Василий Головачев - Запрещенная реальность. Перезагрузка

Вылетали из Брюсселя самолётом «Люфтганзы» ранним утром, вместе с делегацией ОБСЕ.

Матвей подспудно ждал каких-то каверз физического или психоэнергетического характера, слежки, нападения или дистанционного зондирования, но пребывание в столице Бельгии осталось не замеченным тёмными силами, и ничего экстраординарного не произошло. Вглядываясь в лица пассажиров аэробуса, он пытался оценить, что это за люди, и даже несколько раз «включал биолокатор», изучая ауру наиболее суровых с виду мужчин и женщин, гадая, не они ли являются эмиссарами Комитета 300. Затем бросил это занятие. Ни одного иерарха с уверенностью на все сто процентов вычислить не удалось. Некрасивых «грязных» аур было предостаточно, но принадлежали они иерархам UnUn или нет, сказать было трудно. Единственное, в чём Матвей был уверен: они на борту воздушного лайнера были.

Взлетели точно по расписанию.

Матвей сел у прохода, поэтому имел возможность наблюдать за сидящими справа пассажирами вплоть до бизнес-салона, но опять же не заметил в их поведении ничего демонического. И разговаривали они на самые обыденные темы: погода, здоровье, политика.

Однако стоило самолёту взять курс на юго-восток, разговоры в салоне стихли, и Матвей вдруг ощутил такой грозный всплеск пси-поля, что автоматически привёл себя в боевое состояние, огляделся, вычленяя очаги наибольшей энергонапряжённости, и понял, что по меньшей мере половина пассажиров – неординарные люди, экстрасенсы, адепты европейских Союзов Неизвестных, «пастухи» человечества.

И ещё он понял: старт самолёта обозначил некую точку невозврата к прежней жизни! Сход Комитета 300 ещё не состоялся, но мир уже изменился!

Часть 3

Принуждение к миру

Глава 1

Плацдарм милосердия

Спасённый не подвёл, и группа расположилась в доме двоюродной сестры майора Шинкаря, на окраине Семёновки, в трёх километрах от аэропорта Борисполь, чуть ли не с комфортом.

Добрались до окрестностей Киева с места боя с конвоирами Шинкаря, утопив захваченный «Саксон», за сутки с небольшим. Повезло с транспортом. Отмахав пешком сорок километров (Лось назвал этот марш-бросок «полосой укрпрепятствий»), отряд остановил на киевско-мариупольской трассе микроавтобус «Шкода» с грузом контрабандных сигарет, ввозимых на Украину через Мариуполь, высадил водителя и охранника, связав их так, чтобы они пролежали в кустах не меньше двенадцати часов, и спокойно доехал до Вышеславска, где опять же утопил микроавтобус в речке Славка. После этого следующей ночью преодолели оставшиеся восемнадцать километров до Семёновки и устроились в доме Екатерины Пищенко, сестры Шинкаря.

Тридцатипятилетняя Екатерина оказалась женщиной умной, понимающей ситуацию, москалями никого не называла, их делу сочувствовала, так как давно убедилась в том, что страной управляют параноики, науськиваемые эмиссарами спецслужб США. Она помогла спрятать военное обмундирование бойцов: «оборотни», шлемы, планшеты, оружие, – и нашла, во что им можно переодеться, потому что гражданскими костюмами располагали только двое членов группы – командир «Штыка» майор Ухватов и разведчик Федя Величко, украинец, свободно разговаривавший на «мове».

Конечно, условия квартирования в небольшой хате Екатерины площадью всего в пятьдесят два квадратных метра, состоящей из двух комнат и кухни, не считая сеней, нельзя было назвать роскошными, да и не все понимали причину изменения в плане задач группы, но радовались передышке и старались «не светиться», чтобы не мешать хозяйке, и уж тем более не дать никаких подозрений соседям Екатерины в части её одиночества. Они не должны были догадываться, что у одинокой женщины, разошедшейся с мужем год назад из-за его увлечения майданными теориями (он примкнул к Нацгвардии), появились гости.

В тот же день стали известны причины передислокации группы в Борисполь. Ухватов собрал бойцов ночью и сообщил, что они подключаются к некоей структуре под названием «Стопкрим», которая получила задание «навести порядок» в Киеве. Что имелось в виду, майор не знал сам, и все поняли его по-разному, однако вопросов почти не задавали.

– Вас разыщет их человек, – пояснил Ухватову координатор «Возмездия» полковник Будничный, он же Сват, – будете выполнять его приказы.

– Кто именно? – поинтересовался майор.

– Узнаешь, Кум, он позвонит и назовёт пароль по варианту «Ц».

– Хорошо, – сказал Ухватов.

Вариант «Ц» означал отмену первого задания и переход на нелегальное положение на «вражеской территории». Пароль для контактов с другими структурами, работающими на этой же территории, в том числе ГРУ и СВР, звучал как «хиба ж так можна?».

Честно отсидели в тесноте сутки, не выходя из дома, ведя на всякий случай круговое наблюдение. Читали местные газеты и журналы, которыми запаслась Екатерина, смотрели телевизор, ужасаясь и свирепея от лжи и грязи, ежечасно льющейся с экрана на Россию и «русских оккупантов». Идеологическая пропагандистская машина тотального вранья, запущенная эмиссарами США, делала своё чёрное дело, разъедая души украинцев, превращая народ в зомби, и было страшно наблюдать за детьми в школах, не считая детских военных формирований, послушно повторяющих за взрослыми речёвки типа «кто не скаче, той москаль» и «москаляку – на гиляку!». Власти Украины, практически раздробленной на улусы: юго-восточный – Новороссию, западный – Львовскую Галичину, южный – Одесский Грузинат и центральный – с Киевом во главе, – агрессивно-злобные, патологически ненавидящие всё русское и славянское, да и другие народности тоже, параноидально бездушные в жажде повысить рейтинг среди внешних управленцев – американцев, каждый день выдавали новые перлы и успешно выполняли приказы чужих спецслужб, для которых вечная война Украины с Россией была архивыгодна.

Вечером второго дня Ухватов получил приказ выдвинуться в Киев и встретиться с представителем таинственного «Стопкрима».

– Где конкретно? – спросил он.

– На Крещатике, – ответил ему Деверь, майор Сортов. – У входа в Бессарабский рынок.

– Как я его узнаю?

– Он вас узнает, Кум. Будьте предельно осторожны, Киев набит цэрэушниками, как арбуз семечками. – И Деверь выключил рацию.

– Пойдёте со мной, – сказал Ухватов, глянув на Лося и Чука. – Остальным ждать и не высовываться.

Бойцы группы разочарованно разбрелись по дому. Сидеть без дела им всем надоело, а слушать бесконечные песни телеведущих о «российской агрессии» или выступления предателей по телевидению, удравших из России в Украину, о «построении свободной независимой территории», становилось невмоготу.