Максим Резниченко - Человек из прошлого
– Сына Учительницы? Знаю, – кивает он.
– Он смертельно болен.
– Я не знал. Сожалею. У вас…
– Спасибо, – мне безразлично его сожаление. – Врачи дали ему срок месяц, половина из которого уже прошла.
– Но зачем тебе…? – Клаус выразительно глядит на карман куртки, куда я спрятала листок.
– Ты скоро обо всем узнаешь.
– Не понял, – хмурится он.
– Встретимся завтра, и ты все поймешь, – я опасаюсь посвящать его в наши планы, чтобы он не доложил все Учительнице.
– Почему не сегодня, не сейчас?
– Я буду не одна.
– Мы так не договаривались, – Клаус пытается со мной спорить, но и сам уже понимает, что эта партия осталась за мной.
– Это неважно, – отвечаю ему. – Встречаемся завтра здесь же, и ты все узнаешь.
– Почему здесь? – недовольно спрашивает он.
– Потому что мне понравился твой Город. Ты так за ним ухаживаешь, так следишь, чтобы всем жителям было хорошо и уютно… Мне даже захотелось поселиться здесь, – пусть он знает, что я знаю его слабое место.
– Милости прошу! – вдруг совершенно неожиданно реагирует он, оскалившись в неприятной улыбке. – Всегда буду тебе рад!
– Ловлю на слове, – возвращаю ему гримасу.
– Тогда до завтра, – Клаус стирает с лица ухмылку и заканчивает угрожающе. – И вот еще что. Чуть не забыл. Чтобы у тебя не было искушения пропустить нашу встречу, знай, что формула неполная. Оставшуюся часть ты получишь завтра, когда расскажешь мне, для чего тебе понадобился яд, формулу которого получила…
На этот раз покинуть чужое сознание оказалось сложнее. Оно отказывалось меня отпускать. С большим трудом, но я освободился от этой связи. Сколько прошло времени? Огляделся по сторонам и увидел Стража. Он удалялся от меня, направляясь к моим друзьям.
Время. Информация, добытая мной, была бесценна. Ее необходимо осмыслить, обдумать, проанализировать, но у меня на это совершенно не было времени.
Чужое сознание приняло меня с глухой обреченностью, но я не испытывал от этого никакой радости. Напротив, мне было чрезвычайно неприятно погружаться в него и становиться иным человеком.
… Яркое и пронзительное голубое небо над головой. Шум воды, заключенной в каменное русло реки. Мосты, высокими арками перекинутые через нее. Люди, прогуливающиеся по набережной, сидящие в тени деревьев, потягивающие напитки за соседними столиками. Одуряющий запах кофе.
Ловлю себя на мысли, что мне здесь действительно нравится. Нельзя отрицать, что Клаус талантлив. Пусть он самовлюбленный эгоист, но Плетущий он умелый и сильный. Леня, расположившийся в соседнем кресле, глядит на реку. А по ней как раз идет пароход, разукрашенный в яркие цвета.
– Ты уверена, что он придет? – впервые, как мы оказались здесь, он нарушает молчание.
– Любопытство не оставит ему выбора, – убежденно отвечаю я. – Клаус не сможет не прийти.
Леня кивает.
– Тебе здесь нравится? – неожиданно спрашивает он.
– Неплохо, – отвечаю осторожно. – А что?
– Ничего необычного не замечаешь?
Оглядываюсь по сторонам, но на то, чтобы «созерцать» не хочу тратить ни времени, ни сил.
– Что-то должно быть необычно? – спрашиваю я.
– Вообще-то все зависит от твоего человеколюбия, – странный ответ меня удивляет.
Видя мое недоумение, Леня поясняет:
– Люди, которых ты видишь вокруг, не совсем здоровы.
– Что значит «не совсем здоровы»? – переспрашиваю я.
– Психически, – коротко отвечает он.
– Что-то непохоже, – говорю и снова оглядываясь вокруг.
– Действительно, – соглашается Леня и добавляет. – Клаус в самом деле очень талантлив, если сумел устроить своим подопечным такие благоприятные условия для сна.
– Откуда ты знаешь?
– Мать как-то рассказывала. Он изучает психологические расстройства и занимается их лечением. По большей части используя собственные разработки. На основе ядов.
С моего языка срываются грязные ругательства, прежде чем я успеваю взять над собой контроль. Леня удивленно глядит на меня, и мне приходится объяснить свою несдержанность.
