Владимир Синельников - Веер Миров
На корабль Артема пришлось переносить на носилках. Я заявила, что поселюсь вместе с ним в одной из кают для постоянного ухода за раненым. Я, как и Морис, почти не нуждалась в сне и была наиболее подходящей сиделкой обессилевшему Артему. Даже Алекс, который почему-то относился ко мне с плохо скрываемым подозрением, не нашел что возразить.
Осторожный стук в дверь каюты оторвал меня от моих мыслей. Это оказался Фил, принесший легкий завтрак из кают-компании. По моим наблюдениям, он был наиболее уравновешенный и миролюбивый из странной компании, в которую меня так неожиданно занесла судьба.
– Капитан приглашает вас… тебя принять участие в утренней трапезе, – произнес он, ставя поднос на столик у койки спящего Артема.
Чтобы избавиться от неловкости, я сразу предложила своим новым знакомым перейти на «ты». Филу с его деликатностью это далось труднее других, и по инерции он часто сбивался на более вежливое обращение.
– Я посижу с Артемом, – предложил он, – а ты сходи развейся.
Я безвылазно просидела в каюте почти сутки, не отходя от просыпавшегося на короткое время, а затем проваливавшегося в глубокий, больше схожий с беспамятством сон Артема. Предложение Фила пришлось как нельзя более кстати Мне вдруг безумно захотелось вдохнуть полной грудью морской воздух. Потом, мне еще ни разу не довелось выйти на палубу корабля, несущегося под всеми парусами.
Я простояла у борта, любуясь расстилавшейся вокруг морской ширью, сверкавшей в лучах восходящего солнца, пока, по моим подсчетам, в кают-компании не перешли к десерту, и только тогда спустилась вниз.
Человек пять расположились за длинным овальным столом. Капитан встал и галантно подвинул стул, предлагая мне сесть.
– Извините. – Капитан вежливо поклонился. – Нас не представили на берегу. Элиас Бент – капитан корабля, на котором вы изволите находиться.
– Леда Катрей, – представилась я. Из нашей компании за столом находился только Алекс, но я не стала ждать, когда проявит вежливость он. Не хватало еще возникшие между нами недоразумения выносить на суд малознакомых людей.
Двое из них, судя по внешности и одежде, были типичные купцы, при взгляде на третьего почему-то сразу на ум пришла армия. Капитан представил сидящих. Мои умозаключения, как выяснилось чуть позже, оказались правильными.
– Господин капитан, – раздался голос Алекса, – мне бы хотелось обсудить с вами небольшой финансовый вопрос.
– Не торопитесь, господин Кулагин, – добродушно прогудел капитан. – Разговоры о финансах во время приема пищи могут серьезно испортить пищеварение. У нас будет достаточно времени, чтобы обсудить все интересующие нас проблемы.
– Господин капитан, – обратилась я к Элиасу Бету, – у вас в этом рейсе так мало пассажиров?
– Я бы не сказал, что мало. Просто некоторые предпочитают питаться в своих каютах. Наш корабль, исполняющий грузопассажирские функции, единственное регулярное средство передвижения между Миносским и Хассийским княжествами. Поэтому мы стараемся обеспечить желаемый уровень удобств нашим пассажирам. В их число нередко попадают особы довольно высокого ранга.
– Почему же только один корабль курсирует на маршруте?
– Причина прозаическая – пираты. Но на нашем корабле вы можете себя чувствовать в полной безопасности. Ни одно пиратское судно не в состоянии развить такую же скорость, как мой фрегат. Да и вооружением они сильно уступают «Прекрасной Рашели». Наше судно пять лет назад находилось в составе военного флота Миноса, пока не начались проблемы с пиратами. Пришлось снять один из кораблей, чтобы наладить регулярное и безопасное сообщение с Хассийским княжеством.
– А не проще было очистить море от джентльменов удачи? – спросил с другого конца стола Алекс. – Или у Миноса недостаточно сил для этого?
– Сил-то хватает, – ответил капитан, – если бы не надо было держать целую эскадру рядом с Материком Черного Мага.
– Разве Черный Маг покушается на новые территории? Насколько я знаю, наше княжество посылало армию штурмовать его замок.
– Вот именно, – кивнул капитан. – Вы совершенно правы, госпожа Катрей. Поэтому-то после того неудачного похода и держат эскадру в проливе. Наши военные боятся, что Черный Маг нанесет ответный визит… Кстати, – добавил капитан Бент, – на нашем борту находится человек, принимавший непосредственное участие в походе на цитадель Черного Мага.
– Да? Господин капитан, познакомьте нас с ним. Очевидцы тех событий меня всегда интересовали. Я знаю одного, но он ни разу не вспоминал о походе. И всегда старательно уходил от всяких расспросов.
– Кто же это?
– Начальник внутренней стражи Келлос.
После упоминания мной этого имени за столом повисла тишина. Впредь я дала себе зарок не касаться в разговорах без крайней нужды дел Келлоса. Иначе придется общаться с внутренним голосом, и то только потому, что он не может от меня скрыться. Остальные при встрече будут шарахаться, как от прокаженной.
– Н-да, – прервал затянувшееся молчание капитан Бент. – Ничего не знаю о других, а очевидца тех событий могу представить хоть сейчас.
– Кто же он?
Капитан взглянул через стол на мужчину с военной выправкой:
– Ну как, Эгон? Удовлетворим любопытство дамы?
