Стратегия Превосходства (СИ) - Самылов Алексей Леонидович

— Время реабилитации после сократилось? — спросил Аринэль.

— Четкого ответа я дать не могу, — ответил мастер Шенфарус. — В вашем случае же опять проводиться эксперимент, Аринэль. Причем исключительно по вашей же вине…

… Амарата применила то же самое средство, которое применяли к Тайваре, например. Только к лицу Ари прислонили маску, в которой был сонный порошок. Парень глубоко вдохнул, чихнул. И буквально сразу же ощутил, как его начало клонить ко сну.

Маску убрали. Амарата, глядя на Ари сверху, ласково почему-то ему улыбнулась…

… Снилась ему картинка, которую Аринэль увидел тогда, когда он активировал Оэтуёль. Когда Ари запитал мэллорна, то неожиданно появилось изображение, рядом с мэллорном. Так же, как это Атэёль делает.

Немолодая эльфийка, в боевом плаще, но без оружия. Изображение было полупрозрачным. Уже потом, после просмотра этой записи, Ари понял, что эльфийка — это Соэн Тельвани, которая была хранительницей Оэтуёль. А также мать Ивии. И та, кто была с Тероном Аассеном…

… - Ты хочешь, чтобы я использовала это семя, — говорила Оэтуёль. — Чтобы ты могла понести?

Голос был не четкий, приглушенный. Словно доносился очень издалека.

- Я долго думала, Оэтуёль, — ответила эльфийка. — Но разве семя Терона сохранялось не для того, чтобы создать ребенка?

- Ты находишься под властью чувств, Соэн, — ответила мэллорн.

- Наоборот, я рассуждаю здраво, Оэтуёль, — ответила эльфийка. — Я на пороге возраста, за которым уже невозможно будет забеременеть. Но права и ты. Я не хочу ребенка ни от кого другого.

Длинная пауза, во время которой эльфийка стояла с каменным лицом.

- Зачем тебе это, декадор? — голос мэллорна был безэмоциональным. — От этого ребенка не будет зависеть выживание вида.

- Кто знает, Оэтуёль, — с достоинством произнесла Соэн. — Когда-то от одного бесполезного слабака и калеки зависело выживание мэллорнов. Даже Единение не властно над Судьбой…

Марка Тайфол. Мастерская Мелики Тайфол. Поздний вечер. Стефания Трайсис

Стефания не рассматривала корфиду, как именно свое изобретение. Энергопроводящий субстрат — вполне описанная вещь. Тот же самый нейтральный раствор, который применяют целители, из той же истории. Стефания просто сделала вывод из состава целительского раствора. Им, целителям и конкретно Марну Цевитосу, наоборот, нужно было, чтобы раствор не проводил энергию. Для этого они очищают субстрат от примесей металлов. Соответственно, чтобы усилить проводимость, надо, наоборот, добавлять металлы. Так и получилась корфида.

Сам же целительский раствор делается на основе добываемой в Пепельных горах земляной смолы или правильно называть асуреджина. Черные пласты асуреджина подвергались термической обработке и воздействию ряда веществ, после чего исходный материал превращался в серую студенистую массу. При изготовлении раствора для целителей требовалось произвести еще несколько манипуляций, во время которых масса становилась почти жидкостью, приобретала прозрачность и почти утрачивала свой довольно резкий запах. А корфида получалась, если в студень добавить некоторые растворы металлов. Например, меди. Другое дело, что исходник для корфиды тоже нужно было сначала максимально очистить от металлических примесей, дабы получить прогнозируемую реакцию.

Так что Стефания вполне спокойно переключилась с корфиды на изготовление непроводящей смолы для медной проволоки, которую использовали в генераторе. Если быть точнее, девушка опять изготовила вариацию того же субстрата. Используя уже отработанную ею методику, девушка сварила вещество, которое, охлаждаясь, становится почти твердым и не проводит энергию. Но Стефа не была бы самой собой, если бы не произвела несколько экспериментов. Ну не могла она себе отказать в любопытстве. Этот путь: «А что будет, если»; и привел ее в марку Тайфол.

