Александр Золотько - Игры над бездной
– Кто-то другой. А ты можешь немного отдохнуть.
– Снаружи творится бог знает что, – сказала Инга, допив кофе. – Я шла по улице и видела. Боюсь, ночь будет жаркая.
– Ничего, Фрейдин справится.
– Конечно, справится, Фрейдин всегда справляется. Я на всякий случай связалась со своими информаторами на Барабане и в Рогани. Канторщики блокировали свои районы и разогнали обозленных людей по домам. В Гуляе пока безы контролируют ситуацию, но раклы уже теряют терпение. Алексеевка поднялась вся и блокировала Нагорник со стороны Проплешины.
– Я все это знаю, – Дальский вернулся к столу и включил звук у своего компа.
В кабинет ворвался шум дождя, рев толпы, выкрики, свист и улюлюканье.
– Вот, наслаждаюсь постоянно. – Дальский указал на монитор. – Перед пропускником – десять тысяч. На подходе – еще около пятнадцати. Они пока не крушат все вокруг. Пока они только требуют выдачи виноватых. Для начала – пятерых членов Городского Совета. Владельцев нашей пищевой промышленности. Я, кстати, приказал проверить биомассу на всех станциях. И везде одно и то же – яд.
Председатель Городского Совета плеснул себе еще коньяку на дно стакана, выпил залпом.
– И плохо то, что на Алексеевке охрана не справилась, люди ворвались внутрь и заставили дежурную смену провести дегустацию. – Дальский поставил графин и стакан на стол, обнял себя за плечи, будто ему было очень холодно. – А еще начались проблемы с энергией…
– Я это заметила, – кивнула Инга. – Что говорят на станции?
– А ничего не говорят. Абсолютно ничего. Вернее, блеют что-то о хакерской атаке, радует только то, что атаковали не станцию, а распределительные подстанции. Реакторам станции ничего не угрожает.
– Это хорошо. Я бы еще на вашем месте проверила водопровод…
– Проверили. И по этому поводу у нас тоже очень серьезные проблемы.
– Тоже яд?
– Пока нет. Всего лишь очень мощное слабительное в фильтрах. Шутка, наверное. Фильтры сейчас меняют, но это значит, что вода не будет подана минимум двое суток. Это при условии, что больше ничего не произойдет.
Дальский выключил звук, встал и подошел к окну.
– Пока пожаров нет, – сказал Дальский. – Так, копошится темная масса…
– Пока копошится.
– Именно – пока.
– Что предлагают господа члены Совета?
– Савватеев предложил расстрелять всех, без разбору, – меланхолично пропел Дальский. – Расстрелять…
– Но сюда не приехал?
– Зачем? У него бункер, который даже из пушек так сразу не прошибешь. Если придут за ним, то он имеет шанс отбиться. Правда, при этом он не может не понимать, что будущего у него не будет.
– Не только у него, – тихо сказала Инга, подошла и остановилась рядом с Дальским. – Шанса нет и у города… Кстати, если к Савватееву пойдут люди, а он начнет стрельбу, то я сама взорву его бункер ко всем чертям. Своими руками.
– Возможно, это был бы наиболее правильный выход. Заодно можно было бы обвинить его во всем происходящем… Вроде бы он решил подвинуть зачем-то конкурентов. Жаль, что и на его фабриках в биопродуктах оказался яд. И толпа, – Дальский вздохнул, – толпа вряд ли удовлетворится одним виновным.
Прохор Степанович осторожно провел ладонью по щеке Инги, вздохнул и вернулся к столу.
«Он очень сильно нервничает, – подумала Инга. – Это понятно. Город повис над бездной, и достаточно легкого толчка, чтобы все обрушилось в преисподнюю. Взмаха крыла мотылька хватит для начала катастрофы. Но что-то еще волнует Дальского. Что-то, о чем он не может рассказать».
Инга хорошо изучила своего шефа, настолько, что с легкостью читала его настроение, как бы Дальский ни пытался его скрыть. Для начала отправляя ее к Учкому, Дальский выглядел смущенным даже больше, чем обычно. Он чего-то не сказал Инге. Чего именно? Того, что Леший не придет? А почему, кстати, он должен был прийти?
Дальский сказал, что придет. Нужно было только задержать мобиль, создать видимость угрозы жизни Колоса и Геллера. Угроза была создана, но пришел не Леший, пришли цыгане. Вот уж от кого Инга не ожидала активности…
– Да, – сказал Дальский.
Инга оглянулась – Прохор Степанович включил видеосвязь.
– Освещение в городе гаснет через каждые две минуты, – сказал кто-то. Кажется, Фрейдин. – Аккумуляторы Нагорника в порядке, но как только свет вырубится окончательно, толпа бросится на штурм. Нужно что-то делать немедленно.
