Владислав Выставной - Утечка мозгов
И вдруг заговорил Ромис. Он встал, ударившись головой о балку, воздел руки к верхней палубе и начал:
– Братья! Отчего же вы так немилосердны друг к другу? Отчего вы рычите на ближнего, словно звери, в душах которых нет места для иной жизни? Вспомните, что внутри вас – огромные земли, населенные тварями бессловесными и людьми, для которых вы – больше, чем творцы! Вы – носители множества чужих душ! Вы в ответе за многие и многие тысячи судеб! И ничего не меняется оттого, что собственная злая судьба посадила вас на цепь! Все равно люди молятся на вас, возводят в вашу честь храмы – ведь вы для них – представители Алекс-са в их собственных мирах…
– Ну все, – прошептал Стас. – Сейчас эти каторжники решат, что наш пилигрим – сектант и еретик. И хана ему тогда. Даже мы не поможем…
– Надо его остановить… – отозвался Батхед и подергал Ромиса за штанину.
Но к удивлению ныряльщиков, Ромис продолжал свою проповедь, и рабы слушали его внимательно и с очевидным уважением.
– Почувствуйте, – продолжал вещать Ромис, – почувствуйте, как весь ваш огромный мир со всеми морями и островами, королями и рабами живет в душе одного-единственного живого существа, которое тоже страдает, боится боли и смерти, надеется и верит, радуется и предается отчаянию. Если вы будете помнить об этом всегда, то никакое горе не сломит вас на большом жизненном пути, и Великие Песочные Часы отблагодарят свою кроткую и послушную песчинку…
Ромис сел.
Стас вжал голову, ожидая реакции толпы.
– Ты великий проповедник, брат, – восхищенно произнес кто-то. – Скажи, ты ведь Продолжатель Алекс-са?
– Да, я безродный пилигрим, – ответил Ромис. – Как и мой брат Егорис.
– Настоящие безродные пилигримы? – удивленно воскликнул другой. – Я только слышал про вас, но не встречал никогда. И кто же посмел кинуть вас в трюм?
– Я просто не говорил никому, – скромно ответил Ромис. – Я ведь вовсе не был уверен, что в вашем мире знакомы с «Эпосом Песочных Часов»…
Так Ромис и Егорис заслужили почитание закованных в цепи невольников. В тени их авторитета Стас и Батхед могли чувствовать себя вполне безопасно. Во всяком случае, вероятность того, что ночью им перережут горло куском ржавой железяки, стала гораздо ниже.
Платой за этот покой стала необходимость ежедневного прослушивания проповедей и отрывков из крайне популярного в этом мире «Эпоса Песочных Часов». Стас с трудом уговорил пилигримов не раскрывать того факта, что среди прочих, будучи закованным в цепи, здесь присутствует сам Хранитель Срединного Мира Стас-с. Аргументом послужило вполне резонное утверждение о том, что Ромису могут не поверить, а Стаса объявят самозванцем со всеми вытекающими отсюда последствиями, включая летальные.
Ромис пообещал сохранить тайну и даже в своих рассказах старался стороной обходить тему Срединного Мира и личности его легендарного Хранителя.
Батхед же с удовольствием пользовался положением слушателя: под монотонный голос Ромиса он отлично засыпал. И только когда переходил на совсем уж сочный и бесстыжий храп, раздраженный Стас будил того, мстительно ударяя локтем в жирный бок.
…Плавание оказалось невероятно тяжелым. Еда, которой все-таки кормили невольников, была отвратительной, ее было мало. Вода отдавала тухлятиной. А постоянная качка норовила вытолкнуть с усилием съеденное обратно.
Постоянный мрак и вонь сводили с ума. День перепутался с ночью и счет дням был потерян. Егорис заболел какой-то непонятной болезнью и теперь бредил, истекая потом.
Только Ромис упорно читал свои проповеди, и на его черный силуэт с надеждой смотрели десятки пар измученных глаз.
– Каждый человек, даже самый грязный бродяга, даже юродивый – бесценен. Никто не может сказать, что один из людей лучше или хуже другого только на основании его богатства или положения в обществе, ума или отсутствия рассудка. Ведь та жемчужина, что спрятана в сердце каждого из нас – собственная душа, – может быть неимоверно прекрасна, даже в грязной и невзрачной оболочке, словно жемчужина в морской раковине, облепленной гнилыми водорослями. Кто знает, какие прекрасные миры скрываются в душе невольника? И говорю я вам, братья мои: вы в ответе за эти миры! Нельзя падать духом, думать о смерти, впадать в ощущение безысходности! Бережно несите в себе тот свет, которым наградили вас Великие Песочные Часы, и вам воздастся по делам вашим…
– …И как только начальство разрешает такие проповеди? – удивленно говорил Стас. – Они ведь подрывают его авторитет, саму систему использования подневольного труда и угнетения, как говорится, трудящихся!
