Антон Перунов - Проект Х
Тихая уютная долинка открылась с очередным шагом. Ничто еще миг назад не предвещало конца пути и вот... невысокий, серебрящийся осиновой дранкой купола храм, пара бревенчатых изб, тихий, едва слышно журчащий родник, обложенный камнем. Почему-то сильно посветлело или мне только показалось? Ердей сделал знак остановиться и мы замерли на месте. Старик широко и истово перекрестился, шепча слова молитвы. Затем низко, коснувшись пальцами земли, поклонился. Я последовал его примеру. Еще не понимая толком, куда же попал, я остро и глубоко ощутил святость, особость этого места. Духовную энергию его. И даже немного оробел. Как и посмел явиться сюда? А главное зачем?
Эти мысли разом навалились всей своей давящей силой на меня, что я почти впал в ступор. И только вовремя мелькнувшая идея - позаботиться о лошадях - вернула меня в реальность. Решительно забрав поводья всех коней из рук ничего против того не имеющих дахар, я медленно направился в сторону широкой полянки, на которую мне указал старик, мол, там лошадкам самое место. Сами же мои спутники словно забыв о долгом утомительном путешествии и усталости, бодро зашагали к храму.
Я долго возился с лошадьми, расседлывал, чистил, кормил и поил. Уже совсем стемнело и я зажег имевшуюся среди запасов свечу, огонек которой, бестрепетно, словно и не было никакого даже малейшего ветерка, ровно горел, освещая мои труды. В конце концов, я закончил с делами и, нагрузившись припасами и оружием, зашагал в сторону избушки. Осторожно постучав, отворил незапертую дверь и вошел в темные сени. Поставил свечу на лавку и сложил вещи на полу. Посидел несколько минут в тишине и покое, утомленно привалясь к прохладным бревнам стены. Господи, хорошо-то как.
Не пора ли пойти в храм? И чего я так испугался? Что за робость такая? Нельзя больше вилять и себя обманывать - я попросту трушу идти туда, в дом Божий. Слишком много за мной греха. Но ведь просто зайти я могу? Ненадолго. Собравшись с силами, оторвался от лавки и медленно побрел к церкви. На душе воцарилась странная тишина. От того, что иду - стало легко. А от предчувствия встречи - томительно-тревожно. Перед невысоким крыльцом остановился и, повторяя 'Господи помилуй' трижды перекрестился с поклонами. Тихо потянул дверь на себя и шагнул внутрь.
Внутри царил теплый, желтоватый, от горящих лампад и свечей, сумрак. Широкий иконостас с длинными, во всю ширину поперечными балками расписанными чудными зелено-красно-желтыми цветами и травами занимал всю стену, поднимаясь под потолок. С икон на меня смотрели лики святых, Богородицы и самого Иисуса Христа. Горло перехватило от волнения и я зашептал 'Отче наш'. Сколько простоял так, не знаю. Время остановилось.
В какой миг я ощутил присутствие человека рядом, сказать не берусь. Вот словно он все время так и стоял тут. Осторожно повернул голову и увидел облаченного в длинную рясу священника. На груди его сиял серебряный крест, сильное, сосредоточенное лицо, украшенное широкой седой, чуть вьющейся бородой показалось удивительно родным и словно знакомым. Я замер, не зная, что делать дальше. Отец Дмитрий, а это мог быть только он, протянув руку, коснулся моего плеча и стал негромко читать молитвы, словно предлагая присоединиться к его служению.
Спустя время, он повернулся ко мне и спросил:
- Не желаешь ли исповедаться, сын мой?
Слова сомнения, ведь я не поствовал положенное время и не молился, готовясь к принятию святых Даров, замерли на моих губах. В глазах батюшки я словно прочел - не причащаться тебя зову, а на исповедь. Да и все эти дни ничего кроме постной пищи я не ел, вот ведь как получается.
Отец Дмитрий возложил край епитрахили мне на голову, и я с полной искренностью долго исповедался, рассказывая о совершенных прегрешениях. Священник лишь изредка, видя мое волнение, мягко направлял, ободряя или подсказывая. Когда я замолчал, батюшка прочел надо мной молитву и знаком указал, чтобы я поцеловал, лежащие на аналое Крест и Евангелие.
- Благословляю тебя на причащение Святых Христовых Тайн. А теперь скажи, что тяготит твою душу, к чему она стремиться?
- Отче, я очень хочу вернуться домой. Но не ведаю. Какой путь ведет туда.
- Нет ничего невозможного для Господа. Если именно этого жаждет твоя душа - иди домой.
- Но как? Неужели здесь я могу... - Волнение сдавило обручем мою голову, сжало до безумной боли. И лишь прикосновение иеромонаха вернуло меня в реальность.
- Не будь так страстен, сын мой. Поступок - всего лишь шаг на нашем пути.
- Что я должен сделать? Как могу вернуться? - Мысль о самой возможности оказаться дома, рядом с родителями, увидеть отца и мать, сестру и родной город словно вернула меня в далекое детство, когда верилось в подлинное чудо, когда знал - счастье возможно, надо лишь не проспать, не пропустить его.
- Тебе нужно всего лишь сделать шаг. С верой в Господа. И ты сможешь вернуться туда, где твой дом.
- Прямо сейчас? - растерянно-сбивчиво переспросил я.
- Да, можно и сейчас. - Спокойно подтвердил отец Дмитрий.
- Но как же Ердей? И Сашка мы даже не попрощались, он же стал мне другом...
- Ты говоришь о девице Александре?
- Девице? Постойте, но ... - Переел глазами, словно наяву встало лицо Сашки-Александры, как оказалось...
- Еще минуту назад ты так жаждал вернуться, так что же тяготит тебя теперь? - Остановил мои излияния священник.
- Да, все верно. Мне надо идти. Пусть у них все будет хорошо, попрощайтесь с ними за меня. И спасибо вам, отче, за все.
Я перекрестился, глядя на образа, и сделал шаг.
Крутой берег родной Оми, белые стены знакомого храма святой Параскевы-Пятницы. Колокольный звон летит вдаль, люди выходят из храма, а я, стою на ступенях, не в силах поверить в реальность происходящего.
Я вернулся домой.
конец. 17 февраля 2011 года
