Вячеслав Шалыгин - Грозовой фронт
— Так-то оно так… Нет, ну ты ж не будешь с бойцами на стене торчать, — поспешно исправил допущенную оплошность Кабанов.
Лучше б он этого не делал. Суета в действиях Витька выглядела и вовсе ненормально. Этот раздолбай не суетился даже перед парадом, а тут «рабочий момент», и вдруг Кабанов так разнервничался. С чего бы? Сухов явился на блокпост не вовремя? Кабанов боялся, что Павел увидит нечто незаконное? Грубо говоря, «спалит» товарища. Всё равно странно. Раньше Кабанов ничуть не стеснялся на глазах у товарищей проворачивать мелкие сделки с вольными торгашами и сталкерами, это не считалось каким-то уж очень грязным делом. Во всяком случае, за это офицеры друг друга открыто не осуждали, а тем более не «закладывали» начальству.
— У тебя гости? — Сухов не нашёл ничего лучшего, чем прямо спросить Кабанова.
— Гости? — Витёк быстро отвёл взгляд. — Ты, короче, иди в штаб, лады? Вон туда. Услышишь сирену, спускайся в подвал, там справа от входа дверь.
— Хорошо, — Сухов покосился на Гогу, который так и не ушёл на позицию, а отсвечивал шагах в десяти, явно прислушиваясь к разговору офицеров.
Кабанов проследил за взглядом Сухова и махнул Гоге.
— Ко мне! Проводи лейтенанта в штаб, чаёк организуй. Начнётся карусель, покажи, где убежище. Понял?
— Так точно, — Гога подошёл и как-то слишком уверенно оттеснил Сухова от командира. — Прошу за мной, господин лейтенант.
Над головой у Сухова сгущались какие-то непонятные тучи, он чувствовал это всем организмом. Но хуже всего, что Павел не понимал, чем же так обеспокоил Кабанова и его подчинённых. Не поверили, что он реальный лейтенант Сухов? Что-то в его поведении показалось им подозрительным? Но ведь он вёл себя абсолютно нормально!
«Ну да, — огорчённо подумал Сухов. — Захарчук тоже вёл себя как человек, не придерёшься. А то, что биосканер на меня нормально отреагировал, так это ещё не показатель. Вон, в первый день, Бойков меня тоже сначала просканировал, а потом всё равно бросил под пресс. Значит, нет у них полного доверия этой технике. Сегодня, похоже, роль Бойкова будет играть сам Кабанов. Или же «гости» на блокпосту всё-таки есть и ждут меня в штабе? Тот же Бойков. Машины не видно, но это ничего не значит. Он мог и на «вертушке» прилететь».
Подполковника Бойкова в штабе не оказалось. Там вообще никого не оказалось. Гога включил чайник, достал из древнего буфета пачку галет, покрутился немного и оставил озадаченного Сухова наедине с нехитрым угощением. Сухов бросил в кружку чайный пакетик, плеснул кипятка, но пить чай не стал. Он вернулся ко входной двери и попытался её осторожно приоткрыть.
Ничего не вышло. Гога запер дверь снаружи. И это окончательно убедило Сухова в том, что чистильщики принимают его не за того, кто он есть на самом деле.
«Но «Шторм» не отняли, — Сухов вернулся в комнату и уселся в кресло. — Значит, сомневаются. Уже неплохо. Остаётся шанс их переубедить».
Павел снова встал, прогулялся до двери, затем заглянул на лестницу, которая вела в подвал. Честно говоря, за время пребывания в «петле» всевозможные подвалы и бункера Сухову порядком надоели, но не изучить очередное «заглублённое убежище» лейтенант не мог. Как говорится, «не любопытства ради, а безопасности для». Павел спустился вниз и окинул взглядом бомбоубежище. Оно уместилось в одной комнатке. И четыре «стопки» трехъярусных коек, и столик с парой лавок, вроде двусторонней парты, и душевая кабина в углу, и казарменное очко за пластиковой ширмой в другом углу. Сухов обошёл комнатку и почему-то заглянул в душевую кабину. Всё понятно, бывает, что сидеть под землёй требуется довольно долго, но как-то не вязалась эта кабина с общей спартанской обстановкой убежища. Умывальник куда ни шло, но кабина, да ещё такая недешёвая…
Сухов постучал по задней стенке кабины. Отзвук донёсся вполне ожидаемый, пустотный. Павел попытался заглянуть за кабину, но стояла она вплотную к стене. Сухов попробовал её подвинуть, ничего не вышло. Тогда Павел догадался включить воду. Кран не издал никаких звуков. Сухов не услышал ни бодрого журчания, ни характерного хрипа, который издают все краны, подключенные к водоснабжению, но временно лишенные воды. Зато Сухов услышал тонкое жужжание сервопривода. Задняя стенка кабины «провалилась» на несколько сантиметров в глубь стены и отъехала в сторону, открыв Павлу вход в очередной подземный ход. Какой по счёту только за сегодня? Десятый?
Сухов вздохнул и полез в темноту подземного хода.
