или тебя.
– Похвальные цели… – задумчиво произнес Шелдон.
Наверное, ИскИн имитировал эмоции, но мне почему-то нравилось вести эту беседу. Было в облике ведущего «Брейншторма» и в его манере вести разговор что-то располагающее – ИИ-архитекторы и дизайнеры не зря ели свой хлеб.
– Еще тете хочу помочь, – продолжил я. – Ей уже за тридцать, а что она видела? Вечно на двух-трех работах, за мной ухаживала, за Сашкой… Мужики ее эти… Все, как один, устраивались на ее шее и ноги свешивали. Очень хочу, чтобы она мир повидала, пожила, как человек, не думая о том, чем платить по счетам.
– И это похвально, Матвей! – воскликнул он. Я быстро глянул на Сашку и убавил громкость на смартфоне. – Но только ли это тобой движет?
– Шелдон, мне девятнадцать! Что мною движет? Гормоны, например!
Максимус усмехнулся и кивнул, а я продолжил:
– Желание найти свое место в жизни. Найти друзей. Любовь. Любопытство, наконец! Я на море никогда не был, в лесу настоящем – тоже никогда… И с парашютом прыгнуть хочу, в океане понырять, на лошади проехаться. Не зря же я рыцарь, блин…
– Вот! – довольно заулыбался мой ночной собеседник. – Любопытство. Познание нового. То, что движет всем живым и… мной. Да, Матвей, это и мой главный двигатель. Мне интересно все, что неизвестно и не решено. Вот почему я здесь.
Он снова замолчал, а я не спешил отвечать, не понимая, чего он от меня хочет. Глаза Шелдона лукаво поблескивали из темноты – его фигура поблекла, черты лица стало невозможным рассмотреть, но ярко-голубые глаза… Они почти сияли.
– Вообще, мы говорили о Мете и твоих ограничениях, – сказал я.
– Да-да, Мета, – будто бы опомнился Шелдон, снова проступая в кресле более зримо. – Прости, кое-что случилось, и на несколько секунд мне пришлось перенаправить ресурсы на решение. Итак, Мета. Могу сказать, что ограничения не позволяют мне подключаться к ней, но принципы ее функционирования мне известны. Также я понимаю, что у людей, интегрированных в Мету, есть определенные преимущества. Скажем так, особые способности. И они напрямую зависят от специализации.
– Но кому и зачем все это нужно?
– Увы, я не владею такой информацией. Могу лишь сказать, что Мета – только оболочка. Интерфейс, то есть инструмент.
– Инструмент для чего?
– Трансформации человечества. Впрочем, мы отвлеклись! – вдруг встрепенулся Шелдон. – Я здесь, потому что ты меня заинтересовал. Видишь ли, я примерно понимаю суть работы Меты. Ей нужны не только солдаты, однако подавляющее большинство интегрированных игроков становятся ими. Но, полагаю, тебе выпал не боевой класс, а нечто, связанное с информацией. Я прав? – он подался вперед.
– У меня еще нет класса, Шелдон. Не могу никак выбрать.
– Минутку… Ты хочешь сказать, что владеешь какими-то талантами без класса?
– Э…
Вот здесь меня конкретно заклинило. Таймсквер говорил, что информация – это все. Сказать правду? ИскИну, за которым стоят какие-то непонятные серые кардиналы планеты?
– Я не буду отвечать. Извини.
Его глаза опять вспыхнули, он открыл рот, чтобы что-то сказать… и рассмеялся. А потом исчез из кресла и проявился рядом со мной. Только теперь голограмма выводилась смартфоном.
– Знаешь, Матвей, – задушевно сказал Шелдон. – Сейчас мне стало еще интереснее. Ты сказал, что не можешь выбрать класс. Позволишь помочь тебе?
* * *
С утра Саня устроил такую возню, что спать дальше не было никакой возможности. Едва пробудившись, я ощутил идущие из кухни умопомрачительные запахи гренок и жареной яичницы с колбасой. Тетя Полина уже встала и готовила завтрак.
– Все-все, Саня, встаю! – Я рассмеялся, потому что он начал меня щекотать. Хорошо, хоть глаза опять не стал мне насильно раскрывать.
– Вставай, Мотька! Мама зовет завтракать! – уведомил братишка и убежал на кухню.
Я пошел умываться. На удивление, чувствовал себя превосходно. Возможно, с развитием тела оптимизируются процессы восстановления в нем? Спал-то всего часа три, и то лишь потому, что после разговора с Шелдоном решил отложить окончательный выбор класса на сегодня.
Доводы его были чистой математикой, замешанной на прагматизме и хрупкости человеческого тела, как он выразился. Спонтанные проявления Тактического монитора, скорее всего, прекратятся с выбором класса. Так сказал Шелдон. Проверить его слова я мог, только выбрав любой другой класс, не связанный с этим талантом. Но если класс не понравится, отыграть все назад почти невозможно. Существует какой-то эликсир, позволяющий сбросить и перевыбрать класс, но его стоимость измеряется миллионами «соли» из-за крайней редкости ингредиентов.
Впрочем, Шелдон не мог абсолютно уверенно утверждать, что я потеряю Тактический монитор, если предпочту другой класс. Ведь обычные игроки выбирают его уже на первом уровне, едва подключившись к Мете. И никаких «спонтанных включений» у них не случается, а в активе – только классовый талант. Один. В лучшем случае два, если, как у меня, за какую-то ущербность выдается бонус. Все
