Туман. - Мери Ли
Тела продолжают движение, не замечая нас, и когда последние зараженные проходят мимо, воздух не сразу же прекращает вонять. Это даже через респиратор ощущаю, боюсь представить, какое зловоние исходит от них на самом деле.
– За ними, – говорит Келлер, и мы отлепляемся от стены.
Идти за зараженными не очень-то и хочется, но никто не станет перечить Келлеру.
Кто-то из нашего отряда, кто прятался у противоположной стены, задевает что-то металлическое, и на всю улицу разносится громоподобный бряк.
Секунду мы стоим, а потом Келлер говорит, быстро и четко:
– За спиной Брукс пожарная лестница. Все живо наверх.
Моментально убираю пистолет в кобуру на поясе брюк и бросаюсь к лестнице. Вонь гниения возвращается, как и звук их шумных шагов и неразборчивое бормотание. Хьюго подсаживает меня, и я цепляюсь за третью снизу ступеньку. Подтягиваюсь, спасибо тренировкам, и как можно скорее перебираю руками и ногами. В ушах стоит моё прерывистое дыхание. Здание высотой в пять этажей я преодолеваю достаточно быстро, оказываюсь на крыше и тут же слышу скрежет. Наверху видимость ещё хуже, туман гуще. Следом за мной забираются остальные, не медля, идём к центру ровной крыши и тут скрежет повторяется снова.
– Стоять, – тихо командует Келлер, и мы замираем.
Снова скрежет.
Келлер отходит вперед и уже через пару метров пропадает из вида. Снизу разносятся характерные звуки для зараженных, но из-за высоты здания они кажутся далекими. Надеюсь, что преследователи за нами не поползут.
Чёрт, да тут вообще ни хрена не видно. Достаю пистолет и направляю его в сторону, куда ушёл Келлер. Когда он выходит из тумана я вздрагиваю и практически пристреливаю его, но палец так и не нажимает на курок.
– Брукс, убери оружие, – говорит он. – Звук, это открытая дверь, она слетела с петли и болтается на ветру. Разделимся. Кит, Орландо и Отто идёте в сторону полицейского участка. Синтия, Пантифик и Хьюго, вы отправляетесь в больницу. Хосе, Леон и Анита, вы – в здание суда. Я и Брукс в торговый центр. На обследование и нахождение генераторов выделяю не больше двух часов. Связь через рацию, каждые тридцать минут. Ясно?
– Нам что – на себе тащить генераторы? Они же тяжеленные, – говорит Хьюго и бросает на меня косой взгляд.
Я и сама удивлена, что Келлер разделил наш "дружный" дуэт с рыжим. Ведь раньше, что на спаррингах, что в случае разделения группы, Келлер упорно ставил нас вместе.
– Придётся, – говорит Келлер и начинает объяснять расположение нужных нам зданий. Сверяем время и получаем последние наставления.
Направляемся к двери, Келлер идёт первым, Хосе, как всегда, завершает процессию. Ко всеобщему удивлению за все пять этажей не попадается ни один зараженный. Оказавшись на улице, сразу же расходимся в разные стороны. Наша точка – ближайший торговый центр, и эта точка находится дальше, чем у всех остальных.
Безмолвной тенью следую за Келлером. Кажется, что туман стал более плотным, видимость не дальше пяти метров. Идём практически бесшумно, но я слышу различные звуки по обеим сторонам от нас. Кроме ветра, который продолжает растаскивать мусор по мертвым улицам, слышится скрежет, шипение и какие-то шлепки. Даже не хочу знать, что означают все эти звуки, но ожидаю нападения в любой момент. Тело напряжено, концентрация внимания и слуха на пределе.
Обходим машину за машиной, переступаем мусор, Келлер останавливается, оборачивается ко мне и кивает направо. Моментально под звуки барабанящего сердца обхожу перевернутый автомобиль красного цвета и встаю вплотную к стене дома. Келлер этого не делает, а продолжает идти вперед. Несколько шагов, и я теряю его из вида.
Внутри всё сжимается. Вглядываюсь в Туман, но там ничего нет, а даже если есть, мне не видно. Келлер возвращается через пару минут, и я рада видеть его как никогда прежде.
По небу раскатывается гром, и я вздрагиваю. Дождя нам ещё не хватало. Продолжаем идти в тишине. Слева раздаётся звук битого стекла, а следом полукрик-полурык.
Душа уходит из тела, а Келлер хватает меня за руку, и мы бежим вперед. Сворачиваем на соседнюю улицу и продолжаем бежать, я вижу по бокам от нас заражённых. Стоит нам преодолеть их, как они бросаются следом, шипя и бормоча.
Отбрасываю мысли о смерти и безысходности нашего положения. Зараженные заметили нас, и это не светит ничем хорошим. Есть единственное успокоение – Келлер. Он знает, что нужно делать. Он всегда это знает.
И тут небо разрывается миллиардами капель дождя.
В одно мгновение начинается ливень и словно по волшебству смывает туман. Не верю своим глазам и промаргиваюсь, провожу рукой по лицу. Но это так… тумана больше нет, словно его вообще никогда и не было.
Но теперь я вижу десятки зараженных. Их кровянистые тела начинают шипеть и дымиться. Мы с Келлером больше не бежим, сейчас мы просто наблюдатели. Никогда такого не видела. Зараженные начинают кричать и дергаться, а потом замирают в неестественных позах и наступает тишина, разбавленная шумом дождя.
– Что это было? – спрашиваю я у Келлера.
– Не знаю, – отвечает он и приходит в себя намного быстрее меня. – Идем.
Приближаемся к самой большой группе зараженных. Если приглядеться, то эти ужасающие статуи дышат и одному только богу известно, когда они вновь оживут. Дождь омывает обезображенные тела, и на месте волдырей и более открытых участков… мяса образуется чёрная корка.
Бежим по мокрым улицам, в некоторых неровностях дороги уже собрались лужи. Я промокла, но безумно рада снова видеть. Город в ужасном состоянии, кругом валяются тела и стоят замершие статуи чернеющих заражённых, но я стараюсь не смотреть на них. Бежим долго, легкие колет от боли, а ноги немеют. Три месяца назад я бы точно не преодолела такое расстояние, упала бы ещё на середине дороги.
Перед нами появляется торговый центр, Келлер немного прибавляет скорость и вбегает в выбитые кем-то ранее стеклянные двери. Я за ним следом. Озираюсь по сторонам и, никого не заметив, сажусь прямо на пол огромного холла. Стеклянные витрины практически все разбиты, в магазинах ничего нет. Выжившие – те, которым не удалось попасть на базу, всё разграбили. И это ведь не вещи первой необходимости. Магазины с одеждой, техникой и украшениями разграблены подчистую, остались только обломки и следы крови.
– Идём.
– Погоди минуту, – прошу я.
– Нет времени, – говорит Келлер и связывается с остальными по гарнитуре.
Прошло только тридцать минут? Кажется, что мы бежали половину дня.
Слышу, как все отчитываются, все целы
