Пепел власти - Руслан Муха

— А как же твоя клятва верности императору? — спросил я, все еще не спеша убирать грань огня.

— Клятва верности, — нехорошо усмехнулся Хаген, — обряд присяги — чушь это все! Любой маг выше четырех граней знает, что даже истинную клятву, которую создавали адамантийци, можно обойти. А те, что дают нынче и вовсе… Многие маги не дают настоящей клятвы верности в ежегодный день присяги. Они ставят защиту и закрывают этот обет в печать. Может, вы не знаете, но далеко не все поддерживают императора Ворлиара и его методы управления Виреборном. Так же, как и не желают ему клясться в верности, — на лице Хаген отразилась какая-то безумная усмешка. Признание в нарушении закона и, по сути, в измене почему-то его очень раззадорило. Он окинул нас изучающим полным надежды взглядом, явно ожидая от нас одобрения или поддержки.

Только вот нам с Эл едва ли было до этого.

— Докажи, — велела Эл, между делом махнув в воздухе ножом.

Хаген, продолжая усмехаться, высунул правую руку из рукава и задрал рубашку, ткнув пальцем на большой шрам на груди.

— Вот это.

— Ты ведь говорил, что это осталось после того, как в детстве на тебя напал демон.

— А что я был должен сказать? Что зашил печать под кожу, чтобы она впитала в себя клятву тирану, которому присягать не хотел?

— А где сама печать? — спросил я спокойно, задавая тон и остальным.

Ни к чему сейчас эти истерики.

— После печать извлекается и попросту выбрасывается, — объяснил Хаген. — Я свою выкинул в море.

— Ты ему веришь? — я повернулся и серьезно спросил у Эл.

Она какое-то время колебалась, потом медленно кивнула:

— Да.

Хаген только было собрался расплыться в радостной улыбке, как Эл тут же холодно добавила:

— Но я едва ли уверена, что мы ему можем доверять в остальном. Что мы вообще можем кому-либо доверять.

Я снова перевел взгляд на Хагена:

— Если ты не присягнул Ворлиару, значит, твоя присяга Девангерам все еще действует? — Я только сейчас понял, что уже в который раз обращаюсь к учителю по просторечному без официальной приставки, что в русском языке аналогично обращению «вы» и «ты».

Хаген отрицательно закачал головой:

— Когда случилось восстание Теней, мне было всего двенадцать, и я все еще учился в школе.

— Если ты никому не присягал, значит, сможешь присягнуть мне, своему законному императору? — я вопросительно вскинул брови.

Хаген на миг удивленного вытаращил глаза, наверное, с императором я перегнул. Хаген не знал кто именно я такой. Он только понял, что я адамантиец.

Хагену понадобилось время, чтобы прийти в себя и переварить информацию, затем он в нерешительности развел руками и вкрадчиво произнес:

— Только если мой император знает обряд и заклинание присяги Девангеров.

Учитель, по всей видимости, был уверен, что этого я знать не могу. Или проверял, не блефую ли я, выставляя себя за наследника престола. Но у меня была книга родовых заклинаний, а значит, и обряд присяги там должен быть.

— Эл, — сказал я, — присмотри за ним полчаса, я пойду подготовлюсь к обряду клятвы верности.

— Хорошо, — кивнула Эл, покрепче сжимая нож, словно бы он и впрямь мог быть эффективен против мага шести граней.

Я направился в спальню к Эл за кошелем-тайником. Книгу с заклинаниями и обрядами рода Девангеров я уже видел, но не слишком-то ее изучал. Меня куда больше интересовали книги по магии граней, да и не всегда находилось время, чтобы остаться наедине с собой и вообще что-то поизучать.

Я засунул руку в кошель по плечо и начал шарить в тайнике, пытаясь на ощупь отыскать нужную книгу. Помнится, на ней был герб Девангеров, как и на книге родословной, только она была толще.

Наконец, с четвертой попытки я нашел ее. Выудил на свет и начал поиски нужного заклинания. Наверное, на его поиски у меня ушло больше, чем полчаса, но меня никто не торопил и в доме было тихо. Лишь изредка доносился тихий голос Хагена и взволнованный голос Эл. Затем к ним присоединилась и Тай-Тай, она по большей части что-то беззаботно рассказывала.

Наконец, нужное заклинание отыскалось, и я начал изучать.

Итак, мне понадобится алмазная корона, медальон правителя, а еще перст Ананда. Это мое наследство, и все это хранилось в тайнике. Затем мне предстоит произнести заклинание и начертить три магических знака, которые тоже здесь изображены. Один знак на лбу того, кто приносит клятву, второй на его груди и последний на моей груди, вокруг медальона власти. Затем нужно произвести еще некоторые манипуляции, но изучив все, я понял, что справлюсь, и начал подготовку.

Я быстро достал атрибуты власти дома Девангеров и разложил на кровати: медальон с гербом дома, кольцо с огромным алмазом, которое было мне ещё так велико, что даже на большом пальце болталось. И самый главный атрибут — алмазная корона, самая удивительная и дорогая вещь, которая у меня имелась. Она была высечена Анандом из такого огромного алмаза, что даже сложно представить, что такие могут существовать в природе.

Правда, сейчас она была закована в медь и не слишком-то походила на прекрасную корону адамантийцев, и единственное, что выдавало, что с ней что-то не так, это ее довольно большой вес. Мне пришлось повозиться, чтобы достать ее на поверхность.

Когда с подготовкой было покончено, я вышел из спальни и подал Эл знак, чтобы она увела Тай-Тай.

— Тайлария, — тут же хлопотливо воскликнула и ударила себя по бедрам Эл, — мы же с тобой не закончили чистить фасоль! Идем, нужно успеть доделать, пока не стемнело.

— Ну мама, может лучше завтра? — начала канючить Тай, но Эл ее уверенно подтолкнула к выходу.

— Лениться плохо, дорогая, пойдем. Завтра тоже будет немало работы.

Я проводил их взглядом, а после вернулся в спальню Эл, взял книгу родовых заклинаний, надел на себя медальон, кольцо, которое пришлось зажать пальцами, чтобы не спадало, ну и корону, которая, к счастью, не оказалась мне слишком велика. Правда, от ее веса меня слегка заносило на поворотах.

Хаген все еще терпеливо ждал меня на кухне, а когда я вошел, он едва заметно усмехнулся, но тут же, опомнившись, снова стал серьезным. Наверное, я комично смотрелся с этой огромной книгой и в медной короне.

— Ты готов? — спросил я.

— Да, мой император, — учтиво произнес Хаген, встал со стула и поклонился.

— Не называй меня так больше, нарушаешь всю секретность, — скривился я.

Хаген с пониманием