Иванов Александрович - Слово дракона.
– Внезапные атаки хороши из засад или малыми отрядами. Да и не получилось бы внезапной атаки. Лезть в бой прямиком с марша рискованно. У меня не одна тысяча воинов, а больше двадцати. Легионам нужно время, для того чтобы просто достичь поля битвы, про развертывание я уже умолчу. Когда авангард подходил к лагерю эльфов, арьергард еще и полпути не прошел. И это несмотря на то, что марш совершался тремя отдельными колоннами.
– Ну, так обождали бы чуток, как мы утром у Астанара сделали. Я даже поспать успел часик. Да и вдарили бы.
– А смысл? Внезапная атака потому-то так и называется, что она внезапна, и враг к ней не готов. А о нашем появлении у Астанара Высокий лорд Нивин узнал раньше, чем последний отряд моей армии закончил марш.
– Еще бы, твои орки гремели своими походными барабанами так, что и глухой услышит.
– Да даже запрети я им это делать, нас бы все равно заметила разведка эльфов.
Не знаю, чего Мезамир так дергается? Вон ушастые стоят и не дергаются. Хорошо так стоят. Бодро. А ведь часов восемь уже на ногах, не считая бессонной ночи. Мне их так жаль, аж слезы на глаза наворачиваются. Может, и правда начать атаку?
Я кинул взгляд на построенные в боевой порядок легионы. Огромная масса пехоты и конницы растянулась на фронте шириной больше мили. И похоже, добрая половина из них, а может, и больше, мучаются сейчас вопросом, схожим с тем, что задал мне Мезамир. Действительно, какого Падшего мы весь день играем в гляделки с эльфийской армией?
У эльфов за плечами долгий и трудный переход, весьма короткая передышка и отвратительная ночь. А внезапное утреннее появление моих войск под стенами их лагеря оставило ушастых еще и без завтрака. Да и обеденное время уже давно миновало.
В отличие от эльфов мои солдаты все последние дни отдыхали. После короткого ночного марша и сосредоточения возле развалин Астанара легионеры получили двухчасовую передышку и плотно позавтракали, добив остатки походного пайка. Эльфы в это время как раз спешно строились, готовясь отразить нашу возможную атаку. А коварные полукровки взяли и не пришли. Вот ведь мерзавцы.
"Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отними у врага", как говорят орки. И мои легионеры были в курсе, что обозы с припасами будут – в лучшем случае – завтра вечером. Так что если они не разобьют эльфийскую армию и не захватят ее лагерь, то и вправду останутся голодными.
Шутки шутками, но порой именно подобные мелочи решали исход крупнейших сражений. Во время осады Урразом Иллириена плохо подкованный конь Высокого лорда Луэра стоил эльфам Крылатой сотни.
В прежние времена этот отряд стоял на одной ступени с Кипарисами и Тиграми. Но, в отличие от Кипарисов и Тигров, которых набирали из Младших одноименных домов, в Крылатую сотню входили только Старшие. Зачастую наследники первой или второй ветви. Высшая знать империи на прекрасных лошадях, призерах скачек, в лучших доспехах, настоящих шедеврах древних гномьих мастеров, вооруженные фамильным, передававшимся от отца к сыну оружием и сильнейшими артефактами древности… Все они погибли на пиках орков при неудачной вылазке из Иллириена, выполняя неправильно понятый приказ лорда Луэра. Возможно, тот смог бы их остановить, но прямо перед самоубийственной атакой Высокий лорд неудачно упал с захромавшей лошади, свернув себе шею.
А сын Урраза – Разрог – проиграл сражение из-за съеденного незрелого яблока, хотя тут хронисты расходятся во мнении: кое-кто утверждает, что Разрог был отравлен. Прямо на поле битвы у орка разболелся живот. Он оставил руководство сражением на помощников, а сам удалился с целителем в свой шатер. Когда целитель поставил его на ноги и Разрог вернулся на поле битвы, сражение было уже проиграно.
Так что не стоит недооценивать незначительные на первый взгляд мелочи.
Потому-то я и не спешил с атакой, давая голодным ушастым сполна насладиться эффектом пропущенного завтрака. Сами эльфы лезть на пики орков тоже не спешили. Еще бы, это им не в спину бить! В этом-то ушастые не знают себе равных. К тому же еще и численный перевес был на моей стороне.
Единственная крупная стычка произошла днем, около полудня. Примерно в одно и то же время мне и лорду Нивину пришла в голову идея посмотреть, а что, собственно, творится в тылу у неприятеля. Я послал две сотни всадников Алраля в обход рощи – точнее, ее остатков – на моем левом фланге. Тому, что сотворили эльфийские маги с бедными деревцами, достойное название придумать было сложно; тоже мне, лесной народ. Лорд Нивин – бывают же совпадения! – послал тоже примерно две сотни, но со своего правого фланга.
