Сергей Недоруб - Тайна Полтергейста
Она обхватила Борланда руками и положила голову ему на плечо.
И вдруг… Стена воды начала медленно отступать.
— Смотрите, смотрите! — удивленно крикнул Фармер. — Оно уменьшается!
Литера подняла голову. Молодой сталкер был прав — безумие покинуло стихию.
"Аквапарк" постепенно расширял кольцо, все больше удаляясь от осажденной команды. Водная стена начала уменьшаться в высоте, дойдя до трех метров, затем до двух. Наконец с тихим бурлением она мягко растеклась по земле, подобно выжатому с небес облаку.
Литера, Уотсон и Фармер оставались на местах. Стоя вокруг лежащего Борланда, они прислушивались к остаточному журчанию и наблюдали, как болото поглощает жидкость. Скоро наступила полная тишина.
— Оно ушло, — ошалело констатировал Уотсон. — Зона нас пощадила.
— Да вы на самом деле везунчики! — донесся со стороны чей-то веселый голос.
Никто из боеспособных членов команды даже не схватился за оружие, но все посмотрели на вышедшего из тумана немолодого, закутанного в коричневый дождевик мужчину, ноги которого были обуты в галоши. В руке он держал синее пластмассовое ведро с какой-то плесенью, а за спиной у него висел мешок. Литеру охватил озноб — она только сейчас поняла, как сильно продрогла в брызгах ледяной воды.
— Полагаю, вы ко мне? — поинтересовался Болотный Доктор, ставя ведро на кочку и скидывая со спины мешок. — Зачем вы шли через "аквапарк"? Вы что, не знали, что он уже месяц как проснулся?
— Нет, — коротко ответил Фармер и клацнул зубами.
— Здравствуйте, Доктор, — произнес Уотсон, стараясь держать себя в руках. — Тут у нас… пациент, понимаете ли.
Доктор подошел поближе и вытянул шею, чтобы рассмотреть лежащего на земле сталкера. Уголки его губ приподнялись.
— Я и не надеялся, что наступит день, когда сталкер Борланд заглянет ко мне на огонек при спокойных обстоятельствах, — усмехнулся он. — Впрочем, надо ему дать шанс. Тащите его за мной! Дом уже близко.
Глава 16
Апельсин в подарок
Закутавшись в жесткое одеяло, Литера сидела на скамье, способной разместить нескольких человек. Ее онемевшие пальцы сжимали металлическую кружку с зеленым чаем, который девушка терпеть не могла, но все же прихлебывала большими глотками, чтобы согреться. Фармер и Уотсон сидели по обеим сторонам от нее, завернувшись в выданные Доктором большеразмерные фуфайки. Все трое жадно ловили тепло отапливаемого помещения. Не произнося ни слова, они оглядывали внутреннее убранство дома на болоте: овальные ковры, сюрреалистические картины и предметы мебели, подобранные по какому-то ускользающему от понимания принципу, словно в соответствии с некой безумной эстетикой.
Дверь, что вела в смежную комнату, распахнулась. Доктор вышел оттуда, на ходу стаскивая с себя резиновые перчатки и выбрасывая их в урну.
— Любопытный случай, — произнес он с лукавым выражением лица. — Пациент пусть отдыхает. На первый взгляд, обычный сердечный приступ. Но на второй… Я так понимаю, Борланда прихватило, когда вы почти добрались до дома. Верно?
Все трое кивнули, с волнением глядя на Доктора.
Болотный целитель отставил стул, стоящий возле кресла, уселся на него и почесал бороду.
— А теперь расскажите, что с ним случилось, — потребовал он.
Говорил Уотсон. Литера и Фармер не перебивали его и не пытались дополнить рассказ — молодой сталкер обстоятельно рассказал все, что случилось с Борландом, от начала до конца.
— Вот, значит, как… — покачал головой Доктор. — Действительно, меня несколько удивила процедура забора его крови. Я многое повидал, но пробирка с кровью, разлетающаяся в руках, дает весьма любопытную пищу для размышлений.
— Что-то можно сделать? — спросила Литера с тоской в голосе.
— Наверное, можно. — Доктор пожал плечами. — Или наверняка можно. Поэкспериментировать, проколоться разными вытяжками. Сходить к Монолиту, наконец, и попросить выздоровления. Я не знаю…
Литера поднялась, позволив одеялу соскользнуть, подбежала к окну и остановилась там, глядя наружу. Ее плечи сотрясались. Послышались всхлипывания. Доктор понимающе повернулся к Уотсону.
— Кто оказал Борланду первую помощь? — спросил он, меняя тему.
— Я, — ответил парень.
— Хорошо сработано, — похвалил его Доктор. — Где научился?