Во время экспериментов Стефания получила несколько результатов, в том числе такой, который имеет ровно противоположные свойства. То есть проводит энергию. Мало при добавлении порошка, который используется дварфами для изготовления стали, получился довольно прочный образец. Прочный и легкий. Но, в отличие от металла, температура термической деформации у него была низкой.

И вот результат одного из этих «что будет» привлек внимание Мелики Тайфол. Накануне у нее опять вышел из строя движитель. Медные втулки показали лучшие результаты в части износостойкости, но не сильно лучше. И Мелика, в состоянии крайнего раздражения, изволила немного побуянить. Не так, как это делает Энфирия, которой нужно что-то в стену швырнуть, но тоже своеобразно. Мелике надо было плющить. Да-да, именно плющить. Она брала полоски металла, швыряла их в горн, а потом превращала их в размазанные кляксы.

И вчера Мелика, в числе остальных обрезков, схватила один из образцов Стефании. Который, застыв, выглядел, как медный брусок. Но когда Мелика его нагрела, то брусок стал оплывать, словно свеча. И вот с этим оплывшим бруском дварфка и пришла к Стефе…

… - Если не знать, то и не поймешь, — Мелика рассматривала очередной брусок. — Такое ощущение, что он реально свинцовый. Только вес выдает. Легкий слишком.

Стефания, сделав очередной образец, смотрела, как дварфка подошла к столу, где лежала пила для металла. И принялась пилить брусок.

— Да, не металл, конечно, — прокомментировала Мелика, отрезав кусочек и рассматривая срез. — Но… Прочность просто отличная. Этот при какой температуре плавится, Стефания?

— Семь с половиной, — ответила Стефа. — Максимум восемь.

(Температуру тут считают относительно температуры тел разумных. То есть сейчас идет речь о 290–320 градусах. Единица — это примерно 37–40 градусов).

— Неплохо, неплохо, — покивала Мелика.

— Но если расплавить, то свойства потеряются, — уточнила Стефания. — Точнее, если греть открытым пламенем, он просто сгорит. Нужна среда-посредник, чтобы нагреть и изменить форму.

— И сколько нужно, чтобы он стал пластичным? — уточнила Мелика.

— Если нагреть до шести, шести с половиной, то можно будет мять, как глину, — ответила Стефа. — Но, повторяю, нужна среда, которую можно будет греть непосредственно. А в ней уже этот материал. Так что проще сразу делать в нужной форме. Кстати, что ты хочешь сделать?

— Ну, я еще сама толком не поняла, — задумчиво произнесла Мелика. — Но попробовать… Надо… Сейчас, я принесу тебе форму. Попробуем.

— Прости, — Стефа развела руками. — Но у меня закончился асуреджин.

— А где ты его брала? — озадаченно спросила Мелика.

Стефания слегка сконфуженно улыбнулась.

— У Цевитоса был запас, — ответила девушка. — Видимо, исходник для нейтрального раствора.

Мелика с досадой цикнула.

— Всегда так, — смешно надулась она, и тут же сощурилась. — Но этот вопрос решаем…

Тут она обратила внимание, что на дворе уже ночь.

— Вот, ант, — пробормотала она. — Опять… Так, я домой!

Мелика бросилась к умывальнику, на ходу сдирая рабочую одежду. До умывальника уже добежала дама в одной грудной повязке и коротких эльфийских нижних штанишках. Дварфка принялась активно даже не умываться, а практически мыться, отфыркиваясь при этом, словно лошадь на водопое.

Дверь в мастерскую резко распахнулась и внутрь ввалился мрачный Грег Тайфол. На его лице пропечаталось удивление, когда он не увидел свою супругу на привычном месте и в азарте конструирования.

— Грег, я уже почти готова! — крикнула Мелика.

Мужчина покосился вправо, там, где и был умывальник. Хитро улыбнулся.

— Можешь не сильно торопиться, — довольный взгляд мужчины оббежал полураздетую фигурку жены.

И Мелика сначала посмотрела удивленно, потом на ее лице промелькнуло смущение. А затем дварфка поджала губы.

— Вы, люди, такие развращенные! — заявила Мелика.

— Не надо приписывать мне качества моего брата, — отбил Грег. — Я тебя… да что там, вас вижу днем лишь изредка. Так что мне простительно.