– Он предлагал мне поселиться здесь.
Мой собеседник хмурится и негромко произносит:
– Не обращай внимания. У нас сейчас нет права на ошибку.
– Конечно, – поспешно соглашаюсь я.
– А к вопросу о его приглашении мы вернемся позже, – мне нравится, как звучит его хрипловатый голос – с плохо скрываемой угрозой.
– Привет! – фальшивая радость и фальшивая улыбка на лице Клауса. – Вы уже здесь? Давно ждете?
– Совсем нет, – отвечает ему Леня.
– Вот и хорошо, – он садится за наш столик. – Наслаждаетесь видами?
– Да, – односложно отвечаю я, душа в себе раздражение.
– Тогда давайте сразу к делу, – Клаус преображается, пряча искусственное радушие. Он говорит насквозь деловым тоном, обращаясь к моему спутнику: – Я знаю о твоем состоянии, и мне жаль.
Леня в ответ лишь равнодушно пожимает плечами.
– Оставшаяся часть формулы, ты принес ее?
– Да, – напряженно отвечает Клаус. – Но сначала вы расскажете мне, для чего она вам. Я прекрасно знаю фармакологические свойства этого… средства, но почему-то я уверен, что вы собираетесь использовать его не совсем по назначению. Точнее, не как лекарство.
– Ты ошибаешься – именно, как лекарство.
– Если ты собираешься лечиться этим ядом, то должен знать, что для твоего, Леня, недуга он совершенно бесполезен. Сфера его применения…
– Клаус, – перебивает его Леня на полуслове, – ты сам все увидишь.
– Даже так? – удивляется он. – Когда же?
– Сегодня. Этой ночью. И, поверь, то, что ты узнаешь нового о его свойствах, будет тебе достойной платой за оказанную помощь.
– Почему же вы сами его не создали, если так хорошо знаете о его свойствах?
– Мы не нашли его состава, – отвечаю уже я. – А в найденных источниках идет речь исключительно об этих свойствах…
Глава 4
Взбудораженные воспоминаниями, чужие мысли цепко держат мое сознание в своих липких объятиях. Алмазная гора, над которой парит мое Я, все также идеально чиста и прозрачна. Огромный драгоценный камень возвышается над обугленной землей. Окна больницы, те из них, что уцелели, отражают багряный свет полной луны, которая словно усмехается надо мной. Серые отростки чужих мыслей, кажется, стали еще темнее. И я крепко держу их, не позволяя вырваться на волю. Я «созерцаю» и вижу Стража, а также своих друзей и Учительницу. Неожиданно, будто из ниоткуда, появляются новые люди. Это Плетущие. Должно быть, тот самый комитет, созданный Мариной Яковлевной и вызванный ею сюда. Я сбился на втором десятке, когда попытался подсчитать их. Появляющиеся люди полукругом охватывают моих друзей и Стража. Молодец, он даже не дернулся, хотя я чувствую, как он напряжен. Не меньше полусотни Плетущих явилось сюда, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Пусть. Я почему-то спокоен за Стража – ни Соня, ни Семен, ни Миша, ни, надеюсь, Учительница не дадут произойти ошибке. А мне только это и нужно – чтобы мой Друг не пострадал. И я должен успеть получить ответы на свои вопросы, прежде чем Страж покинет этот сон, и моя с ним связь прервется. Должен.
… Жаркий и влажный тропический воздух джунглей, кажется, можно есть ложкой. Мы увидели солнце только когда вышли на обширную поляну. Отсюда виднелись крыши убогих хижин.
– Мы на месте, – извещаю я своих спутников.
– Наконец-то, – Клаус закидывает в кусты очередную опустевшую бутылку из-под воды и сразу «достает» новую.
Леня ничего не говорит. Он снимает мокрую от пота рубашку и переодевается в сухую. Как и Клаус, он здесь впервые. Поиском подходящей кандидатуры занималась я.
Нужная хижина стоит на прежнем месте, на краю этого поселения. Ни души вокруг. За несколько минут мы добрались до нее и зашли внутрь. Никого.
– И что дальше? – плохо скрывая недовольство, бросает Клаус.
Сначала я, а потом и Леня «достали» раскладные стулья и уселись по бокам от выхода, спиной к стене.
– Нужно подождать, – говорю я.
– Что? – не понимает Клаус и подозрительно щурится. – Или кого?
– Того, кто поможет нам с исследованиями, – уклончиво отвечает Леня.