— Я немного врач, — ответил Уотсон. — Как и положено при моем прозвище.
— Расскажи о симптомах, — попросил целитель. — Как прогрессировало заражение нашего друга?
— Не было никаких симптомов, — устало объяснил Уотсон. — Он влетел в аномалию и вплоть до последнего часа чувствовал себя хорошо.
— Вот значит как, — поднял брови Доктор. — Это проясняет дело.
Фармер прокашлялся.
— Есть какие-нибудь зацепки? — скромно спросил он.
Доктор скрестил руки на груди и глубоко вздохнул.
— Учитывая весь мой опыт изучения Зоны, — начал он, — исследования сталкеров, аномалий и артефактов… Могу с большей или меньшей уверенностью сказать, что проблема Борланда вызвана чьей-то злой волей.
— Проклятие? — уточнил Уотсон.
— Вроде как, — усмехнулся Доктор. — Но куда более прозаичное. Артефакт. Борланда облучили артефактом.
— Он попал в аномалию, — произнесла Литера, продолжая глядеть в окно. — Я сама видела.
— В аномалию, да, — согласился Доктор. — Но аномалия была лишь способом заражения крови. А вот что ее вызвало — другой вопрос. Точнее говоря, кто и с помощью чего.
— Вы хотите сказать, — начал Уотсон, — что Борланда облучили аномалией с помощью артефакта?
— Для этого вывода даже не нужно разбираться в медицине, — развел руками Доктор, — достаточно элементарного понимания логики.
— Вам известны артефакты, способные на это? — спросил Фармер.
Доктор на секунду задумался.
— Нет, — ответил он. — Определенно, нет. Но я знаю, что они существуют. Я раньше сталкивался с двумя случаями заражения направленной "воронкой". Исследования тел жертв ни к чему не привели. У меня было время хорошенько поразмыслить над феноменом… Но, к сожалению, я не сумел нащупать какой-либо путь к исцелению.
— Доктор, — произнесла Литера подавленно, — а переливание крови ему поможет?
— Девочка моя… — начал было Доктор, но девушка его перебила:
— Полная замена крови. И сердца. Пусть даже… на женское.
Долгое время никто не прерывал паузу.
Болотный Доктор решительно поднял подбородок. Посмотрел в потолок и покивал собственным мыслям.
— Это не поможет, — ответил он. — И я все равно не стал бы этого делать, Литера. Мои услуги условно платные. Это значит, что каждый платит за помощь столько, сколько пожелает. Но то, что ты предлагаешь, имеет слишком высокую цену, которую никто не сумеет оплатить.
Он встал, подошел к кухонной плите и снова включил чайник.
— М-да, — потер переносицу Фармер.
— И что, по-вашему, случится с Борландом? — спросил Уотсон. — Раз он здесь, под вашей опекой, то он будет жить?
— Без более точной информации я могу выступать разве что в роли наблюдателя, — возразил Доктор, выбирая себе чашку. — Сердце вашего друга снова забилось, но неизвестно, сколько это продлится. Приступы будут случаться снова и снова, пока один из них не станет роковым. Борланд может умереть в любой момент, а при сегодняшнем уровне развития медицины способа лечения для Борланда не существует. И если откровенно — в таких случаях я обычно применяю усыпление. Для поддержания жизни Борланда используется немало моих особо ценных ресурсов, которые могли бы гарантированно спасти жизнь другим людям. Я делаю это только потому, что Борланд сейчас представляет собой уникальный образец для медицинских исследований. Прошу меня извинить за эти слова.
Доктор повернулся к Литере с заварочным чайником в руках,
— Еще чаю? — любезно предложил он.
Литера продолжала смотреть в окно. Ее ногти тихо царапали стекло, оставляя на нем еле видимые полоски. Девушка ничего не видела и не слышала. Ее губы беззвучно шептали одно и то же.
— Помогите ему, пожалуйста. Помогите ему.
Над домом, возле печной трубы, задумчиво висел Апельсин. Улавливаемые им волны чьих-то мыслей внизу были настолько мощными, что он даже перестал складывать куски черепицы в известный ему одному узор и прислушался.
Борланд медленно открыл глаза. Не воспринимая, где он находится и зачем, он чувствовал лишь тупую боль в области сердца, которая уже начинала стихать, и какое-то непонятное жужжание. Что-то мягкое покоилось на его груди, согревая и приятно вибрируя.
Сталкер несколько раз моргнул, и картинка обрела четкие очертания.
На его груди возлежал серо-коричневый пушистый кот, Борланд долго глядел в кошачьи равнодушные зеленые глаза, словно ожидал, что кот представится и объяснит, как он попал в Зону. Но тот лишь лежал и урчал, растопырив уши.
