Библиотекарь государя - Антон Старновский
До лужайки было довольно далеко. Метров четыреста-пятьсот по пересечённой местности. Под ноги попадались всякие ямки и бугорки.
«Сука!»
Я злился, но бежал дальше. И в тот момент, когда поп уже занёс свою жирную руку над мамой, я понял, что не успею.
Оставалось только одно.
Я остановился, получше замахнулся книжкой и запустил её в оплывшую харю. Поп осекается, его рука пролетает над маминой головой, и он падает вниз. Точное попадание твёрдым корешком в голову вырубает попа.
«Библиотекарь», не раскрываясь, приземляется на травку обложкой кверху.
Я добегаю до мамы и хватаю её за руку.
— Пойдём отсюда!
Она как-то виновато смотрит на меня, но ничего не говорит. Я подхватываю книгу, мы заходим в церковь, мама забирает свои вещи, и мы идём до дома.
Всю дорогу мы неловко молчали. И лишь когда зашли домой, я спросил:
— Что это было?
Такое ощущение, что мама и сама понимала, что всё произошедшее — полный сюр. Но в то же время, что-то внутри неё такое сидело… Она начала сбивчиво объяснять мне, что это такая специальная христианская практика, которая помогает лучше приблизиться к Богу. Мол, это некое небольшое жертвоприношение, помогающие сохранять жизнь близких в порядке.
— А что, свечки уже не помогают? Коэффициент приобщённости к Богу от них в этом сезоне упал?
Мама не отвечала.
А я был в растерянности. Это что же за родственники мне такие попались, что так себя не жалеют? Одна избивает отбросов, другая сама подставляет щёку под кулак отброса.
— Он тебя уже бил? — Спросил я.
Мама опустила глаза в пол.
— Нет. Это первая практика такого уровня.
— И последняя. — Поставил я точку.
Мама пошла заниматься сборкой вещей к отъезду, а я ей с этим помогать. За работой мы оба немного выдохнули, успокоились, пришли в себя. Моя ненависть угасла, и я ещё раз попытался поговорить с ней.
— Ты пойми, что своими походами в церковь ты лучше не сделаешь.
— Но ведь…
— Я выжил — не благодаря этому ряженому клоуну. Я выжил благодаря твоему искреннему желанию и истинной вере. А вот это вот всё — мракобесие, к Богу не имеющее ни малейшего отношения.
Я ни в коем случае не хотел пошатнуть мамину веру, нет. Этого делать не нужно. Во что-то верить — это хорошо. Но я хотел донести до неё, что некоторые люди используют священные энергии в своих спекулятивных целях. И что можно верить и при этом не иметь никаких дел со всякими отбросами.
Я прекрасно понимал маму. После всего, что случилось, ей всё это было нужно. Но теперь, когда всё наладилось, стоит отбросить шелуху.
Думаю, когда мы переедем на новом место, всё изменится. Мама забудет о придурковатых попах, и будет общаться с нормальными людьми. Да например с той же Амосовой старшей. Чем не хорошая подруга?
Тем более я-то как буду рад такой дружбе…
Я взял с мамы обещание, что она больше не вернётся в то место. Она, вроде как, согласилась.
Весь день мы только и занимались тем, что собирали вещи. Их оказалось запредельно много. Я не понимал, как всё это вмещалось в небольшом домике… бесконечное количество одежды, всяческих безделушек, документов, памятных вещей. Завтра, когда мы будем переезжать, придётся заказывать целую грузовую машину.
После нашего с мамой разговора совсем скоро вернулась и Соня. Она была всё это время в магазине. Выбирала себе новый макп, потому что старый сильно барахлил после того, как я его использовал… ну, по крайней мере, сестра мне так сказала. Я дал ей денег на самую новую модель, и теперь на её руке красовалось зелёное колечко. Она сказала, что этот цвет её успокаивает…
Сегодняшний день, за исключением утреннего эксцесса с церковью, прошёл хорошо. Я позвонил Иисусу и сказал ему, что мама отныне вне всяких подозрений. Ведь не может человек, который поверил ряженому толстяку с жаждой избивать невинных людей, вести двойную жизнь и взрывать самолёты с неугодными родственниками.
Он сказал мне, что сейчас как раз занимается тем, что проверяет наследника первой очереди. Семидесятипятилетнего деда. Пока ничего интересного выяснить про него не удалось.
Также я позвонил и Василию, чтобы узнать, как там продвигается дело с моими правами. Вроде как, с кем-то даже удалось договориться. Но конкретной даты Василий не сообщал. Отлично. Главное, что есть прогресс.
А что касается моего личного прогресса, то я, после того как помог со сборкой вещей, принялся за тренировки. Для начала тренировал каллиграфию в тетрадке, потом отрабатывал непосредственно магические умения. Я немножко продвинулся в скорости стрельбы из лука. Теперь выходило выпускать по две стрелы в секунду.
После этого традиционно принялся за чтение. Вытер испачканный кровью попа корешок и улегся на кровати.
На следующий день, как обычно, мы проснулись с самого утра. И хотя я был ещё очень заспанным, новость о том, что нам приедут помогать Амосовы — меня взбодрила. Маме позвонила Милана и сказала, что они всей семьёй приедут в поместье, чтобы помочь нам с вещами, и с тем, как у них там всё устроено.
Естественно, я очень ждал, что приедет и Виктория. И не только потому, что она…ну…думаю, и так понятно. Но и потому, что я кое до чего догадался, и хотел застигнуть её этой мыслью врасплох.
Я позвонил в компанию «Грузовичкоv» и вызвал машину. Через минут двадцать приехала большая фура с двумя низенькими, но крепкими мужиками. Они перетащили все наши коробки в кузов и поехали к поместью. Мы же, на такси — следом за ними.
Полчаса спустя мы уже сидели в гостиной нового дома и смотрели, как два, похожих на Марио работника перетаскивали наши вещи в дом. Я заплатил им наличкой, отблагодарил, и попрощался.
Мы с Миланой и её мужем подписали последние документы по передаче поместья в нашу собственность, удостоверились в банке, что деньги поступили на счёт, а после… после начали отмечать новоселье. Да, даже не успев разгрузить вещи по своим местам… настроение было
