Валерий Козлов - От омеги к альфе
— Степан Аркадьевич, думаю, опять это временное решение вопроса, но нам нужно пока строить свою ЛЭП, от какой ГЭС, пока не знаю. Нужно просчитать от какой ГЭС будет быстрее и экономичней. И пора уже, наверное, вводить в штат вам заместителя по хозяйственным вопросам, а то вам и наукой некогда будет заниматься. Подберите себе человека, который бы смог справиться со всеми этими вопросами.
— Да, вдруг сказал Петров, — тут у меня недавно произошел какой-то непонятный разговор с работниками ФСБ. Я понимаю, что они присматривают за нашим научным Центром, но вопросы, которые они мне задавали, показались странными. Вначале они спросили, с какого времени я нахожусь в Академгородке. Я сказал. Затем они спросили меня, не выезжал ли я, куда — либо за это время. Я сказал, что нет. Затем они стали называть даты и города и спрашивать, не был ли я там. Я отвечал, что нет. Затем они спросили, нет ли у меня брата близнеца. Я ответил, что нет. Вы не знаете, Что все это значит? Кроме этого, здесь ко мне подошли два кандидата физических наук и сказали, что они до сих пор под впечатлением от того доклада, который я им якобы читал в Сестрорецке на научном семинаре. Но я не был на семинаре и никакого доклада не читал.
— Хорошо, Степан Аркадьевич, я разберусь с этим вопросом и позже расскажу вам. Договорились?
Вот и очередной прокол, думал я. Среда ученых довольно узкая, все друг друга знают. О совершенно незнакомом академике или докторе наук все начнут наводить справки. Надеть на себя личину умершего ученого — еще хуже, пойдут нездоровые толки. Может быть, надеть образ иностранного ученого? Нужно ехать в США или Францию или в Англию легализоваться. Ладно, что — нибудь в следующий раз придумаем. Но нужно проводит второй семинар в Сестрорецке. Иностранный ученый в закрытом НИИ будет выглядеть странным. Значит на короткое время нужно стать «закрытым» ученым, как в СССР.
В это время ко мне подошел сотрудник НИИ и сказал, что меня ждет для беседы куратор от ФСБ Сиротин. Я сказал Петрову: До свидания и пошел к Сиротину. Когда я зашел к нему, он представился, предложил присесть и спросил прямо:
— Кто вы, Федоров Сергей Иванович? В ФСБ такого подполковника среди живых нет. Специальным представителем президента РФ вы также не являетесь. Какое отношение вы имеете к научному Центру? И последний вопрос — откуда идет финансирование? Нам известно, что, хотя инициатива создания научного Центра исходит от президента, однако ни из бюджета, ни от правительства вы не получили ни рубля, а расходы Центра поражают воображение.
— Чье воображение? — спросил я, уж не губернатора ли? Ведь это он дал задание вашему начальнику, выяснить откуда у центра такие деньги, и почему Центр не делится с ним? Ведь так, Владимир Игоревич?
Сироткин, не отвечая на мой вопрос, сказал:
— Если вы ответите, на заданные мной вопросы и ответы нас удовлетворят, то можете быть свободны, если нет, то нам придется проехать в Управление ФСБ по Новосибирской области, извините, служба.
— Раз так, то я должен сходить в мой кабинет, взять там некоторые бумаги, чтобы показать их вам, — сказал я.
Он не возражал, но за мной прошли два человека в штатском. Еще четверо были в коридоре, как сообщили мне автоматы разведчики. Они же сообщили, что работниками ФСБ мой кабинет ранее дважды негласно осматривался, второй раз с применением спецтехники. Я вошел в свой незакрытый кабинет, двое в гражданском остались в приемной, Снял пиджак, повесил его в шкаф, снял галстук и преобразившись в молодого аспиранта, которого когда-то видел в одном из университетов, быстрым шагом вышел, крикнув в дверь: «Сейчас, Сергей Иванович», прошел мимо гражданских в приемной, мимо их сослуживцев в коридоре, свернул на лестничный марш, поднялся на два этажа вверх, открыл окно, ступил на трап МКР, закрыл окно прошел в МКР и улетел на Луну, разбираться с происшедшим.
