Любовь Пушкарева - Синто. В одну и ту же реку. Часть 4. Чужие звезды
В больнице, очнувшись, я не сразу понял что всё — я выжил. Врачу пришлось доказывать мне что я не умираю, и видя мой скептический взгляд она вспылила и выпалила «Жаль ваш отец спит, он бы вам мозги прочистил!»
Отец! Здесь! Вырвался из РФ…
Потом я плавал консервой в банке, борясь с болью: кисти, сломанные ноги, не говоря уже о внутренних органах. А за стенами больницы раскручивалась спираль событий: Бездушные прекратили свое существование и не только они…
Повзрослевший и какой-то потухший Нэк навещал меня редко, но более-менее регулярно. Отец же приходил всего три раза. В первый раз он был настолько постаревший и выжатый, что напугал меня, сел рядышком и без сил положил голову на руки, смотря на меня.
— Ронан… Я никогда за тебя не боялся, ты никогда никуда не встревал, мой рассудительный старший сын. Ты рос, думая что станешь некстом, и всегда соответствовал этому званию. Я и в мыслях не мог допустить, что потеряю тебя. Я всегда боялся за Ару-Лин, за тебя никогда. Думал, тебе досталась спокойная ласковая Судьба. Но нет, наши Судьбы жестокие игроки… Никогда тебе этого не говорил, но я горжусь тобой и всегда гордился. Мне жаль, что пришлось поступить несправедливо к тебе, сделав сестру некстом, да и ее это не сильно защитило. Прости меня, я был плохим отцом, может быть хорошим главой семьи, но плохим отцом. Поправляйся скорее…
В два следующих посещения он уже был самим собой, таким, каким я привык его видеть с детства — человек-коската. Пересказывал мне происходящие события, озвучивал планы — все как обычно, и от этой холодной деловитости становилось спокойно и легко. Всегда есть что-то, что не должно меняться.
А вот Нэк изменился… Жаль… Хоть он меня и доставал периодически, но я ценил его легкий характер «солнечного котенка», а сейчас… его мир разлетелся на куски. Я помню, что это такое, но я проходил через это не один — воспитатели часами беседовали с нами, внушали что страх потери не должен препятствовать жить и радоваться жизни, что лучше иметь и потерять, чем не иметь вовсе.
Отец сказал, что Нэк со всем прекрасно справился, и что если надо, он даст рекомендации. Когда мы уже летели домой, я пересказал Нэку это и он взорвался:
— О чем ты говоришь? Я… Я не мог справиться с собой, потерял уйму времени! Да если бы не лорд Викен… Он тебя спас! Пока я одолевал свои неврозы!
— Ты их не одолел, — саркастично отозвался я. — Ты вовремя вызвал отца, нашел Блэкмора и уболтал его. Именно твоя инфа спасла меня — десант в последний момент расположили в том квадрате. Если бы он летел дольше, то не успели бы. О том, что было после…
— Я не справился!
— Отцу виднее.
Он сел осмысливая услышанное.
— Я наделал столько ошибок…
— Прекрати, — раздраженно прикрикнул я, — С кем ты себя ровняешь? С отцом?! А ты ровняй с теми же Генделями, Фальками и Караабами. То что произошло — не дипломатическая война, а реальная. Ты посол, а не боевик. И прекрати заниматься самобичеванием, а то я вылезу из регенератора и помогу тебе в этом.
Он немного испугано уставился на меня:
— Чем заниматься?
Пришлось подробно объяснить. Он послушал, а потом осторожно переспросил
— Шутишь, да?
— Нет, — заверил я, внутри покатываясь от смеха. Нэк побаивается меня, и редко понимает, когда я так в шутку запугиваю его.
— Психопат, — тихо произнес он, отодвигаясь, как будто я мог хоть что-то ему сделать.
— Невротик, — припечатал я, — И мы отлично сработанная пара.
После этого разговора он немного ожил, но все равно я попросил отца, чтобы на Синто готовили замену нам обоим, разборки с анцесторами — хозяевами Бездушных могут затянуться. Да и Нэку нужна помощь дипломированного психолога, чтобы разобраться со старыми и новыми тараканами.
И вот теперь я на правах болящего, а вернее восстанавливающегося ничего не делаю, и уже порядком устал от этого, вожусь с сыном и сестричкой.
Мама мотается из поместья к себе в Дом, разрываясь между мной и работой. А на предложение бросить ее, зашипела как кошка, я и не ожидал от нее такого:
— Бросить? И что делать? Я не нужна твоему отцу, а я женщина!..
Но видя что я шокирован и расстроен, поспешила успокоить:
— Не переживай. Нам с ним не долго осталось молодыми притворяться, время берет свое. А стареть мы будем вместе, уж это я тебе обещаю.