Мужчина привстал и поклонился:
– Эгон Колир, капитан в отставке, к вашим услугам, – после чего сел и принялся невозмутимо набивать трубку.
Сидящие за столом замолкли, ожидая продолжения, но, судя по тому, с каким сосредоточенным видом Колир готовился закурить, он не был настроен на разговор.
– Что-то не клеится у нас сегодня беседа, – с сожалением произнес капитан Бент.
– У меня еще вопрос, капитан, – подал голос Алекс. – Только он не касается исторических походов и сражений…
– Я вас слушаю
– Разве обычные купеческие суда не совершают рейсы в Хассийское княжество?
– Почему не совершают? Совершают. Довольно часто находятся купцы, на свой страх и риск снаряжающие шхуны со срочным грузом, но тут им приходится рассчитывать только на собственное везение… – Элиас Бент тяжело вздохнул. – Когда-то мой близкий друг не вернулся из такого плавания.
Я решила отвлечь нашего доблестного капитана от тяжелых воспоминаний:
– Я давно хотела узнать, почему ваш корабль называется «Прекрасная Рашель». Ведь это вы согласно традиции дали название кораблю, когда он был построен и передан вам под командование?
– Да, это название кораблю я дал… и как же давно это было. Когда-то я встретил девушку, такую же прекрасную, как и вы…
– О, капитан, не заставляйте меня краснеть…
– Я влюбился с первого взгляда и предложил ей руку и сердце. Она согласилась, но поставила одно условие… – Бент замолчал.
– Какое же? Не томите нас, капитан!
– У нее пропал в море отец. И Рашель поклялась, что никогда не свяжет свою жизнь с моряком.
– И что же произошло дальше?
– Рашель осталась верна клятве… Когда я одумался, было уже поздно. Она вышла замуж за другого.
– Понятно, – пробурчал Алекс. – «Эй, моряк, ты слишком долго плавал…»
– Вы правы, молодой человек, – сухо ответил капитан и поднялся из-за стола. – Кажется, вы хотели что-то обсудить со мной? Пожалуйте в мою каюту.
Элиас Бент и Алекс покинули кают-компанию. Купцы тоже откланялись и ушли. За столом остались только я и молчаливый капитан в отставке Эгон Колир, окутанный облаками ароматного дыма, смотрел на меня.
Ну вот, поговорила, называется! Расстроила капитана, некстати упомянула Келлоса, пыталась вызвать на откровения совершенно незнакомого человека… Нет, положительно мне нельзя появляться в приличном обществе. Келлос был прав, когда не разрешал мне присутствовать на званых вечерах и балах. Мне надо жить где-нибудь в глухомани, как родичи Мориса!
– Пожалуй, я пойду, – произнесла я в пространство и поднялась из-за стола.
Уже на выходе из кают-компании меня догнали слова Эгона Колира:
– Если вас действительно интересуют события, связанные с Материком Черного Мага, я могу как-нибудь рассказать, что там случилось…
* * *
– Ты знаешь, что такое одиночество?!
– Ну, я не раз в жизни испытывал это чувство. Любой человек остается время от времени один…
– Да ты даже не понял, о чем я спросила!
– Тогда, будь добра, объясни, если я такой тупой.
– Не паясничай… Я не собираюсь копаться у тебя в душе, чтобы выяснить, что ты собой предоставляешь. Да и вряд ли ты это позволишь. Хотя могла бы попробовать… Сядь! – Я толкнула его обратно в кресло. – Не бойся, не трону! Не настолько ты меня интересуешь, чтобы препарировать твою душу. Просто я попытаюсь кое-что тебе объяснить…
Он откинулся в кресле, всем своим видом показывая, что ему не очень-то интересно, но если настаивают…
– От этого очень рано взрослеешь… когда начинаешь понимать, что ты чем-то отличаешься от окружающих. Когда твои вчерашние друзья испуганно шарахаются от тебя, когда при твоем появлении стихает разговор и ты видишь по смущенно отводимым глазам, что говорили о тебе. Когда единственный близкий тебе человек с таким ужасом смотрит на тебя, думая, что ты не замечаешь выражения его лица… А надо делать вид, что не замечаешь этих взглядов, чтобы не потерять последнее связывающее тебя с миром людей. Но потом и этого человека уносит смерть, и больше нет никого в целом мире, кому можно доверчиво положить голову на плечо, зная, что тебя не оттолкнут брезгливо и не уподобятся тем, кто в лучшем случае будет просто терпеть тебя как неизбежное неудобство. Как можно оценить радость при встрече соплеменников и отчаяние, когда приходит понимание, что ты для них чужая и никогда, ты слышишь, никогда не станешь своей! Снисходительная дружба хозяйки дома, где ты существуешь на неопределенном положении между прислугой и любимым домашним животным, подобострастие еще вчера таких заносчивых слуг, разглядевших благосклонность хозяев, похотливые взгляды гостей, видящих только красивую фигуру… Ни один из встреченных мной до сих пор не разглядел во мне человека. Да-да, человека! И вот, когда рассказанная в детстве сказка о встрече с принцем вдруг становится реальностью, когда на твоем, казалось бы навсегда определившемся, пути вечного изгоя возникает человек из твоих снов и ты понимаешь, что это твоя судьба… И читаешь в его глазах, что не ошиблась! Наконец-то дождалась!…
