Русский супермен (СИ) - Илья Владимирович Рясной
Я выкинул вперед руку и послал "энергомолот" в живот находящегося ближе других ко мне "лопоухого". Тот, скрючившись, повалился на землю. Я его не убил, но несколько минут его можно было не опасаться.
Зеленая молния ударила в то место, где я находился, но в тот момент меня там уже не было. Я перекатился через голову, вскочил на ноги, готовый к бою.
Высший класс для бойца вовсе не в том, чтобы увернуться от удара, а чтобы предугадать, куда он будет нанесен. Основа боевого искусства суперов в том, чтобы предугадывать течение боя, видеть его ткань, ощущать "клинки Тюхэ" — так в Древней Греции называлась случайность. Я видел линии, вдоль которых концентрировалась для меня опасность. Если суметь уклониться от них останешься жив и выиграешь поединок. Пусть даже в тебя с близкого расстояния лупят из автомата — если ты умеешь работать с "клинками Тюхэ", то пройдешь незатронутый через сплошной град пуль.
"Лопоухие" лупили в меня с двух сторон, и мне все труднее становилось уходить от бледно-зеленых молний. Один раз мне пришлось даже переместиться. Я потратил уйму времени, но зато очутился поблизости от одного из "лопоухих", сумел войти с ним в боевой контакт и отключить его точным ударом, который нанес в биоактивную точку, умудрившись разглядеть ее в пылу боя.
Теперь я остался один на один с последним противником. "Лопоухий" оказался очень ловок и понимал, что должен держать дистанцию и лупить в меня из разрядника — в этом его единственный шанс. Не растрать я силы на перемещение и "энергомолот", я бы расправился с ним за несколько секунд. Я послал еще "молот", но промахнулся. Теперь я уже с трудом различал "клинки Тюхэ".
Опасность сзади я почувствовал почти вовремя. Я мог бы уйти, но очень уж ослаб и наткнулся на "клинок"; через мгновение после этого молния настигла меня. Резкая боль, потом меня поглотила тьма…
* * *
Я был жив, если только это состояние можно так назвать. Я походил на выжатый до последней капли лимон, на перепелку, которую переехал тяжелый грузовик, на футбольный мяч, из которого высосали последнюю молекулу воздуха, — ну какую еще найти ассоциацию, чтобы точнее описать мое дрянное самочувствие?.. Спина, в которую угодила молния, горела огнем. Врезали по мне явно не из разрядника, а из чего-то похожего на наш парализатор. Во всяком случае, реакция организма схожая. Некоторое время я не мог разлепить глаза. Наконец с огромным трудом мне это удалось, и я осмотрелся. Уютный свет костра разгонял кромешную темень, плясал и ломался в желтых сосульках сталактитов и сталагмитов. Пещера была просторной, находилась она метрах в тридцати от поверхности, о чем можно было судить по изменениям в потоках тонкой энергии, истекающей из космоса и притягивающейся к силовым линиям планеты. На полу грудой валялся хворост, шкуры животных — по-моему, горных козлов. Пещера выглядела бы обителью людей каменного века, если бы не пластиковые ящики и приборы, расставленные вдоль стен. Да и сами обитатели мало походили на неандертальцев.
Хозяев пещеры было пятеро. Одетые в синие комбинезоны, "лопоухие" сидели вокруг костра. Один тонким голосом пел заунывную песню, чем-то похожую на песни ныне практически вымерших народов Севера. Впрочем, может, он и не пел вовсе, а рассказывал что-то. Никто же не знает, какая речь у бородатых инопланетян.
Я был крепко связан, точнее, спеленут прочными лентами, подобно египетской мумии. Мысль о том, что мои похитители меня боятся, вовсе не льстила моему самолюбию. В схватке я истратил много сил, да еще удар парализатора — в результате я был почти безобиден, даже на пустяковое перемещение не способен, не говоря уж о схватке с пятью вооруженными противниками. Положение, конечно, незавидное, ноя испытывал не столько страх и отчаяние, сколько жгучее любопытство и интерес к происходящему. Впервые в жизни лицом к лицу я столкнулся с представителями иной цивилизации. Это гораздо интереснее, чем рассматривать в бинокль пирамиду рагнитов.
Я попытался собраться и прощупать эту пятерку, чтобы попасть в такт с сознанием хотя бы одного из "лопоухих", проникнуть в зыбкую материю его побуждений, ощущений, мыслей. Боль пронзила виски. Этот номер и при нормальном самочувствии выходил у меня далеко не всегда, а уж в таком разобранном состоянии, да еще и с представителями иной цивилизации… Бесполезно.
"Лопоухие" заметили, что я ожил. Двое — "певец" и еще один, однорукий, поднялись и осторожно приблизились ко мне. Блеснули стволы оружия. Они явно опасались, как бы я не выкинул какой-нибудь фортель, и настроены были весьма решительно. "Певец" нагнулся надо мной, и я смог вблизи рассмотреть лицо инопланетянина. В тусклом свете костра кожа его выглядела красно-коричневой, при нормальном освещении, похоже, у нее слегка зеленоватый оттенок. Узко посаженные глаза были большими, круглыми, слегка навыкате. Линия губ изогнута так, что, казалось, на лице навсегда застыла легкая усмешка.
"Певец" сделал несколько пассов руками. Он, наверное, являлся сенсом и пробовал определить, осталось ли у меня достаточно сил, чтобы попытаться освободиться и затеять потасовку. Недавно они имели возможность наблюдать, что у меня это получается неплохо. Или это было давно? Интересно, сколько времени я находился без сознания? И где сейчас наша группа?
"Лопоухие" начали переговариваться, притом делали это с пулеметной скоростью. Стоило умолкнуть одному, как без перерыва вступал в разговор другой. Голоса у них были тонкие, а речь походила на куриное кудахтанье, и их дискуссия напоминала шум в растревоженном курятнике.
Интересно, кто они такие? На рагнитов не похожи. Наверное, я неточно все себе представляю, и это мы инопланетяне на Акаре, а не аборигены. И их предкам принадлежат наскальные рисунки, которые мы видели. Или это тоже десантная группа, вроде нашей? Или исследовательская экспедиция? В общем, налицо неясность и путаница.
Я попытался припомнить описания известных в Асгарде звездных рас, но идентифицировать "лопоухих" ни с одной из них не смог. Но я не специалист в этом вопросе.
"Лопоухие" взяли меня за руки и за ноги и потащили в центр пещеры. Надо отдать должное, относились они ко мне довольно бережно. Не стали бросать на землю, как куль, а положили аккуратно, стараясь не причинить боли, хотя это было невозможно. Каждое движение, даже самое легкое, приводило к тому, что в мое тело будто впивались раскаленные иглы. Ощущение такое, будто меня перед этим терзала стая волков, которым почему-то не дали возможности завершить трапезу.
"Лопоухие" поднесли ко мне серебряный ящик, "певец"
