Алекс Орлов - База 24

Снова вернулся вертолет. Невидимый Джиму, он пролетел где-то рядом, а затем приземлился позади – как раз на небольшой полянке перед болотом.

То, что вертолет сел так близко, приободрило Джима. Ему постоянно казалось, что про него забудут и он останется один на один со всеми этими змеями, пауками и шипохвостами. Пули он боялся меньше, поскольку еще не видел ни одного мятежника, а вот плывшая по его следу змея произвела на Джима должное впечатление.

Неожиданно из зарослей вынырнул Шульц.

– Иди к машине! – коротко бросил он и снова исчез.

Джим обрадованно кивнул и побежал назад по собственным следам на примятой траве.

Вскоре он оказался на поляне, где стоял вертолет. Двигатели машины работали в режиме ожидания и, издавая недовольное ворчание, медленно проворачивали лопасти. Вместо дверцы, через которую разведчики прыгали в болото, были распахнуты погрузочные ворота – это означало, что ждали раненых.

Джим подбежал к вертолету, забросил внутрь автомат, а затем подпрыгнул и, перекатившись на металлическом полу, поднялся на ноги. В салоне находился только док. Он сидел напротив распахнутых ворот на откидном стульчике и улыбался Джиму. В руках док держал винтовку «галиот».

– Ну, как там дела? – крикнул спереди пилот.

– Ничего! – ответил Джим.

– Мятежников много?

– Да я ни одного не видел!

– А мне они, кажется, правый бак пробили…

Джим сел на пол и, прислушиваясь к доносившимся из джунглей выстрелам, перевел дух.

– Ты чего-нибудь коллекционируешь? – неожиданно спросил док.

– В смысле?

– Ну есть у тебя какое-нибудь хобби? Может, ты старые банковские карточки собираешь или почтовые чипы?

– Ничего не собираю, сэр.

– Это ты зря. Вот я, например, по натуре своей натуралист. Мое хобби – бабочки. А водится их здесь видимо-невидимо. Я их ловлю и на иголочку сажаю. Потом классифицирую и пишу научные работы, – сообщил док со значением. – Места здесь плохо изученные, и некоторые виды вообще никому не известны. Поэтому я лично даю им названия – латынь-то я знаю, – а потом посылаю материал в научный центр. Меня там очень ценят.

На полянке произошло какое-то движение.

– До-о-ок!!! – неожиданно заорал пилот, словно увидел привидение. – До-о-ок!!!

Привидение действительно было. На краю полянки, присев на одно колено, в вертолет целился гранатометчик.

Док резво вскинул винтовку и выстрелил.

Джим видел, как мятежник подпрыгнул и вылетевшая из его рук «труба» улетела в кусты. Тело подстреленного врага было едва видно в высокой траве, однако док, тщательно прицелившись, сделал по нему еще несколько выстрелов.

– Док, твою мать!.. – вне себя орал пилот. – Ты что сюда поставлен делать, а?! Не могу же я за всем следить, сволочь ты такая! А ты, стажер, вообще отойди от него, а то он службу тянуть не может! Если бы я этого сукиного сына не увидел, мы бы уже в головешки превратились!..

– Ну хватит орать, Твидл, я же пристрелил его, – вяло отбивался док.

– Спасибо, конечно. Но ты уж, пожалуйста, не отвлекайся и смотри не спутай, скоро наши появятся!..

– Не спутаю.

Пилот оказался прав. Через некоторое время на полянке появился сержант Рихман.

– Пулемет! – крикнул он издалека.

– Чего он кричит? – спросил Джим, обращаясь к доку.

– К пулемету становись! – пояснил тот.

Джим оставил на полу автомат и бросился к установленному на станке пулемету с уже заправленной лентой. С этой моделью Джим был знаком очень мало, однако достаточно для того, чтобы быстро в нем разобраться.

Следом за сержантом показался Шульц, который тащил на себе окровавленного разведчика. За ними вели еще одного, припадавшего на правую ногу. Остальные передвигались сами.

– Трое!.. Четверо!.. Всего семь – наши в полном составе, – посчитал док и, открыв свою сумку, начал звенеть хирургическими инструментами.

Стонущего раненого довольно бесцеремонно, как показалось Джиму, забросили в вертолет. Док тут же, в одиночку, перевалил его на носилки и, оттащив в хвост вертолета, приступил к работе.

Разведчики, один за другим, забрались в вертолет. Последним запрыгнул сержант, втолкнув сначала своего раненного в ногу товарища.

– Почему не стреляешь?! – крикнул он Джиму. – Стреляй!

Джим не знал, куда стрелять, поэтому стал от души поливать огнем заросли на окраине поляны. Двигатели вертолета взревели в полную силу, и машина подпрыгнула на месте.

На поляну выбежали несколько мятежников, которые с ходу открыли огонь по удалявшемуся вертолету.

Начав разворот, машина наклонилась, и стрелять Джиму стало неудобно. Он не видел, попадает в кого-то или нет, но пара пуль просвистела у него над головой и впилась в потолок.

– Давай я! – сказал Шульц и, оттеснив Джима, сам взялся за пулемет.

Впрочем, и ему не удалось пострелять, поскольку поляна уже скрылась за верхушками деревьев, которые разъединили противников.

66

Когда до базы оставалось лететь минуты три, турбины вертолета изменили тональность и стали как-то странно покашливать.

Сидевшие на скамейках разведчики переглянулись, и сержант Рихман отправился к пилоту за разъяснениями. Джиму с его места было видно, как пилот что-то показывает на пальцах и покачивает головой из стороны в сторону. Сержанту этого оказалось достаточно, и он вернулся.

– Неполадки в правой турбине! – объяснил он. – Редуктор барахлит!..

Джим тяжело вздохнул и повернулся в сторону хвостового отделения. Там лежал на носилках тяжелораненый, и рядом с ним хлопотал док. Еще минуту назад врач делал что-то ужасное, пользуясь страшным инструментом вроде ножа с крючком, потом стягивал рану. Пациент лежал с закрытыми глазами, и его лицо было бледным.

Оказав первую помощь, док стал вытирать влажными салфетками руки и лицо, на которые попало несколько капель крови. Затем он поправил трубочку капельницы и, взяв никелированную ванночку, показал ее Джиму.

– Смотри, парень…

Джим невольно подался вперед и увидел развернутый кусок оболочки от наступательной гранаты. У осколка были рваные острые края. Представив, что и сам может получить такой подарок, Джим невольно вздрогнул, а док засмеялся.

– Ничего, это не страшно, – пояснил он. – Такие осколки глубоко не входят и раны оставляют открытые, а значит, с инфекцией бороться проще.

Джим ничего не сказал и отодвинулся. Затем, чтобы не обращать внимания на все усиливающийся скрежет сломавшегося редуктора, он стал оценивать состояние своего обмундирования. Весь комбинезон был залеплен торфяной грязью, которая теперь высохла, превратив комбинезон в панцирь.

Неожиданно звук турбин будто оборвался. В который раз испугавшись, Джим схватился за скамью, но это оказался просто маневр – вертолет начал снижаться и заходить на посадку.