Отряды встретились аккурат на середине пути, и после короткой, но яростной стычки откатились обратно.
Больше особых телодвижений ни с моей стороны, ни со стороны Нивина не было.
Подо мной возмущенно всхрапнул Ветер. Затем конь повернул ко мне голову и, с укором во взгляде, гневно заржал, ударив копытом в землю. Похоже, и ему до смерти надоело это дневное стояние.
– Самое время ударить, сир, – обронил Рунк, задумчиво всматриваясь в эльфийские порядки.
– Хорошо, – кивнул я в ответ, успокаивающе похлопав Ветра по шее. – Начинаем атаку.
Чувствуя себя участником дешевого уличного спектакля, я надел на голову глухой шлем и поднял вверх руку, закованную в тяжелую латную перчатку. Подождав пару мгновений, я картинно махнул ей в сторону эльфов. Гром барабанов разорвал воздух, и моя армия двинулись в сторону эльфов. Первое сражение похода, который намного позже назовут Проклятым, началось.
Обрадованный Ветер рванул вперед, взяв с места в карьер. Мне пришлось умерить его пыл, грубо натянув поводья и заставив перейти на медленный шаг, за что я заработал еще один укоризненный взгляд боевого коня.
Сперва движение к эльфам начала вся моя армия. Но затем, слегка сократив расстояние между двумя армиями, непосредственно в атаку двинулись лишь три легиона. Второй по центру, четвертый и пятый на флангах. Причем идущий по центру второй легион наступал медленно и даже как-то лениво. А четвертый и пятый, наоборот, вырвались вперед и, пользуясь преимуществом в численности, стали понемногу охватывать фланги эльфийской армии.
Со стороны эльфов звонко запели сигнальные рожки.
– Чего это они засуетились? – привстал в стременах Мезамир.
– Сейчас на четвертый легион обрушится эльфийская кавалерия, – ответил я.
– С чего ты взял? И почему именно на четвертый? – заинтересовался Мезамир.
– Смотри сам, – пояснил я. – Пятому легиону охватить эльфийский фланг не удастся. Ему мешает то, что от осталось от рощи. Если легион туда сунется, то собьет строй, а эльфы, если не дураки, тут же его контратакуют. А вот за свой левый фланг ушастые должны поволноваться. Невысокий пологий холм, на котором он расположен, – позиция не слишком сильная. Если четвертому легиону удастся его охватить, у лорда Нивина начнутся проблемы.
В подтверждение моим словам с холма на левом фланге эльфов потянулась колонна всадников. Как я и думал, лорд Нивин понял угрозу и бросил на четвертый легион свою конницу. Живая змея всадников двинулась вперед, постепенно наращивая ход. Разумеется, вряд ли эльфы хотели повторить судьбу Крылатой сотни, и на оркские пики они бросаться не стали. Достав луки, всадники повернули коней и закружились возле моих слегка замедливших наступление отрядов, осыпая их градом стрел.
***– Возвращается, значит, лорд-маршал Глок с королевской армией из похода. Вызывает его к себе его величество Леклис II, да продлит Творец его годы, и спрашивает: "Рассказывай, старина, что ты сделал для своего короля?" "Ваше величество, – почтительно склонив голову, отвечает лорд-маршал, – во славу вашего имени мы разгромили, развалили и сожгли все земли ваших врагов к востоку от нашего королевства". "Что ты такое говоришь, старина?! – вскричал его величество. – У меня нет никаких врагов на востоке!" "Правда? – удивился лорд-маршал. – Но не беспокойтесь, сир, теперь они у вас там точно есть".
Воздух вздрогнул от громкого хохота, одновременно вырвавшегося из десятка молодых здоровых глоток. Несколько ближних легионеров удивленно покосились на гогочущих всадников.
– Всем тихо! – одернул товарищей один из рыцарей. – Наковальня прямо сюда смотрит.
Командиром Вепрей – сухие цифры не нравились рыцарям, и своему Первому крылу они быстро подобрали более звучное название – был барон Гил Риоган, прозванный своими подчиненными Наковальней на лошади. Еще бы: рыцарь-гном! Подобное было возможно только в Восточном королевстве. Справедливости ради стоит заметить, что гномьей крови в бароне не было и половины, хотя по внешнему виду он был неотличим от чистокровного подгорного жителя.
– Ох, и дошутишься ты когда-нибудь, Фитал, – покачал головой другой рыцарь. – Будешь тюремщиков развлекать в королевской темнице.