Коррупционные скандалы постоянно потрясали Новосибирск и область. Однако попадалась только мелкая сошка. Иногда кое-кто из них даже попадал под суд. Чтобы долго не возиться, я просто дал задание ЦУ автоматам разведчикам снять матрицы с губернатора области, мэра города, начальника управления ФСБ и министра науки и образования области. При допросах матриц сразу же вскрылась очень неприглядная картина. Губернатор, оказывается, просто облагал всех бизнесменов области данью. 5 % с каждой сделки. С помощью начальника управления ФСБ он продумал изощренную схему изъятия этих денег. Так строители платили эти проценты на счета банков якобы для благосостояния горожан, Органы ЖКХ — на счета благосостояния города. Медики, за совершение платных операций — на счета по здравоохранению, научные организации — на поддержку образования. Работники торговли — на счета по улучшению культуры торговли и т. д. Затем эти деньги собирались, 5 % от собранной суммы действительно тратились губернатором на открытие детских площадок или асфальтирования тротуаров к школе длинной в 40 метров. Причем эти акции широко освещались в печати, по радио и телевидению, 5 % обналичивалось и шло прямо в карман губернатору, а 90 % конвертировалось в валюту и направлялось в швейцарский банк. Все недоразумения прикрывал начальник управления ФСБ, который уже шесть лет находился на содержании у губернатора… В конце концов, даже преступные группировки области платили губернатору пресловутые 5 %. Мэр города промышлял по другому. Торговля земельными участками, квартирами давали, конечно, доход, но не такой, какой хотелось бы. Тогда он наехал на всем известных азербайджанцев, владельцев двух больших рынков с предложением делиться, чтобы не задушить их деятельность бесконечными проверками и те стали платить. Заработав первоначальный капитал, мэр сам открыл несколько магазинов на подставных лиц, прибыль от которых шла лично ему. Министр науки и образования действовал по принципу, что имеешь, то и тащишь к себе. В первую очередь он сократил до минимума финансирование институтов, которые занимались фундаментальной наукой, а когда ученые разбежались, кто эмигрировал, а кто и в торговлю подался, он писал заключение о бесперспективности содержания на балансе данного научного учреждения и закрывал его. Здание института вначале сдавалось в аренду, а затем продавалось. Научное оборудование продавалось в первую очередь. Особенно хорошо продавалась компьютерная и офисная техника. Остальное шло в металлолом. Большая часть от этого текла уже в карман министра. Я дал задание автоматам разведчикам найти документы, подтверждающие данные, полученные с матриц, установить местонахождение этих документов, снять с них копии. Затем дал задание снять со счетов губернатора в швейцарских банках, принадлежащие ему 680 млн. евро, со счета начальника Управления ФСБ в швейцарском банке 145 млн. евро. Вскрыл и изъял из сейфов губернатора 62 млн. рублей и ювелирных украшений на 7 млн. руб. При этом сейфы остались открытыми. Губернатор, узнав о краже, тут же сообщил начальнику управления и пока тот ехал, решил проверить счета в банках за границей. Когда он узнал, что все его деньги сняты и переведены с его согласия на другие счета, он в горячке решил, что это мог сделать только начальник управления, так как только он знал о существовании у него там счетов, мог знать и номера счетов. Сцена в кабинете губернатора была бурной. Все обвинения губернатора начальник управления отрицал. Он даже позвонил в Женеву, проверить деньги на своем счету и с ужасом узнал, что и у него там ничего нет. Он привел этот факт в подтверждение того, что его тоже обокрали. Но губернатор своим криминальным умом не поверил ему. Ты, кричал он, вместе с моими деньгами снял и свои деньги. Это как раз доказывает то, что ты их украл. Он вытащил из стола заряженный пистолет, передернул затвор и стал кричать, потрясая оружием «Отдавай мои деньги, сволочь!». Начальник управления пытался оттолкнуть его, но не тут, то было. Губернатор, схватив за пиджак начальника левой рукой, правой нажал на спуск. Пуля попала прямо в сердце, и начальник упал на ковер кабинета. Отбросив пистолет в сторону, губернатор прошел за стол и сел на свое место, обхватив голову руками. Я тут же позвонил дежурному по управлению ФСБ и сообщил, что их начальник застрелен в кабинете губернатора города. Такую же информацию я передал в УВД области и Следственный комитет. Работники ФСБ прибыли первыми. Увидев труп начальника, тут же стали опрашивать всех, где террористы. Услышав эти слова, губернатор воспрянул духом и стал рассказывать, как в кабинет проник неизвестный мужчина и решил убить его, губернатора, но доблестный начальник управления закрыл его своим телом. Но тут приехали следователи и стали скрупулезно осматривать место происшествия.
Я скомпоновал несколько пакетов документов Один — в отношении коррупции губернатора и начальника управления ФСБ вместе с видеозаписью убийства начальника управления — президенту РФ, копии — директору ФСБ, руководителю СК РФ. Материалы в отношении министра науки и образования области и мэра г. Новосибирска — президенту РФ, и руководителю СК РФ.