– Почему же, – пожимал плечами Батхед. – По-моему, это учение как раз действует на людей довольно успокаивающе. Не призывает к бунту и вообще против всякого насилия. Как раннее христианство. Добротная такая философская концепция…
– Побойтесь бога, – с трудом, но насмешливо сказал сосед, что страдал от непрекращающихся приступов чахотки. – «Эпос Песочных Часов» запрещен. А его рьяным адептам грозит смерть или каторга. Как вашему покорному слуге, например…
– А вы имеете к этому какое-то отношение? – Стас оживился и осторожно пододвинулся к собеседнику по длинной скамье. Он уже привык к поразительным совпадениям, но, помня наставления Батхеда, старался не переставать удивляться.
– Имел… – Сосед зашелся в кашле. – О боже… Когда же это кончится… Я уже сплевываю собственные легкие. Это и в нормальных условиях совершенно не лечится, а здесь… Я, видимо, долго не протяну… О чем это я говорил?
– О том, что имели отношение…
– Да-да… У меня была кафедра в столичном университете. Кафедра естествознания. Я, конечно, никогда не верил в такое строение мира, что проповедовали Продолжатели Алекс-са… Это слишком похоже на миф. И без них в мире достаточно религий и прочей путаницы, что мешает познанию мира опытным путем… Но как-то раз мне в руки попал обломок странного кристалла, который, как мне сказал принесший его Продолжатель, имеет отношение к перемещению между внутренними мирами…
– Обломок? – Сердце Стаса забилось быстрее. Он нащупал под грязной тканью рубашки кожаный мешочек, в который положил то единственное материальное, что удалось пронести с собой через два нырка в человеческие сознания. А может, и не материальное вовсе?..
– Похоже на это?
Стас положил в сухую горячую руку то, что незнакомец, похожий на Алекса, назвал «ключом».
Сосед вздрогнул и на некоторое время перестал сипло дышать.
– Откуда это у вас?! – дрожащим голосом спросил он.
– Это из другого мира, – сказал Стас. – Мне сказали, что это – ключ…
– Ключ… – прошептал сосед. – Ключ из другого мира… Ну да… Я ведь предполагал это. Две половинки одного, целого кристалла…
Сосед взял руку Стаса, положил в нее «ключ» и решительно закрыл ему ладонь.
– Заберите. И никому не показывайте. Я поплатился за свой интерес, и вы берегитесь.
– Поплатились?
– Этот обломок сначала интересовал меня только с точки зрения естествознания. Я никак не мог понять его природу, химические и физические свойства. Это ведь совершенно удивительное вещество, с неизвестными нашей науке свойствами. Ну а потом… Потом оказалось, что вокруг этого кусочка прозрачного вещества происходят какие-то загадочные события. Вначале меня стали посещать навязчивые сновидения – каждый день, одно и то же место, удивительное ощущение реальности, удивительные люди.
– Что это за место?
– Этого я так и не понял. Невероятные прозрачные сооружения, горы и леса, каких быть не может, люди в странной одежде… Я человек науки и прекрасно понимаю, что присниться может только то, что ты сам в состоянии себе вообразить. Но это… Я сразу задал себе вопрос: из каких глубин души это видение могло прийти ко мне? И этот вопрос сам в себе таил частичку ответа. С тех пор я стал более серьезно относиться к тем, кто верит в Великие Песочные Часы. Вокруг меня появились люди из этой среды. Мы много думали, спорили, вели научные и религиозные беседы. Видимо, кто-то из моих новых друзей и предал меня. Я лишился кафедры, ученой степени, а впоследствии – и свободы. Что уж говорить о том, что этот, как вы говорите, «ключ» исчез среди отобранного у меня имущества…
Сосед снова зашелся в кашле. На этот раз приступ был столь тяжел, что разговор пришлось отложить надолго.
Стас тихо дремал, стараясь совершать меньше движений и отгоняя лишние мысли. Батхед научил его простейшей технике медитации, что, по его уверениям, должна была облегчить существование в этом замкнутом и душном месте. Как ни странно, это действительно помогло.
Стас успокоился, задвинул подальше свои планы и тревоги.
Он был один – он и его собственный непознанный мир где-то далеко внутри души. Мир бескрайний и прекрасный, какой только и должна быть Вселенная, населенная разумными существами. Правильно сказал пилигрим: все тяготы и лишения перестают иметь значение, когда до тебя доходит простая и в то же время грандиозная истина: душа человека необъятна и бесценна в своей невообразимой масштабности. Вот почему, наверное, время от времени рождаются гении, способные представить себе, казалось, невозможное, те, что оперируют в своем сознании вселенскими категориями, с улыбкой выводя законы, по которым, оказывается, и впрямь живут пространство и время!
