Андрей Ливадный - Титановая Лоза

– Не уходи от ответа. – Титановая Лоза не собиралась отступать. – Мне интересен лишь один Хистер. Его знал командор. Еще до катастрофы, – добавила она.

– Он сказал тебе? – прищурился Глеб.

– Да, – кивнула Дарлинг. – Может, и не хотел, но сказал. Я видела – они были вместе в ту ночь…

Приор на секунду задумался, затем пожал плечами, словно отвечая себе: а почему бы и нет?

– Тот Хистер, которого когда-то знал командор, сейчас возглавляет Ковчег, – ответил Глеб. – Они критически разошлись во взглядах. И ненавидят друг друга.

– Как? – вырвалось у Дарлинг. Она привыкла доверять информации, полученной через импланты ментальным путем. В мыслях человек не в состоянии лгать. Мысли – как зеркало души.

– Не понял? – переспросил Глеб.

– Как Хистер может управлять столь мощной организацией? – Лоза не пыталась скрыть свое удивленное разочарование. – Он же… ничтожество! – вырвалось у нее.

– Опасное ничтожество, – веско поправил ее Приор. – А управлять можно по-разному. Методы Ордена не исчерпывают всей палитры. Хистер – еще та сволочь. А сейчас извини – я нужен там. – Приор кивнул в сторону мнемотехников, склонившихся над командором. – Если хочешь, поговорим вечером. У меня к тебе тоже есть пара вопросов.

– Хорошо. Я буду у себя, – кивнула Дарлинг.

Комната Титановой Лозы располагалась на пятом этаже Цитадели, в особо охраняемом секторе, неподалеку от личных апартаментов командора Хантера.

Мало кто мог похвастаться такими удобствами. В твердыне Ордена всегда ощущался дефицит свободного места.

Приор, как и обещал, зашел ближе к вечеру.

Дарлинг успела отдохнуть после всех злоключений и теперь сидела, просматривая последние новости, поступающие по каналам вновь заработавшей сталкерской сети.

– Можно?

– Заходи. – Дарлинг отключила нанокомп, повернулась вместе с креслом. – Присаживайся. Как Хантер?

– Плохо. Старые раны. – Глеб вздохнул. – Колонии скоргов, полученные им после катастрофы, скверно стабилизированы. Я предлагал ему повторное мнемотехническое вмешательство, но Хантер отказался. Чем ты так сильно задела его?

– Можно подумать, ты не в курсе. – Дарлинг дерзко взглянула на Глеба. – Мой посланец дошел? Передал тебе чип? Почему ты вовремя не предупредил Орден?

– Твой посланец слишком самоуверен и прямолинеен. Что косвенно подтверждает справедливость твоих предположений. Только новичок, незнакомый с азами выживания, полезет на заградительный огонь внутреннего периметра.

– Его убили? – с досадой переспросила Лоза.

– Почти, – усмехнулся Приор. – Смертельно ранило, если тебе интересно. Два проводника из Питерских случайно наткнулись на него в зарослях автонов. Побоялись снимать экипировку, притащили к торговцу. Я, на его счастье, оказался неподалеку.

– Спас?

– Пока не знаю. Имплантировал. Ближайшие дни покажут, насколько он живуч. А теперь расскажи мне о нем, чуть подробнее. Как вы встретились, при каких обстоятельствах? Это важно, – твердым, не терпящим возражений тоном потребовал Приор.

Лоза нервно теребила отключенный компьютерный шлейф. Ее мысли постоянно возвращались к командору.

«Почему он так отреагировал на мои слова? Он лгал мне? Изворачивался, пытаясь доказать, что не предал идеалы Ордена?»

– Дарлинг, я жду!

Она подняла взгляд. Похоже, Приор настроен решительно и от отчета никуда не денешься. Понятно, что Егор его интересовал по вполне практическим соображениям. Если выяснится, что капитан спецназа действительно на четыре года застрял в пространстве таинственного Узла, то идеология Ордена серьезно окрепнет, получив прямые доказательства существования пространственно-временно@@й аномалии, куда не удавалось проникнуть известными на сегодняшний день способами.

– Хорошо, я готова предоставить полный отчет. – Дарлинг сняла заглушку с импланта, расположенного в правой височной области, коснулась сенсора. – Думаю, нет смысла тратить время на слова. Я передам данные напрямую. Но в обмен я бы тоже хотела кое-что узнать.

– Например?

– Меня интересует Хистер. Хочу понять, что связывает его с командором.

– Связывало, – уточнил Приор. – К сожалению, вынужден тебя разочаровать. – Глеб также коснулся сенсора на своем импланте. – Ты обязана предоставить отчет, а вот что касается личной жизни Хантера… Спроси у него сама. Уверен – он ответит тебе, если сочтет нужным.

Командор метался в бреду.

Приор Глеб, дежуривший подле него, не отключал импланты, чутко следя за состоянием Хантера.

«Дела у командора неважные. Зря он так долго отказывался от повторного мнемотехнического вмешательства», – думал Глеб, просматривая отчет, предоставленный Титановой Лозой. Он никак не мог отделаться от ощущения, что пропустил нечто чрезвычайно важное.

Скорги, сосуществующие в симбиозе с организмом командора, вели себя неадекватно, причиняя ему нечеловеческие муки.

«Еще бы. Сразу после катастрофы мы не знали о колониях скоргов практически ничего, – думал Глеб. – Инфицирования происходили часто, а вот методы стабилизации пятен серебристой проказы были кустарными, основанными на крупицах знаний, полученных от горстки ученых, уцелевших в руинах Академгородка».

Глеб не любил вспоминать те годы. Мысль о том, что он мог бы изменить ход истории, просто всадив пулю в башку откровенного подонка, вызывала у него стойкое ощущение вины, незавершенного дела.

Теперь добраться до Хистера – проблема.

Приор вздохнул, вновь переключив внимание на командора, некоторое время работал с излучателем и кодировщиком, пока Хантер не затих, – наступило некоторое улучшение, но долго ли оно продлится? Глеб лучше других был осведомлен, как глубоко проникли серебристые нити в мозг Хантера, причиняя ему нестерпимые муки.

Командор внезапно застонал, открыл глаза.

– Пить… – сипло выдохнул он.

Приор поднес к его губам кружку, позволил сделать пару жадных глотков, затем строго произнес:

– Достаточно.

Взгляд Хантера на время прояснился.

Узнав Глеба, он, несмотря на боль, усилием воли удерживал искру сознания, его губы кривились, но нужные слова не удавалось произнести – пересохший, онемевший язык не слушался, из гортани рвались бессвязные звуки.

Приор присел подле, внимательно следя за мучительными попытками командора.

– У нас с тобой остался лишь один выход, – положив руку на лоб Хантера, произнес Глеб. – Я знаю, ты можешь умереть. Но сейчас не время для твоей смерти. Ты, как никогда, нужен Ордену.

Хантер затих, лишь его зрачки двигались, следя за губами Глеба.

– Да, еще одна имплантация. Ты против, знаю. Но нет другого выхода. Иначе тебя не спасти. Старые колонии скоргов нестабильны. Облучать их бесполезно. Нужна сложная мнемотехническая операция. Я проведу ее сам. И не спорь. По правилам, если командор неспособен управлять Орденом, Приор, оказавшийся в Цитадели, принимает временные полномочия верховной власти. Я воспользуюсь своим правом, чтобы попытаться тебя спасти, даже не сомневайся. – Глеб говорил, стараясь успокоить Хантера, да и себя. Он совершенно не был уверен в благополучном исходе операции, но и бездействовать, глядя, как командор медленно превращается в растение, он тоже не мог.