Отец ест и ночует дома, а так все время или в админцентре или у Синоби. Даниэль вообще живет у них, появляется изредка, выжатый как лимон, и молча сидит в обнимку со своим каракалом. Он стал сильнее, жестче и закрытее, но психотип «собака» никуда не делся, можно, сказать что из запуганного и неуверенного щенка вырос зубастый пес. А вот его отношение к сестре осталось таким же, она по-прежнему для него всё, и он боится, что русы не отдадут ее, а я спокоен на счет этого и куда больше переживаю за санацию.
Отец и Даниэль что-то задумали, но как всегда молчат, мотивируя тем, что планы слишком шаткие чтобы о них говорить.
Солнышко меня расстраивает… Эзра, молодец, сгладил все как мог, выставил похищение дежурным приключением, но нет, она, сидя в ХИ, принялась раскапывать уж не знаю по каким каналам, и нашла ролик, где я прикидывался крысодлаком. И швырнула его Эзре в гневном письме.
Я понимаю, что она испугалась. Меня, способного превратиться в монстра, и жизни со мной. Испугалась повторения подобного. В этот раз удар пришелся по Нэку, а был бы я женат… Ей бы пришлось трясти полицию, вызванивать наших, давать десятки интервью и комментариев, и все это не теряя лица, не демонстрируя истинных чувств. Этого можно испугаться. Я понимаю, ей нужно время прийти в себя. Поэтому и отослал короткое письмо, в котором всего одна фраза «Я тебя люблю». Но долго нет ответа, слишком долго. И я с каждым днем становлюсь все больше похож на предгрозовое небо, и только дети заставляют меня хоть на время забыть об этом.
В тот день, я с малыми летал к океану, вода была слишком холодной для купания, зато солнце не жестким и можно было немного позагорать. Солнечная идиллия океана, сосредоточенная возня малышей и восхищенный взгляд случайной девушки успокоили и прогнали тучи с души. Если сегодня не будет ответа, значит, так тому и быть. Один я не останусь: есть семья, сын; положением и внешностью не обижен, всегда найдется девушка готовая разделить постель, а то и дом. Хватит гоняться за лучшим, оно враг хорошего.
Вернувшись вечером домой, я завел детей к Эзре, а сам собирался еще слетать за продуктами, но старый эконом сообщил, что меня ждут родители. Гадая, чего это они меня ждут, я поспешил в дом. Они сидели в гостиной.
Втроем.
Мама, отец и Солнышко…
— Вот, девушка хочет выйти за тебя замуж, — подшучивая произнес отец, — Я согласен.
— Я тоже, — добавила мама.
— А ты? — с опасением спросила Солнышко.
Моя любимая смотрит на меня во все глаза и очень волнуется. Да, она слишком долго думала. Да, сначала решила узнать обо мне побольше… Ну и ладно!
— Согласен, но при одном условии.
— Каком?
— Развода не дам ни при каких обстоятельствах.
— Я тебе тоже!
Александр Викторович Викторов
Пятый Представитель Президента
После примирения у нас с Викен было что-то вроде медового месяца, но жизнь, а вернее работа, берет свое. Командировки, официальные визиты, запланированные и нет, отсутствовав три недели, я вернулся к ней. Злой, уставший, желавший лишь тишины и покоя. Не знаю, сказалась ли нервозность перелета, ведь как ни крути, а появился сильный тщательно скрываемый страх перед «вратами», или я просто черствая эгоистичная скотина… Не знаю как это вышло, но на какой-то ее вопрос я привычно гыркнул… Повисла тишина. Я не видел ее, она стояла за спиной, но эта тишина… Это конец. Я, понимая что уже ничего не исправить, медленно оглянулся, ожидая увидеть яростный взгляд или того хуже, пустоту. Но увидел грустные, полные сочувствия глаза.
— Прости меня, прости, — я просил прощения на коленях, целуя ее руки, — Мне так тебя не хватало… И в работе и так… Прости…
Она опустилась рядышком.
— Так отчего же ты не взял меня с собой?
Этот вопрос заставил меня удивленно застыть, и вправду «Почему?»
— Ты… Тебе…
— Мне нужна интенсивная терапия раз в два месяца, я вполне могу вернуться к своим обязанностям.
Так она вернулась в строй. Я не нагружал ее, так как раньше, давая понять, что она для меня прежде всего любимая, а уже во вторую очередь ценный сотрудник. Мне не приходилось делать какие-то скидки, Викен всегда и со всем справлялась отлично, просто заданий было меньше. Мне бы уже не пришло в голову гнать ее на полосу препятствий или на многочасовой бой в имитаторе, как это было на Скальной. Был еще один момент, яйцеклетка которую взяли тогда на корабле, оказалась испорченной. Похоже, Таисия Никифировна все же проявила нелояльность и поступила, как ей велела совесть. Ну что же, я простил это нашему милому и очень квалифицированному доктору, но рано или поздно этот поступок ей аукнется. Немного нервничая, я сообщил Викен о том, что ее ген-материала нет, но она как ни в чем не бывало, согласилась сдать две клетки и настояла чтобы инорождение не откладывалось. Моя маленькая синто не знала полумер и отступлений от слова, приняв меня, она приняла и все мои желания и интересы как свои.
