Путь Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
Но с другой стороны, кто же на охоте охотится?
Главное — это именно разрешение. Оно давало возможно пустить пыль в глаза и занять охотничий домик на землях отца. А там вино, женщины… Какие уж тут кабаны и лоси?
И лично ему, Гансу, вино нравилось. И развратные женщины тоже вполне устраивали. С ними было проще и… безопаснее. Из-за них не окажешься вдруг в чужой дикой стране без разрешения вернуться.
Кто же мог знать, что миленькая хохотушка, что сама прыгнула в постель к Гансу, окажется внебрачной дочерью графа Морица?
Впрочем, основное тут то, что именно внебрачная. Самому графу было плевать на неё. Но отчего-то было не плевать его наследнику.
Людвиг просто взбесился, когда узнал, что эта девка побывал в постели фон Бюхеля. Прискакал со свитой и вызвал на дуэль. А Ганс, как назло, был пьян. И на дуэли не сдерживался. Как итог — наследник Морица мёртв.
Скандал разразился знатный. Ещё бы, третий сын графа Адельманна зарезал наследника графа Морица. Дело чуть было до войны родов не дошло. Но вмешался герцог.
Карл удачливый постановил, что сделанного не вернуть. Людвиг погиб. И устраивать из-за этого бойню между его подданными нецелесообразно.
Лучше отправить барона фон Бюхеля куда-нибудь подальше. Например, в варварскую Русь. У него, у герцога, как раз лежит приглашение на учёбу от одной из местных правительниц.
Сказано — сделано! Все довольны и впечатлены мудростью Владыки Саксонии и Баварии, а провинившийся барон едет к варварам.
До недавнего времени Ганс фон Бюхель думал, что жизнь прекрасна. Теперь же он знал, что это совсем не так.
И хоть княжество Ульчинское оказалось не таким диким, как он предполагал, но…
Этих самых «но» было множество.
Другие, непонятные, обычаи.
Очень сложный язык, который теперь приходилось учить. Потому что местные бояре все как один делали вид, что не знают немецкий.
Нормального, недорогого, вина было не достать.
А главное — женщины! Они не желали даже думать о том, чтобы доставить Гансу удовольствие. Даже когда барон показывал им пару серебряных монеток. Скорее всего, они просто не знали, что такое серебро, и что с его помощью можно что-нибудь купить.
Дикие люди!
И никакой надежды на прощение раньше срока.
Так Ганс считал до того момента, пока на местном балу, устроенном хозяйкой этих варварских земель, не встретил Маркуса.
Его сходство с Карлом Удачливым было просто потрясающим. И фон Бюхель подумал, что это его билет домой. Если рассказать Владыке, что где-то в далёкой варварской стране живёт его бастард (а кем же ещё может быть этот Дёмин?), то вполне можно заслужить прощение. Или хотя бы послабление.
В общем Ганс с Маркусом познакомился, и ещё больше убедился, что он сын Карла. Только настоящий саксонец может так пить! Да что там! Маркус даже его умудрился перепить. А это мало кому удавалось.
Фон Бюхель заснул. А когда проснулся, то Дёмина уже не было. И это так сильно расстроило Ганса, что он решил во чтобы то ни стало его догнать.
Кое-как объяснившись со слугами на выходе, барон узнал, что Маркус с друзьями уехал буквально только что.
Немедленно затребовав своего коня, он бросился в погоню. И чуть было не угодил в засаду.
Засада, правда, была не на него, а на Дёмина. Но засада же! И не будь Ганс настолько пьян, то он немедленно бы кинулся на помощь новому знакомому. Но сейчас боец из него никакой. Потому фон Бюхель решил просто тихо постоять на безопасном расстоянии и посмотреть, чем всё закончится.
Посмотрел. И теперь, полностью протрезвевший из-за увиденного, погонял коня прочь. Не разбирая дороги. Главное подальше отсюда. Подальше от Владыки!
Ганс мысленно благодарил всех богов, что никто его не заметил. Потому что люди со знанием такой тайны долго не живут.
Более-менее успокоился фон Бюхель лишь в своей комнате на постоялом дворе. После того, как выпил целую бутыль местного пойла. Некой медовухи.
Успокоился, и решил, что об увиденном надо молчать. Никому и никогда. Кроме Владыки. Но сам Ганс написать письмо Карлу Удачливому не мог. Значит, придётся посвятить в эту тайну отца. А уж граф Адельманн сможет правильно распорядиться этой информацией.
— Срочно надо найти бумагу и перо, — бормотал фон Бюхель, открывая вторую бутылку медовухи. — Если подать всё правильно, то мне и наказание отменят. А может и наградят…
Глава 13
Надежды у нас смутные,
а опасения четкие.
Поль Валери
Михалёв сообразил первым. Он снова обнажил меч, упёр его остриё в брусчатку и, держась обеими руками за крестовину, опустился на одно колено.
— Прими мою службу, боярин! — торжественно произнёс он.
— Боярич, — поправил я.
— Теперь, для меня, боярин, — упрямо говорит десятник.
— Вот как… А как же служба роду Дёминых?
— Воин должен служить боярину, либо князю. У нашей, младшей, ветви был боярич и боярышня. Теперь есть боярин.
— Хм, — задумчиво хмыкнул я, глядя на приклонивших колено воинов. Можно ли им верить? Так-то пацаны совсем. Не прожженные интриганы. — А если я поведу вас на штурм дома боярина Михаила?
— Значит, пойдём на штурм, — быстро ответил Михалёв. И тут же добавил: — Но не хотелось бы.
Ну да, мне и самому не хотелось бы. Но бойцов придётся брать в любом случае. Не убивать же их, в самом деле?
— Отныне и до века — вы мои люди! — негромко произношу я. — Я в ответе за ваши поступки и ваши жизни. Не подведите! А теперь встаньте.
Но прежде, чем троица воинов поднялась на ноги, чуть сбоку раздался довольный голос:
— А я и так твой, боярич! Сам говорил…
— Вторуша? Живой?! — обрадовался я, увидев ковыляющего бойца, который ещё в самом начале боя выхватил магическую плюху и улетел.
— Я крепкий!
— Вы