Некоторое время Павел с трудом протискивался по узкому коридорчику, но мучения наконец закончились, и Сухов очутился перед короткой лестницей наверх. Подземный ход не вёл ни в какие секретные подвалы, а оказался простейшим аварийным выходом. Сухов поднялся по лестнице и толкнул дверь. Она оказалась незапертой. Павел приоткрыл дверь на пару сантиметров и выглянул в узкую щель.
С новой позиции Сухов видел угол штабного здания и треть маленького плаца перед ним. В принципе, этого оказалось достаточно, чтобы оценить масштаб и характер происходящего на территории блокпоста. Оценил их Сухов на «троечку». Ни масштаба, ни выраженного характера происходящее явно не имело. Кабанов не врал, когда говорил, что подготовка к налёту драконов на переправу для него лишь рабочий момент. Лейтенант готовил блокпост к обороне, но будто бы нехотя, только для вида. Что ж, это вполне в духе Кабанова, ёшкин кот расцарапай этого разгильдяя.
В поле зрения Сухова вдруг попал Гога. Он так и не ушёл на неведомую позицию, а прогуливался вокруг штаба с видом человека, которого не интересует вообще ничто в этом мире. То есть с видом часового. Получалось, что Гога стоит на посту у штаба. И сторожит, понятное дело, запертого в штабе Сухова. Или, точнее, сторожит уже пустой штаб.
— Гога, вниз! — послышалось откуда-то издалека. — Летят!
— А этого… куда? — Боец указал большим пальцем за спину. — Кабан сказал сторожить!
— Да хрен с ним! Начальство приказало всем своим вниз, чужих не брать, пусть сами выкручиваются. Давай бегом, закрываемся!
— Иду! — Гога сорвался с места, но вдруг резко затормозил и вернулся к крыльцу штаба.
Оказалось, что он забыл на крыльце шлем с затонированным (согласно солдатской моде, но не уставу) лицевым щитком. Подхватив шлем, Гога помчался «вниз» и путь его пролегал в каких-то двух шагах от новой позиции Сухова. Лейтенант раздумывал недолго. Когда Гога поравнялся с дверью, Сухов резко её открыл, ухватил бойца «за грудки» и дёрнул на себя. В последний момент Сухов шагнул в сторону, и Гога, пролетев мимо лейтенанта, крепко впечатался лбом в бетонную стенку.
— А надо было сразу шлем надеть, — пробормотал Сухов, поднимая с земли шлем, выпавший из руки у обмякшего Гоги. — Здесь переждёшь.
Сухов затолкал бойца в подвал, надел его шлем и опустил щиток. Сходству с рядовым бойцом мешал шеврон, но отрывать его — слишком долгая процедура. Сухов щедро зачерпнул смешанной с сажей грязи, которая без труда отыскалась неподалёку (каков поп, таков и приход: бойцы Кабанова не утруждали себя тщательной уборкой территории), и замазал лейтенантские звёзды. Теперь оставалось надеяться, что никто не обратит внимания на рост. Сухов на голову перерос Гогу. Да, и ещё, конечно, Сухову следовало сообразить, где же находится лестница «вниз».
— Да шевели ты поршнями! — крикнул всё тот же голос.
До Сухова дошло, что кричит напарник Гоги по секрету. Кричал он, выглядывая из ворот приземистого ангара у «речной» стены блокпоста. Сухов пригнулся и побежал во всю прыть.
Когда он почти добежал, севернее блокпоста прогремели первые взрывы. Над территорией разнеслось противное кряканье сигнала тревоги, над воротами замигала жёлтая лампа, а сами ворота ангара начали медленно закрываться. Напарник Гоги буквально заплясал в просвете и требовательно протянул руку.
— Нажми!
Сухов поднажал, ухватился за протянутую руку… и резко дёрнул бойца на себя. Воин не ожидал такого финта, поэтому вылетел из ангара как пробка из бутылки. Сухов же, наоборот, в ангар запрыгнул, резко затормозил и развернулся к воротам. Между створками ещё оставалась приличная щель. Оказавшийся снаружи боец бросился через эту щель обратно в ангар, но Сухов оказался к этому готов и встретил его хлёстким ударом правой в челюсть. Боец отшатнулся и сел в грязь. Как закрываются ворота, он вряд ли увидел, взгляд у него сделался мутным, каким он и должен быть у человека в нокдауне.
Сухов же, пока смыкались створки, успел увидеть кое-что из происходящего снаружи, и это «кое-что» его озадачило окончательно, на все сто, даже на сто пятьдесят процентов. Но времени на осмысление увиденного Сухов не имел, поэтому он отложил эту процедуру до лучших времён, а пока вернулся к решению текущих задач. В ангар он проник, теперь ему следовало спуститься «вниз». Через какой люк, понятно. Здоровенная, двухметровая в диаметре выпуклая крышка медленно опускалась на жерло очередного входа в очередной бункер. Сухов в два прыжка очутился у входа и почти скатился по крутой лестнице вниз. Как раз, когда он очутился на площадке метрах в десяти под поверхностью земли, крышка опустилась, и гидравлика с громким шипением прижала её к жерлу тоннеля. Видимо, прижала крепко, до полной герметичности.