– Есть варианты? – осведомился Дальский. – Кроме расстрела, естественно.
Фрейдин выругался.
– Что там раклы? – спросил Дальский.
– Я не знаю, что там раклы. В толпе не разберешь. Я связался со своей агентурой, раклы – в толпе, естественно. И вагоны байкеров подтянулись. Боюсь, что расстрела не получится, получатся бои с применением тяжелого вооружения. Я приказал подготовить ракетные установки и минометы. Но восторга по этому поводу не испытываю ни я, ни мои люди. Еще я связался с канторами. Просил помощи, но Абдула еще толком не пришел в себя, а остальные все силы бросили на то, чтобы удержать в узде Барабан, Конго, Рогань… Нам не хватало здесь еще пятисот тысяч бунтующих. Канторы делают, что могут, правда, я не понимаю, откуда такое самопожертвование. Хотя, да – им тоже хочется жить. Без биореакторов, водопровода и энергии они тоже долго не протянут. Твою мать!
Краем глаза Инга заметила вспышку за окном.
Багровый пузырь вспух возле Учкома и погас.
– Этого еще не хватало, – пробормотала Инга. – Кажется, Абдула все-таки пришел в себя…
Дальский вскочил, подбежал к окну. Над Учкомом поднимался столб подсвеченного снизу дыма.
– Это не штурм, это что-то взорвалось посреди комплекса. – Дальский вернулся к столу, переключил окно на воспроизведение записи. Изображение дернулось, цифры, высветившиеся в нижнем углу окна, исчезли и появились снова. Дальский включил запись двух последних минут.
– Смотри внимательно, – сказал Дальский.
Но смотреть особо было не на что. Темный силуэт Учкома, потом – взрыв.
– Да, посреди Комплекса, – Инга указала рукой. – Там, кажется, лаборатории…
Дальский попытался связаться с ректором, но тот не ответил.
– Черт, черт, черт…
Дальский вызвал Абдулу.
– Что? – спросил Абдула почти сразу.
Даже на экране было видно, что Абдула пребывает не в самой лучшей форме. Бледное лицо, на висках – капельки пота. Пальцы, которыми он сжимал высокий стакан, дрожали. Дрожала вся рука, жидкость в стакане плясала, как при землетрясении.
– В Учкоме – взрыв, – сказал Дальский. – Твоя работа?
– Нет еще! – оскалился Тарле. – Я не буду взрывать мерзавца, я сам, своими руками…
– Только после того, как я разрешу, – с нажимом произнес Дальский.
– Что? Разрешения у тебя спрашивать? Я ни у кого не буду спрашивать разрешения… Он меня подставил, почти отравил… Я своих людей убивал, да? А его люди меня убить хотели? Порву собаку!
В Учкоме снова рвануло.
– Даже не вздумай! – крикнул Дальский. – Хочешь, чтобы я Максимку попросил? Я…
– Я сделаю, как решу. – Абдула залпом осушил стакан и поморщился. – Как я решу, так и будет.
Экран погас.
Дальский еще раз попытался связаться с канторщиком, но тот вызов проигнорировал.
– Я могу этим заняться, – предложила Инга. – Через час он умрет.
– Он мне нужен живой, – Дальский вздохнул и вызвал Хаорана. – Ваш сосед сходит с ума, – не здороваясь, бросил Прохор Степанович, как только товарищ Хаоран появился на экране. – Остановите его, иначе у всех будут проблемы.
Поднебесник не стал ничего переспрашивать, отключился, попросив подождать две минуты.
– Две минуты… – пробормотал Дальский. – Две минуты…
На территории Учкома снова рвануло. Пламя взметнулось к низкому небу, впилось в тучи, окрашивая их в багровый цвет.
– Да что же это происходит! – простонал Дальский. – Как не вовремя!..
На связь вышел товарищ Хаоран.
– Что? – Дальский чуть не сшиб графин с коньяком на пол. – Что он сказал? Он передумал?
– Он пообещал ничего не предпринимать сутки, – спокойно сообщил поднебесник. – Под мое честное слово и обещание помощи. Завтра в это же время мы вместе с моим соседом попытаемся войти в Учком.
– Хорошо. Ладно. И на том спасибо… – Дальский махнул рукой и выключил монитор. – До завтра еще дожить нужно. Дожить…
Прохор Степанович посмотрел на графин, поморщился.
– Инга, убери, пожалуйста, пойло в бар, мне сейчас только спиться не хватало…
Инга молча взяла графин и отнесла в бар.
– И еще, Инга… – Дальский постучал пальцами по крышке стола. – Еще…
– Немного секса для разрядки? – спросила Инга.
– Нет, что ты… Какой там секс! Пойди сейчас к себе, переоденься, приведи себя в порядок.
– Форма одежды? – деловито осведомилась Инга.
